На совещании отсутствовали и генерал Горт, и командующий английской авиацией. Таким образом, при выработке плана не присутствовал ни один англичанин. И это не случайно. Британцы готовились бросить своих союзников. Еще днем 19 мая Горт сообщил в Лондон, что изучает возможность отхода к Дюнкерку. Отсутствуя на совещании, можно было не выполнять его решений.

И вот когда французские войска пошли в контрнаступление, то есть вперед, английские, наоборот, пошли назад! «Вечером 25 мая лорд Горт принял чрезвычайно важное решение. Он все еще имел указание следовать плану Вейгана, то есть наступать на юг в направлении Камбре силами 5-й и 50-й дивизий при взаимодействии с французами… Теперь Горт отказался от плана Вейгана»[544].

Вот так – просто взял и отказался от плана! Потому что посчитал его плохим и трудновыполнимым. Но так ни в одной армии мира не поступают. Приказы не обсуждаются! Представьте себе, что будет, если каждый генерал, полковник или лейтенант позволитсебе решать, реальную или нереальную задачу поставил ему его непосредственный начальник. А если план покажется ему плохим, он возьмет и от его выполнения откажется. Что случится с такой армией?

В решающий момент битвы британский генерал Горт совершил проступок, за который в армии принято отдавать под трибунал. Но его преступление было еще более серьезным: он не просто не выполнил приказ, а начал действия, прямо противоречащие сути и букве полученных им указаний! Самое любопытное, что об этом совершенно открыто в своих мемуарах пишет не кто-либо из французов, а Черчилль: «Такие действия английской армии являются прямым нарушением формальных приказов, которые были подтверждены сегодня утром генералом Вейганом. Это отступление, естественно, вынудило генерала Вейгана изменить все его приготовления, и он вынужден отказаться от мысли закрыть брешь и восстановить непрерывную линию фронта. Нет необходимости подчеркивать серьезность возможных последствий»[545].

Отчего же это британский генерал в решающий момент изменил присяге? В том то и дело, что не изменил. Приказание наступать ему давали его французские командиры, а приказ отступать он получил из Лондона. Именно это распоряжение своих непосредственных британских начальников и выполнил генерал Горт, а не самовольно решил оставить позиции. «Отказ Горта от борьбы был вполне одобрен Черчиллем. Однако в последующие дни английский премьер[546]продолжал делать вид, будто согласен с участием английских экспедиционных сил в «контрнаступлении Вейгана». Бросить союзника в наиболее критический момент борьбы, но при этом сохранить лицо – такова была политика английского кабинета»[547].

Сопоставим даты, и последние сомнения развеются: 22 мая 1940 года английский премьер Черчилль прибыл во Францию; 24 мая британские войска начали отход к Дюнкерку. Вы поверите, что генерал Горт за два дня ни разу не связался с главой своего правительства, не проинформировал его и самостоятельно решился подписать Франции смертный приговор?

Предательскую сущность решения лондонского кабинета невозможно прикрыть рассуждениями о его стратегической необходимости. Удивительная вещь: в отличие от своего английского коллеги французские генералы считали план Вейгана очень даже выполнимым. Однако поскольку одна из частей союзной армии начала наступать «назад», весь план рухнул. Рухнула и последняя надежда на стабилизацию фронта. Но почему англичане в тяжелый момент повели себя столь недостойно?

Мы подошли к еще одной загадке той войны. Чтобы ее разгадать, нужно вспомнить, в какую сторону начали свой отход британские дивизии. К Дюнкерку! Зачем? На этот вопрос исчерпывающий ответ дает сам Черчилль, а следом за ним и вся свора историков: чтобы «осуществить морскую эвакуацию под бомбами вражеской авиации». Разумно: Дюнкерк был в тот момент единственным портом, откуда англичане могли эвакуироваться на родину[548].

Но загвоздка в том и состоит, что англичане эвакуироваться не могли. Если бы им в этом активно не помогли… немцы. А если быть точным, то один немец. Его звали Адольф Гитлер. Военная обстановка складывалась так, что в момент отхода англичан к Дюнкерку на подступах к нему уже стояли немецкие танки. Они подошли к Дюнкерку на два дня раньше британцев, их отделяли от города 16 км, а англичан – 60 км.[549]Немцам ничего не стоило войти в беззащитный город и занять последнюю гавань, из которой могла состояться массовая эвакуация британских войск. Но Гитлер отдал свой знаменитый «стоп-приказ», который остановил дальнейшее наступление. «Мы лишились дара речи», – вспоминал Гудериан. И было отчего! В момент, когда оставалось просто занять один небольшой город и тем решить участь неприятельской группировки, глава Германии недвусмысленно запретил это. Дело дошло до того, что генерал Гальдер начал оспаривать решение фюрера и попытался объяснить ему необходимость захвата последнего порта на побережье. Но фюрер был неумолим: «Бурная дискуссия закончилась получением категорического приказа Гитлера, к которому он добавил, что для обеспечения выполнения своего приказа он пошлет на фронт личных офицеров связи»[550].

Когда историки рассказывают об этом странном поступке главы Германии, они находят этому разные объяснения:

• Гитлер боялся за свои танки (хотел сохранить танковые дивизии для «битвы за Францию»)[551];

• просто боялся подвоха со стороны противника[552];

• не разгадал намерения англичан эвакуироваться из Дюнкерка[553].

Читать все эти выдуманные историками причины и горько, и смешно. Но особенно последнее. Разгадать намерение англичан эвакуироваться было не очень сложно: всегда и везде в истории британцы бросали своих союзников на произвол судьбы. Под угрозой поражения они всегда эвакуировались. Так было в Уолчерне в 1809 г., в Галлиполи в 1915 г., так произошло в мае-июне 1940 г. в Норвегии. Не надо было быть провидцем, чтобы спрогнозировать поведение Великобритании и на этот раз. А намерение удрать именно из Дюнкерка даже не надо было и угадывать, других вариантов просто не было! «Стоп-приказ» Гитлер отдал утром 24 мая, а англичане начали свой отход, как следует из мемуаров Черчилля, тоже лишь 24-го, но сумели отойти в Дюнкерк лишь к вечеру 25 мая, и поэтому немцам пришлось их «ждать» почти двое суток. Если эти даты в «исторической» книге не написать, то читатель может и не понять причин всех этих странных и загадочных событий. И будет уверен, что гордые бритты насмерть сражались с извергом рода человеческого, а не вступали с ним всю дорогу в тайные контакты и переговоры.