Опасность, казалось, витала в воздухе. Сэм хмуро оглядел группу беспечно смеявшихся людей, которые удобно устроились за одним из столов. Те, уютно расположившись у огня, наслаждались вкусным ужином, будто ничто в целом свете им не угрожало.

Жалость какая, вдруг подумал Сэм, на редкость славные они люди. Высокородные дворяне, другие на их месте слова доброго никому не скажут, а эти совсем не такие. Что же до молодой маркизы – о, она настоящая леди! Всегда заметит, как постаралась Дора, и спасибо лишний раз не забудет сказать, а уж чтобы на служанок своих когда голос повысить – Боже упаси! Чем-то она смахивала на покойную маркизу, леди Элейн тоже была на редкость мила. Сэм украдкой взглянул на Рею и в который раз восхитился ее красотой. Одетая в бледно-желтое, украшенное цветами платье, молодая дама была прелестна; тяжелые волосы, повязанные лентой, золотистым плащом укрывали плечи, и бедному Сэму в тот момент она показалась богиней. А когда нежная улыбка на ее губах стала шире и Рея весело расхохоталась, он почувствовал, что немного завидует чистой совести, что позволяет ей так безмятежно смеяться. И добрый старик от души пожелал, чтобы молодой маркизе никогда в жизни не довелось испытать того, что выпало на долю ему самому.

Вздохнув, он перевел взгляд на маркиза Джейкоби и удивленно покачал головой, до сих пор не в силах поверить, что человек может так измениться. Да, он по-прежнему был дьявольски красив, с этими глазами цвета светлого серебра и классически правильными чертами. Но взгляд его глаз стал пристальным и тяжелым, будто они привыкли годами вглядываться в горизонт в поисках врага, а лицо – бронзовым от загара за многие годы, проведенные под палящими лучами солнца. Да, Данте Лейтон здорово изменился. Теперь это был богатый, уверенный в себе человек.

Славные, хорошие люди, печально думал Сэм, прислушиваясь к царившему за столом веселью. Он заметил, как двое мальчишек то и дело таскали еду друг у друга с тарелок, когда им казалось, что никто на них не смотрит. А брат молодой маркизы, лорд Как-его-там, тоже важный молодой человек. Ах, какая честь для «Могилы епископа», что наследник герцогства как простой человек пьет и ест под его крышей! Мистер Марлоу тоже очень достойный джентльмен, тихий, но нрав у него горячий, и всегда кажется, будто он привык быть настороже.

– Ах, мистер Лескомб, что это вы придумали?! – воскликнула Рея, восхищенно разглядывая огуречно-зеленого дракона, раскинувшегося посреди гигантского блюда. Он был так тяжел, что Сэму пришлось самому внести его. Все сидевшие за столом были потрясены.

– Просто великолепно, – задохнулась Рея, не в силах оторвать глаз от этого шедевра кулинарного искусства.

Дора Лескомб горделиво улыбнулась.

– Так приятно, что вам понравилось, миледи, – вспыхнула она и, искоса взглянув на Данте, поправила на голове свой лучший чепец. – Я приготовила его в честь возвращения лорда Джейкоби в Мердрако, а также в честь всей их семьи, – добавила она с вызывающим видом. Обменявшись беспокойным взглядом с застывшим в углу Сэмом, хозяйка направилась к дверям, а заметившие это Алистер и Френсис тревожно переглянулись. В происходящем было что-то непонятное.

Не веря своим глазам, бывший капитан «Морского дракона» растерянно покачал головой. Он не ожидал такой доброты от четы трактирщиков. Выпрямившись во весь свой рост, Данте Лейтон медленно поднялся и торжественно произнес:

– Позвольте выпить за ваше здоровье, миссис Лескомб. Вы поистине необыкновенная женщина, и я счастлив поблагодарить вас. – И когда его серые, словно штормовое небо, глаза встретились с потупленным взором женщины, было в них нечто такое, от чего ее морщинистые щеки зарделись ярче, чем свежая редиска, украшавшая фигуру дракона. Боже милостивый, что это с ней, ведь она уже бабушка!

– Ух ты! – восхищенно присвистнул неугомонный Кон-ни, стараясь улучить момент, чтобы потрогать необыкновенного зверя. – Как это вы сделали, миссис Лескомб? А внутри у него живая ящерица, я угадал?

– Клянусь, миссис Пичем такое и во сне бы не приснилось, – прокомментировал пораженный Робин. – Но тарталетки с вишнями у нее что надо, – добавил он воинственно, продемонстрировав таким образом свою преданность по отношению к бессменной стряпухе в Камейре. Испугавшись собственной смелости, мальчик притих, соображая, не обидел ли он хозяйку, а если так, то не отразится ли это на количестве положенного ему на тарелку черничного рулета.

Хьюстон Кирби растроганно шмыгнул носом.

– Ах, Дора, вы сами не понимаете, что за дело сделали! – хрипло сказал он и смущенно поерзал на стуле.

Эти довольно туманные слова, похоже, обрадовали Дору больше, чем все, что было сказано до этого.

– Ну что ж, спасибо, Хьюстон, – ответила она тихо, и глаза ее потеплели. Перехватив на лету взгляд мужа, она зарделась еще пуще, вспомнив свою молодость и исполнившись горячей благодарности к человеку, который много лет назад пробудил любовь в ее сердце.

Компания еще долго в восхищении простояла бы вокруг стола, разглядывая причудливое угощение, если бы не маленькое происшествие. Виной всему были доносившиеся со стола дразнящие ароматы и овладевшее всеми восхищенное молчание, что и привлекло внимание вороватого кота. Ямайка бесшумно прошмыгнул в комнату, как тень скользнул между ногами и пулей взлетел на стол в надежде ухватить крупную креветку, которая искушала его вот уже полчаса. Но вместо аппетитной добычи кот нос к носу столкнулся с кошмарного вида зеленой тварью. Вероятнее всего, чудовище разлеглось, чтобы со всеми удобствами присматривать за теми лакомствами, о которых злосчастный Ямайка мог только мечтать. Выгнувшись, будто дворцовая арка, кот яростно фыркнул, шерсть его встала дыбом при виде покрытого скользкой зеленой чешуей мерзкого создания. Ямайка издал громкое шипение.

– Господи, что это?! – завопил Алистер, услышав сей невообразимый звук. Не веря собственным ушам, он бросил растерянный взгляд на зеленого дракона, которого рассчитывал получить на ужин, почти уверенный, что тот каким-то волшебным образом вдруг ожил и готовится ускользнуть со стола, яростно хлеща себя хвостом.

. – Ямайка! – восторженно взвизгнул Конни, когда разъяренный и перепуганный до смерти кот со всей силы цапнул чудовище за нос.

Дора Лескомб в ужасе всплеснула руками, в то время как ошеломленный котище тер мордочку, пытаясь смахнуть застрявший в зубах ломтик огурца. Выражение крайнего изумления, написанное у него на морде, было под стать Дориному, он яростно тряс головой и отплевывался.

Оглушительный хохот Сэма потряс комнату. По растерянному лицу хозяйки можно было подумать, что ей под юбку прошмыгнула мышь. Но самым потрясенным выглядел Ямайка. Хвост его задрался кверху, выгнулся дугой, и, нанеся последний сокрушающий удар своему сопернику, кот вихрем перелетел через сгорбленную фигурку Хьюстона Кирби, что вызвало у Сэма новый приступ неудержимого хохота.

Трактир погрузился в темноту и покой, когда несколько часов спустя Данте Лейтон осторожно выскользнул за дверь. Он оставил Рею, спавшую безмятежным сном, ее золотистые волосы разметались по подушке. Их сын мирно посапывал в колыбельке у изголовья их постели. Огонь в камине почти погас, лишь несколько головешек еще слабо тлели под серым пеплом, но в комнате было уютно и тепло.