– Нет! Что вы со мной сделали? Вы не можете отобрать у меня мою Серебряную розу! Она все, что есть у меня!

Мартин укачивал плачущего ребенка в своих объятиях. Положив руку ему на плечо, Мири легонько встряхнула его.

– Мартин, поскорее унеси Мэг отсюда, пока королева не пришла в себя и не послала стражу за ней и Кассандрой.

Мартин уставился на нее:

– А как же ты?

– Я должна вернуться к Симону.

– Какого черта, ты… – начал Мартин, но Мири остановила его:

– Не время спорить. Мэг пока единственная, кому опасна Темная Королева. Увези ее из Парижа обратно на ферму Симона. Мы вас там как-нибудь найдем.

Мартин поднялся на ноги, держа дочь на руках. Девочка прижалась к нему, спрятав заплаканное личико у него на плече. Глядя на Мири, Мартин произнес:

– Проклятие, Мири. Я не могу оставить тебя вот так. Не заставляй меня выбирать…

– Выбор не за тобой. Это мой выбор! А теперь уходи, пока не поздно.

Послышался отдаленный шум приближавшейся дворцовой охраны. Мартин в последний раз виновато взглянул на Мири и побежал с дочерью в сторону города.

Замешкавшись, не зная, что делать дальше, девушка заметила, что Кассандра направилась к реке. Пока они с Мартином спорили, Мири забыла про колдунью, и та воспользовалась этим, чтобы добраться до реки. Случайно или нарочно, она поскользнулась и свалилась в реку с громким всплеском.

Мири поспешила к воде, упала на колени, надеясь как-то поймать женщину за край юбки, но течение уже отнесло Касс далеко от берега. Она отчаянно барахталась в воде, пока не промокло ее платье и тяжелая ткань не потащила ее под воду. В бесполезной попытке удержаться на плаву, она лишь еще больше удалялась от берега. Колдунья исчезла под водой, чтобы появиться на поверхности снова, захлебываясь водой.

К тому времени дворцовая охрана появилась на берегу. Мири почувствовала, как чья-то рука опустилась ей на плечо. Она повернулась и увидела мужчину.

– Надо что-то сделать. Постарайтесь спасти ее!

Но было слишком поздно. Безжизненная белая рука Кассандры появилась на поверхности в последний раз и исчезла в сверкающей воде.

Симон лежал в постели с закрытыми глазами. Он сморщился, когда Мири протерла рану у него на лбу. Комната была красивая, одна из тех, где были прекрасные гобелены и кровать с пологом, и принадлежала одной из привилегированных дам дворца.

Это было гораздо приятнее, чем мрачные застенки какой-нибудь тюрьмы, где, как опасалась Мири, они должны были оказаться. Она лишь молилась, чтобы Мартин и Мэг сумели благополучно убежать.

Мири вытерла кровь со лба Симона. Заставить его лежать можно было, только заботясь о его ране.

– Мне было бы сподручнее ухаживать за тобой, если бы ты был собакой, но, кажется, придется все же наложить швы.

– Я в порядке, Мири, – сказал он. – Мне надо встать.

Он отодвинул ее в сторону, несмотря на то что она пыталась заставить его лежать смирно.

– Не уверена, что ты полностью избавился от снотворного Мэг.

– Нет. – Он недовольно наморщил нос. – У меня кружится голова от духов, которыми пропахла подушка. Очень сильно напоминает мне о…

– О Джилиан Аркур? – тихо произнесла Мири.

Он опустил руку с глаз, виновато взглянув на нее.

– Мири, сожалею, что ты узнала об этом. Но у нас с Джилиан все закончилось очень давно. Мы никогда и не начинали. Это было всего несколько недель, когда мы использовали друг друга.

– О Симон, мне не надо объяснений.

Он взял ее за руки, но не успела она ответить ему, как раздался стук в дверь.

Вошел Амбруаз Готье с опухшей от удара Симона губой. Он обратился к Симону со сдержанной вежливостью:

– Ах, простите, что побеспокоил вас в такой деликатный момент, но я здесь, чтобы сопроводить вас обоих к ее величеству.

В окружении гвардейцев Мири и Симон прошли в приемную королевы. Объявив об их прибытии, Амбруаз Готье сразу удалился. Симон был немного удивлен, что их оставили наедине с Екатериной. После всех событий она казалась бледной и потрясенной. У него самого до сих пор болела голова. Он понял, что Екатерина смогла подняться, чтобы встретиться с ними, только благодаря своей несгибаемой воле.

Симон, как всегда, не мог представить, чего ждать от этой женщины, и ему хотелось, чтобы встреча с ней состоялась без Мири. Он пытался немного заслонить собой девушку и выступил вперед с поклоном.

Темная Королева поприветствовала их:

– Месье Аристид, мадемуазель Шене, пожалуйста, подойдите ближе. У меня теперь недостаточно хорошее зрение, а от этой дьявольской пыли мне не стало лучше.

Симон поклонился, но Екатерина едва заметила его. Все ее внимание было приковано к Мири. Пока девушка делала реверанс, королева протянула руку и произнесла:

– Подойди ближе, дитя.

Симон почти воспротивился, но Темная Королева лишь небрежно проговорила:

– Не бойтесь, месье Аристид. Я не собираюсь ее скушать.

Мири вышла вперед, такая же высокая и гордая, как все Хозяйки острова Фэр. Даже в глубоком поклоне она держала голову прямо. Екатерина пальцами взяла ее за подбородок и сощурила глаза, всматриваясь.

– Мирибель Шене. Стало быть, ты самая молодая из дочерей Евангелины. Помню тебя с того лета, когда ты навещала свою сестру Габриэль в Париже. Ты была такая тихая с тревожными глазами.

– Тревожными, ваше величество? – удивилась Мири.

– Да, дитя. Когда-то я очень хорошо умела читать по глазам. Могла узнать самые темные секреты каждой души. Твои глаза всегда были тревожным зеркалом, отражавшим мрачные тайны того, кто в него смотрелся. – Она отпустила подбородок Мири. – О, не беспокойся. Это последствие дьявольского яда. Я заговариваюсь.

Когда Мири поднялась и отошла к Симону, Екатерина потерла переносицу, словно пытаясь прояснить память.

– Ну что же, месье Аристид, наше сотрудничество не закончится так, как я надеялась. Конечно, тогда я не знала, что вы используете помощь с острова Фэр.

– Не видел надобности упоминать об этом, ваше величество. Наши цели были совершенно одинаковые, – отважился произнести он, зная, что она не может полностью опровергнуть это и признаться в том, что преследовала на самом деле.

– Верно. Тем не менее, мы втроем составили очень необычный союз. А теперь, поскольку вы несколько запоздали со своими рапортами, возможно, проясните, что именно случилось в саду.

Симон быстро изложил ей все, что было известно ему о заговоре Кассандры.

– Полагаю, первоначально Серебряной розой было задумано подвергнуть ваше величество действию миазмы. Такого мощного средства, которое бы ввергло вас в безумие. И когда появился бы герцог де Гиз…