утопить его в крови, уничтожить всё хорошее и плохое без разбора.

О том, что правые радикалы ничуть не лучше, и что нужно гнать к чёртовой матери всех этих генералов, которые получали ордена и звания за манёвры перед взглядом государя, за то, что клали в лихих атаках на вражеские позиции сотни тысяч русских мужиков.

Я написал уже десятки таких писем, и их, чёрт подери, печатают! Не всегда это страницы центральной прессы, и тем паче, не всегда их берутся перепечатывать другие газеты, поэтому не могу сказать, какое влияние оказывают мои письма и статьи.

Знаю лишь, что оно, это самое влияние, есть! Меня читают как под настоящим именем, так и под добрым десятком псевдонимов, отвечают и полемизируют.

Прервав ненадолго работу, я потянулся, с неудовольствием ощущая затёкшее тело, и, покосившись на сгущающиеся за окном сумерки, включил в гостиной свет. Вокруг люстры заплясали ночные мотыльки, залетевшие в открытое окно, и как-то это всё оказалось так символично, так иллюзорно…

Граница между светом и тьмой, сгорающие мотыльки, падающие на персидский ковёр, и даже гомон прохожих на улице, спешащих по своим делам. Всё это так…

… потерев виски, усмехаюсь криво.

— Заработался, — констатировал я, понимая, что если несколько часов подыскивать метафоры, то недолго и заиграться! Всё это красиво, хорошо ложится на бумагу, и наверное, когда-нибудь я опишу это в стихах или прозе!

Но иногда мотыльки и сумрак ничуть не метафоричны и аллюзорны, а вполне материалистичны, и не символизируют ровным счётом ничего!

— Отужинаете, месье, или будете ожидать мадемуазель Анну и мадемуазель Валери? — осведомилась служанка, безмолвно появившись в гостиной.

— Хм… — я покосился на часы, — подожду.

… тем более, что на журнальном столике меня уже ожидает вечерняя пресса. Работать я уже не буду, но пролистать… почему бы и нет?!

Листаю ещё тёплые страницы, пахнущие типографской краской. По быстро въевшейся привычке, пробегаю глазами по диагонали, цепляясь за ключевые слова и имена, и, буде такая необходимость возникает, читаю, выхватывая не отдельные буквы и слова, а целые абзацы.

В одной из статей меня зацепило что-то, и я начал читать её более вдумчиво. Не сразу сообразил…

… а всего-то — крохотная заметка о том, что многострадальный Чехословацкий корпус[xvii] прибыл наконец домой.

Облегчение… не передать словами! Я далёк от горячечных мыслей о своей выдающейся роли в Истории, но чёрт побери — возможно, именно я и стал пресловутой соломинкой!

Ведь были же! Были умные люди, предлагающие отличные программы, но…

… тогда чего-то не хватило. Хотя казалось бы…

Эмоции быстро выгорели, и сердце стучало ровно, когда я читал короткую заметку о том, что в Петрограде восстание и идут уличные бои. Перечисление захваченных зданий, районов, мостов…

Кратко — об участии в восстании матросов из Кронштадта и о том, что на сторону восставших перешла часть рабочих дружин.

Это всё ещё не точно и очень зыбко…

… но ясно уже, что той, страшной и кровавой Гражданской войны, уже не будет.

Как не будет и военного коммунизма, хунты, восстановления монархии, Диктаторов России и всей той дряни, которая противна любому здравомыслящему человеку.

Быть может, крайне левых подавят, но вернее всего, подавив самых одиозных, с остальными предпочтут договориться. Не будет той страшной разрухи, радикалов во власти, опытов над страной.

Будет, скорее всего, обычная социал-демократическая республика, с тем или иным креном в разные года — в зависимости о того, представитель какой правящей партии встанет у руля. Будет федеративность, выборность власти, отмена сословий и медленное, но уверенное вхождение в список стран, для которых экономика и права человека не пустой звук.

Так и будет… но будет непросто! Никуда не делась проблема передела земли, казачества, национальностей, Церкви и прочего наследия царизма, чёрт бы его…

Но страна получила свой исторический шанс! Если обе Революции делали два-три процента пассионариев, отведя народу роль ропщущей толпы, статистов на заднем фоне, то сейчас — медленно, но уверенно, верх берёт здравомыслящее большинство.

Люди, которые не хотят возвращаться в скотское монархическое стойло, но и не желающие разрушать до основания Старый мир, дабы выстраивать на его обломках что-то новое. Обыватели, которые постепенно становятся гражданами…

… люди, увидевшие возможность построить государство для себя, а не ломать себя и свои судьбы под нужды Государства!

Некоторые историки говорили, что в Гражданской Войне народ пошёл не за Красных, а против Белых!

Против всех этих генералов, которые, верные садистским привычкам, прежде всего начинали пороть, вешать, грабить, насиловать, расстреливать…

Большевики казались, да возможно, и были, меньшим Злом!

А сейчас…

… изменилось решительно всё!

[i] Повесть Временных Лет (которую многие историки считают более поздней подделкой).

[ii]Лучше быть первым в провинции, чем вторым в Риме «Двадцать три года, и ничего не сделано для бессмертия!» Приписывается Юлию Цезарю.

[iii]Отличием доказательной медицины от традиционной является использование достоверных научных доказательств эффективности лекарств и медицинских манипуляций. Основная особенность доказательной медицины — критическая оценка имеющихся доказательств.

[iv] Автор знает, что латышские стрелки продолжили воевать на стороне большевиков даже после получения Латвией независимости, но ГГ (напоминаю!) никогда не интересовался этим периодом истории, и вообще — имеет право на ошибку. В конце концов, у него нет интернета!

[v] Напоминаю, что ГГ — представитель европейской культуры 21 века, со всеми её особенностями.

[vi] Снова напоминаю — это мнение ГГ, которое не обязательно совпадает с мнением автора.

[vii] Все совпадения — случайны!

[viii] Доброво́льный флот — подконтрольное правительству российское (и советское) морское судоходное общество, основанное на добровольные пожертвования в 1878 году.

[ix] Автор не пытается развести политический срач, и тем более, не хочет (и не может) судить о событиях прошлого, очень уж это неблагодарное занятие. Здесь нет ни «За» ни «Против», а есть всего лишь попытка ГГ подобрать аргументы для предстоящего торга.

[x]Влади́мир Никола́евич Коко́вцов (Коковцев) — русский государственный деятель, министр финансов в 1904–1905 и 1906–1914 годах, председатель Совета министров Российской империи в 1911–1914 годах

[xi]Гольштейн-Готторп-Романовы[1] (нем. Romanow-Holstein-Gottorp либо Holstein-Gottorp-Romanow), с 1762 года — Романовы — одна из линий Ольденбургской династии (известна с XI века), отделившаяся от её Гольштейн-Готторпской ветви.

[xii] Викжель (ВИКЖЕЛЬ, Всероссийский исполнительный комитет железнодорожного профсоюза) — организация, созданная на 1-м Всероссийском учредительном съезде железнодорожников в 1917 году.

Викжель был создан на 1-м Всероссийском учредительном съезде железнодорожников, состоявшемся в Москве с 15 июля по 25 августа (по новому стилю с 28 июля по 7 сентября) 1917 года. Вошел в историю как организация, которая в дни Октябрьской революции стала одним из центров