– Проституткам?

Джейден кивнул.

– Их там называют компаньонками. Мы с Грейси… сблизились. – Он шмыгнул носом и вытер лицо.

– Значит, ты член клуба «Вакханалия»?

– Нет, я пока гость на испытательном сроке. Там свои правила. Члены клуба могут приводить с собой друзей, и вот после определенного числа визитов, аккуратной оплаты, чтобы все прилично и благородно, и чтобы девушки одобрили твою кандидатуру…

– Значит, когда вы познакомились с Грейси, вы были гостем клуба? Это произошло во вторник вечером? – спросила Энджи и пояснила: – Грейси записала «К.В.» и «Аманда Р.» у себя в календаре.

– Да, в первый раз мне досталась Грейси. Она в тот вечер работала на НПЛ.

– Это что означает?

Джейден откинул голову. Глаза закатились, он коротко и часто дышал и заметно вспотел, будто был на грани обморока. Адвокат, которая снова уселась рядом с ним, вскочила:

– Это необходимо прекратить! Моему клиенту плохо, нам нужен врач!

Энджи и Мэддокс снова переглянулись. Нужно, чтобы Джейден высказался до конца. Энджи кивнула зеркалу, за которым, как она знала, стоят Фиц, Веддер, обвинитель и некоторые участники следственной группы.

– Врача сейчас приведут, – сказала она, тронув Нортона-Уэллса за руку. – Джейден, – мягко сказала она, – если вы действительно просто совершили ошибку, то чем больше вы нам расскажете, тем лучше.

Он сглотнул, кивнул и вытер лицо.

– Что такое НПЛ?

– Ночь пухлых лобков, – задыхаясь, с трудом выговорил Джейден. – Бывает обычно по вторникам. Мужчины в масках, при желании можно надевать ролевые костюмы, брать секс-игрушки и другое… оборудование…

– Вроде веревок? – уточнил Мэддокс.

Джейден кивнул.

– Клянусь, это действительно была случайность! Я только смотрел. Веревка на шее затянулась слишком сильно… Я говорю про Фейф. Он не хотел, он не нарочно… Мы вдруг заметили, что она не дышит… Испугались, начали ее развязывать… Я никак не мог справиться с узлами… О боже, помоги мне. – Он отвернулся.

– На кого вы смотрели, Джейден? – спросил Мэддокс.

– На Зака, – тихо и жалобно ответил Нортон-Уэллс.

– На Зака Рэддисона?

– Да, это он меня туда привел.

– Зачем он привел вас в этот клуб?

– Мы… мы дружили со школы. – Нортон-Уэллс глубоко вздохнул. – У Зака всегда была репутация любителя распускать руки. Он любил грубый секс.

– Насколько грубый, можете привести пример? – попросил Мэддокс.

Джейден сглотнул и потер колено.

– Он, например, любил раздеть женщину догола и поставить на четвереньки. Надевал на нее строгий собачий ошейник – такой, с шипами – и затягивал потуже, потом пристегивал поводок и водил ее по комнате, всячески издеваясь и унижая… словесно…

– Как именно? – спросила Энджи.

Джейден, откашлявшись, ответил:

– Он называл их течными суками, грязными… э-э-э… дырками, и тому подобное. Ему нравилось делать им больно, чтобы кричали, а Зак приказывал им скулить громче, как животным, и брал их на четвереньках, сзади. Иногда он приглашал новую знакомую на ужин в дорогом ресторане и сначала показывал себя рыцарем и джентльменом, а потом приводил к себе домой, закрывал дверь и вдруг с размаху припечатывал к стене, схватив за горло. Ему нравилось видеть неприкрытый ужас в глазах девушек.

– Этим он занимался со старших классов?

– Да. – Джейден шмыгнул и утер нос.

– А в полицию никто не обращался?

Джейден покачал головой:

– Поговаривали, что отцу одной из девушек, которая написала заявление в полицию, предложили высокую должность в «Рэддисон индастрис», и жалобу забрали. Еще были заявления о сексуальных домогательствах на прежней работе Зака, но все девушки по разным причинам тоже забрали заявления. Когда Зак занялся избирательной кампаний Киллиона, он понимал, что окажется под пристальным вниманием СМИ и должен будет следить за своей ширинкой – или, по крайней мере, грамотно скрываться. И тут он откуда-то узнал про «Вакханалию» – секс-клуб, где можно получить… разные услуги в эксклюзивной обстановке за соответствующие деньги. Красивые девушки без всяких болячек, прекрасная еда, развлечения… Садомазо-игры… – Он вытер губы. – Зак несколько раз сходил как гость, потом стал членом клуба и пригласил меня. Если приводишь нового платного гостя, то получаешь бонусную девушку, иногда какую-нибудь особенную.

– А почему он именно вас пригласил?

– У меня был день рождения, и Зак сделал мне такой подарок. Ему казалось, что на меня девушки не смотрят, или смотрят, но не те… – Джейден ненадолго замолчал, а когда снова заговорил, голос звучал подавленно: – Мне кажется, ему просто нравилось, когда на него смотрят. Он хотел, чтобы кто-то из его настоящей жизни видел и знал, что он вытворяет в «К.В.». Он по натуре эксгибиционист, присутствие постороннего распаляет его эго и либидо… – Джейден еще раз кашлянул, покосился на зеркало и уставился на дверь.

– Продолжайте, Джейден, – мягко напомнила Паллорино, хотя кровь курсировала по жилам сильными толчками. Энджи тоже взглянула на двустороннее зеркало, догадываясь, что Фиц или Веддер уже отправили Хольгерсена за Рэддисоном.

Джейден потер лицо руками. Адвокатша сидела со странным выражением лица.

– Джейден, – сказала она, снова тронув его за локоть.

Нортон-Уэллс покачал головой:

– Нет. Мне все равно, что скажет отец или мама. Я должен это сделать. Ради Грейси… – Он тяжело, длинно выдохнул. – Зак повел меня на НПЛ… Члены клуба, подписанные на уведомления от «К.В.», получали СМС о НПЛ за несколько дней. Сообщения приходили с анонимного сервера, там все законспирировано… Мужчинам нравилось думать, что они состоят в каком-то подпольном секс-движении. По крайней мере, так Зак говорил. Девушки на НПЛ были очень молоденькие…

– Молоденькие – это сколько?

– Грейси взяли туда, когда ей только исполнилось шестнадцать, и она говорила, что есть минимум трое младше ее. Но они не местные, они приплыли на «Аманде Роуз». Остальные, может, просто выглядели совсем юными и подчеркивали это макияжем и такими девчачьими хвостиками. Все они были в школьной форме, только юбочки очень короткие и трусов нет, а на шее у каждой висело дилдо, стилизованное под соску-пустышку… – Джейден уставился в стол. – Они сидели в одной из кают и сосали эти «соски», а мужчины смотрели, пили и выбирали… – Он снова помолчал. – Как-то так.

– А эти не местные девушки, откуда они?

– Я не знаю. По-моему, они живут на яхте. «Аманда Роуз» остается в бухте не дольше трех месяцев, но каждый год возвращается. На яхте это называется «сезон Виктории». До этого яхта стояла в Ванкувере, а перед этим, кажется, в Портленде. Грейси говорила, что, прежде чем войти в территориальные воды США, «Аманда Роуз» побывала в Южной Америке, так что тех девушек могли подобрать в любом порту. Я никогда их не видел и не разговаривал с ними.