26 Обзор с множеством ссылок можно найти в Metzinger T. Grundkurs Philosophie des Geistes. Band 2: Das Leib-Seele-Problem. Paderborn: mentis, 2007. Я защищал умозрительную гипотезу, что опыт выхода из тела (ОВТ), известный во всех культурах во все исторические эпохи, может являться главным корнем философского дуализма субстанции и веры в бессмертие души, способной покидать тела во сне, в бессознательном состоянии и после смерти. Я считаю, что этот класс состояний сознания и, особенно, их автофеноменологические описания, которые часто изображаются в религиозных мифах, и являются первыми историческими прекурсорами концепции «души» и первых философских прототеорий «сознания». См. главу 3 и Metzinger T. Out-of-body experiences as the origin of the concept of a «soul». Mind and Matter 3(1): 2005, 57–84.

27 Для начального обзора хорошо подойдет веб-сайт Association for the Scientific Study of Consciousness: www.theassc.org. Обзор философской дискуссии и много дополнительных ссылок можно найти в T. Metzinger T. Grundkurs Philosophie des Geistes. Band 1: Phznomenales Bewusstsein. Paderborn: mentis, 2009. Более ориентированные на естественные науки читатели могут обратиться к Seth, A. Models of consciousness в Scholarpedia, 2(1):1328 (2007).

28 Я попытался это сделать в Metzinger T. Being No One – The Self-Model Theory of Subjectivity. Cambridge, MA: MIT Press, 2003.

29 См. T. Metzinger (ed.), Neural Correlates of Consciousness: Empirical and Conceptual Questions. Cambridge, MA: MIT Press, 2000, и литературу из сервис-части модуля B-15 в Metzinger T. Grundkurs Philosophie des Geistes. Band 1: Phznomenales Bewusstsein. Paderborn: mentis, 2009. Стр. 528 и далее.

30 Хорошим началом для введения в тему являются следующие работы: Chiesa A., Serretti A. A systematic review of neurobiological and clinical features of mindfulness meditations // Psychological Medicine, 40:1239–1252 (2010); и Lutz A., Dunne J. D., Davidson R. J. Meditation and the neuroscience of consciousness: An introduction / Zelazo, Moscovitch et al., eds. The Cambridge Handbook of Consciousness. Cambridge, 2007. Стр. 499–551. Вступительный обзор на немецком дает Ulrich Ott в Meditation fxr Skeptiker. Munchen: O. W. Barth, 2010.

31 Текст подписи можно найти в «Апологии» Платона (21B). Там же приведены следующие строки, касающиеся встречи Сократа с одним из государственных людей, – их часто неверно цитируют как «Я знаю, что ничего не знаю». «Когда я к нему присмотрелся (да побеседовал с ним), то мне показалось, что этот муж только кажется мудрым и многим другим, и особенно самому себе, а чтобы в самом деле он был мудрым, этого нет; и я старался доказать ему, что он только считает себя мудрым, а на самом деле не мудр. От этого и он сам, и многие из присутствовавших возненавидели меня. Уходя оттуда, я рассуждал сам с собою, что этого-то человека я мудрее, потому что мы с ним, пожалуй, оба ничего хорошего не знаем, но он, не зная, думает, что что-то знает, а я, коли уж не знаю, то и не думаю, что знаю». (Цит. по: Платон. Апология Сократа / Платон. Диалоги. М., Академический проект, 2011. Стр. 276. Перевод Владимира Соловьева. – Примеч. ред.) Интересно отметить, что моя мысль о фундаментальном внутреннем единстве умственных добродетелей прослеживаются от самых истоков западной философии. Один из первых диалогов Платона, «Менон», начинается с того, что Менон спрашивает Сократа, можно ли научить добродетели. Однако Сократ тут же отвечает, что не знает, что такое добродетель, и просит Менона дать определение. На протяжении диалога Менон предлагает много определений, но каждое из них Сократ встречает требованием указать общую характеристику для всех этих разных видов добродетели и защитить ее против возможных контрпримеров. Значение этого диалога не только в обсуждении самой добродетели, но и в вопросе, как найти определение и защитить его против возможных контрпримеров. Здесь мы видим зарождение философской методологии. Причем характерно, что этот диалог не дает ответа, а заканчивается классической апорией, и признание собеседников, что они ничего не знают, оставляет простор для истинного эпистемического прогресса. Теперь мы видим, что вопрос об определении добродетели тесно связан с эпистемической целью самой философии, и что апория, возникающая из встретившихся на этом пути проблем, может иметь немалое отношение к самой добродетели.

32 См. также сноску 11.