Корабль неоднократно просматривал эту запись на замедленной скорости, с каждым разом все внимательнее, пока не понял, что имеет дело с эквивалентом индивидуальных структур.

Мельчайший возможный отрезок восприятия, известный Культуре или другим Вовлеченным – это пикосекунда. Именно ее у него посчитали возможным отнять.

В конце концов он пришел к четырем версиям происшедшего. Согласно первой, Эксцессия сорвалась с места, УСКОРЯЯСЬ ему навстречу. По другой – пространство свернулось почти полностью вокруг корабля, на дистанции предположительно около километра от центра, хотя это не поддавалось точной оценке, оставив только крошечную дырочку, из которой просматривалась остальная вселенная по ту сторону. По третьей версии граница, отделявшая его от вселенной, сосредоточилась в одном месте, а по четвертой – вселенная ушла от него вперед на целых 30 световых лет всего за одну пикосекунду.

“Как это могло произойти?” – размышлял корабль, направляя сенсоры на отдаленные квазары, которые служили космическим счетчиком тысячелетий. Нет, судя по всему, тридцати лет он все-таки не потерял.

“Рок, Подвластный Изменениям” по-прежнему беспокоился, что проморгал нечто, что могло с ним взаимодействовать, оказать влияние, произвести необратимые изменения в нем и в его ощущении мира. Ему казалось, что его одурачили, провели как маленького, заманив в ловушку. И, хуже всего, он сам не помнил, как сюда попал. Одна мысль о том, что нечто могло проникнуть в его Ум, жгла его хуже эффектора.

Он пытался свыкнуться с новым положением. Не думать о том, что его ментальные процессы оказались сейчас во власти других Умов, что за ним наблюдают, как за подопытным кроликом.

Наконец появились результаты проверки. Вселенная находилась в том самом времени, которое показывали его внутренние часы.

Корабль был оглушен этими фактами. В то время, когда другая, менее интеллектуальная его часть заводила двигатели, убеждаясь, что они в отличном рабочем состоянии, корабль пытался найти объяснение тому, как это он проскочил 30 световых лет меньше чем за одно мгновение. Никакой Переместитель не способен на такое. Во всяком случае, не так быстро и не на такое сумасшедшее расстояние.

Невероятно. “Я заполучил себе собственную ПВК”, – подумал корабль и внезапно почувствовал себя дикарем, нашедшим на пороге своей хижины взрывчатку или электростанцию.

Он послал сигнал кораблю “Никаких Открытий”. Затем попытался связаться с теми, кто оставался – хотелось бы в это верить – вокруг Эксцессии (если вокруг нее еще что-то оставалось). Никакого ответа. И ни одного сигнала от кораблей эленчей.

“Рок” наугад двинулся навстречу Эксцессии. Почти немедленно его двигатели начали терять тягу, их энергия бесследно улетучилась в энергетическую решетку. Еще немного – и он утратил бы и связь с решеткой.

А ведь он продвинулся всего на десяток световых секунд. Он немедленно сдал назад, занимая прежние координаты. Как только он оказался на этом месте, двигатели стали работать безукоризненно. Странно. Он попробовал еще раз тронуться с места.

Его аватары снова принялись что-то втолковывать экипажу. Он направил подготовительный рапорт. И тот внезапно пересекся с ответом МСТ на предшествующий запрос “Рока”:

[прерывистый плотный, М32, пер. @4.28. 882.8367]

хМСТ “Никаких Открытий” оОКБ “Рок, Подвластный Изменениям”

Я не понимаю. Что происходит? Как вы туда попали?

&

[прерывистый плотный, М32, пер. @4.28. 882.8379]

хОКБ “Рок, Подвластный Изменениям оМСТ “Никаких Открытий”

Это целая история. Но в то же время я бы на вашем месте притормозил и предупредил всех, кто движется вслед за мной, держаться подальше от этого места, – или быть готовым отсчитать 30 световых лет от Э. Думаю, прозвучит достаточно красноречиво. К тому же есть запись, которую я желал бы ратифицировать…

На следующее утро, убедившись, что терминал по-прежнему не работает, Генар-Хафун попробовал прогуляться по галечному пляжу – и проверить, как далеко этот пляж простирается. Отсчитав около сотни шагов, он наткнулся на эластичную резину. Пейзаж за этой непреодолимой границей был вполне убедителен, но, скорее всего, представлял собой проекцию. Он отыскал тропку среди соленых болот – но и там наткнулся на такое же эластичное препятствие. Тогда он вернулся к башне, чтобы отмыть ботинки от налипшей болотной грязи.

Гравиес то ли знала лазейку, то ли умела прятаться – иначе как ей удавалось оставаться совершенно невидимой и неслышимой в таком ограниченном пространстве?

У башни его ждал аватара Аморфия. Тощая фигура в черном сидела на берегу, глядя на беспокойное море.

Генар-Хафун остановился как вкопанный, увидев его. Потом он набрался решимости и прошел у него за спиной в башню. Там он отмыл обувь, снова вышел и подошел к аватаре. Воплощение корабля сидело на корточках у самого прибоя и разглядывало пену, которую приносили волны.

– В чем дело? – спросил человек, глядя на него сверху вниз. Аморфия встал, – оказалось, что он чуть ли не на голову выше Генара. При дневном свете его лицо казалось бледнее, чем обычно.

– Я хочу, чтобы ты поговорил с Дейэль, – сказало существо. – Как ты на это смотришь?

Генар-Хафун не стал отвечать на этот чисто риторический вопрос.

– Почему меня здесь закупорили, как джинна в бутылке?

– Ты здесь, потому что должен поговорить с Дейэль. Я думаю, что обстановка располагает поговорить с ней о том, что произошло между вами сорок лет назад.

Аморфия нахмурился. Генар-Хафун производил впечатление человека, имеющего гораздо больше вопросов, чем ответов. Причем все готовы были посыпаться наперебой. Наконец он сказал:

– На “Сновидце” остались мозговые состояния Сохраняемых?

– Нет, – аватара покачал головой. – Ты за этим сюда явился?

– Да, – сказал Генар-Хафун. – Так, значит, – продолжал он, – это вы состряпали историю о Зрейн Трамов? Или это был плод фантазии 00?

Аватара посмотрел на него озадаченно.

– Гаарт-Кепилеса Зрейн Трамов Афайяф дам Нискат, – задумчиво проговорил он. – Она была на Сохранении, в памяти корабля, поскольку не имела тела. С ней связана какая-то занимательная история. Но не думаю, что удастся узнать подробности.

– Понимаю, – сказал Генар, кивнув. – И зачем же?

– Что зачем? – существо казалось озадаченным.

– Зачем все это? Зачем я вам здесь понадобился?

Аватара испытующе посмотрел на него.

– Ты – моя цена, Генар-Хафун, – произнес он.

– Ваша цена?

Аватара неожиданно улыбнулся и похлопал его по плечу ладонью, холодной, как лед.