litbaza книги онлайнИсторическая прозаИмператор. Поле мечей - Конн Иггульден

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 94 95 96 97 98 99 100 101 102 ... 144
Перейти на страницу:

Ветер безжалостно дул вдоль стены, и Брут начал считать до пятисот, пытаясь заставить себя простоять хотя бы это время. Здесь, наверху, часовые давно впали в пучину черного отчаяния, и центуриону хотелось, чтобы они чувствовали его поддержку.

Он как можно плотнее запахнул на груди плащ. Каждый вздох причинял острую боль, и Брут жалел, что горло не онемело, как руки и ноги. Кабера предупреждал об опасности обморожения, и воин надел две пары шерстяных носков, однако никакого толку от них не было. С того дня, как пошел первый снег, уже восемнадцати легионерам пришлось отрезать пальцы на ногах и руках, а без искусства Каберы жертв было бы еще больше. Несчастья происходили главным образом в первые недели зимы, пока люди не прониклись должным почтением к холоду. За одной из страшных операций Бруту довелось наблюдать. Почерневшую ссохшуюся конечность отрезали кузнечными инструментами. Но больше всего в ту минуту поразило бесстрастное лицо пациента. Он не почувствовал боли, даже когда железные щипцы вонзились в кость.

Стоящий неподалеку часовой больше напоминал статую. Подойдя ближе, Брут увидел, что глаза легионера закрыты, а заросшее неровной щетиной лицо посинело. По правилам сон на посту карался немедленной смертью, но Брут сделал вид, что ничего не заметил, и дружески похлопал несчастного по плечу. Тот вздрогнул и открыл глаза. Впрочем, от ветра пришлось тут же зажмуриться.

— Где твои рукавицы, парень? — поинтересовался командир, глядя на скрюченные от холода пальцы воина. Вытянувшись перед начальником, тот вытащил руки из складок плаща.

— Я их потерял, центурион, — последовал исчерпывающий ответ.

Брут понимающе кивнул: не приходилось сомневаться, что незадачливый часовой так же удачлив в игре, как и на посту.

— Так ты скоро и руки потеряешь, если не будешь держать в тепле. Возьми-ка мои. У меня есть пара в запасе.

Брут смотрел, как молодой воин пытается надеть рукавицы. Сделать это ему так и не удалось, и после упорной борьбы одна из них упала. Брут наклонился и, подняв рукавицу, надел ее на окоченевшие руки. Оставалось надеяться, что он не опоздал со своей помощью. Подчиняясь порыву, расстегнул пряжку на подбитом мехом плаще, снял его и накинул на плечи парня. Ледяной ветер пронзил до самых костей, несмотря на теплую одежду. Зубы принялись отбивать дробь, и пришлось их крепко сжать.

— Не надо, командир, я не могу взять твой плащ, — с тоской в голосе произнес часовой.

— Он просто поможет тебе закончить дежурство, парень, — успокоил Брут. — А потом передай его следующему, в твоей же казарме. Теперь он ваш, общий.

— Хорошо, командир. Обязательно.

Брут увидел, что лицо часового понемногу начало приобретать нормальный цвет. На душе стало немного легче. Вниз центурион шагал почти жизнерадостно. Скорее всего, причина заключалась в том, что обход лагеря подошел к концу. Горячее мясо и постель, согретая раскаленными кирпичами, несомненно, помогут пережить утрату единственного плаща и последней пары рукавиц. Сохранить бы оптимизм до завтра, когда придется совершать обход без них!

Цезарь вытащил из очага железную кочергу и опустил ее сначала в один кубок, а потом в другой. Вино вспенилось и выпустило струи ароматного пара. Юлий снова положил кочергу в огонь, а один из кубков протянул Мхорбэйну.

Оглядываясь вокруг, полководец почти верил в надежность и постоянство новых построек. Даже за то короткое время, которое отпустила зима со своим первым снегом, легионерам удалось протянуть дорогу от южных римских провинций почти до самых новых лагерей. Осталось построить лишь пять километров. Поваленные деревья не пропадали даром, а использовались для строительства казарм. Успехи приносили радость до того дня, как внезапно настала зима и утром на стене нашли замерзшего насмерть часового. Все дорожные и строительные работы мгновенно остановились, а цель жизни изменилась. Теперь уже она состояла не в доступности связи с югом страны, а в элементарной борьбе за выживание.

Но даже в суровых зимних условиях Цезарь не терял времени даром. Галлы привыкли к холодам, и он посылал их в самые разные племена — во все, которые они знали. В итоге переговоров удалось вступить в союз с девятью вождями, а у трех, территории которых находились неподалеку от области, захваченной Ариовистом, пришлось потребовать земли обратно. Впрочем, какие из результатов доживут до весны, сказать было трудно. Если все обещания окажутся выполненными, то римская армия получит два новых легиона. Конечно, небольшие племена согласились на союз лишь для того, чтобы перенять опыт воинов, разбивших гельветов и свевов, однако Юлий планировал рассеять новобранцев среди надежных и опытных легионеров. Так он поступил когда-то с теми, кого Катон прислал, чтобы защитить сына. И даже наемников Катилины ему удалось поставить себе на службу. Хотели они того или нет, но галлам, пришедшим под римские знамена, предстояло стать такой же частью Вечного города, как Цирон или сам консул.

Серьезную тревогу вызывали те племена, которые не желали вступить в союз. Белги ослепили посланника, а потом вывели его коня на построенную римлянами дорогу и пустили самого отыскивать путь домой, к пище и теплу. Нервии вообще отказались встретиться, и их примеру последовали еще три племени.

Цезарь с нетерпением ждал весны. Восторг победы над Ариовистом прошел, однако сохранилось чувство уверенности, объяснить которое было трудно. Да, Галлия непременно будет принадлежать ему.

— Те племена, о которых ты говоришь, Юлий, никогда не сражались вместе. Представить, что они когда-нибудь смогут стать братьями, просто невозможно. — С этими словами Мхорбэйн с удовольствием отхлебнул горячего вина и, отдыхая, вытянулся возле огня.

— Вполне возможно, — согласился Цезарь. — Но моих людей здесь еще очень плохо знают. До сих пор остаются племена, которые даже не слышали о нашем существовании. Так как же они могут принять правление тех, кого даже не видели?

— Ты не сможешь сразиться со всеми, Цезарь, — задумчиво возразил Мхорбэйн. — Такое не под силу даже твоим воинам.

Юлий хмыкнул.

— Напрасно ты так в этом уверен, друг мой. Окажись перед ними сам Александр Великий, они смогли бы победить и его. Однако эта зима совершенно сбила меня с толку. Куда вести войско? Дальше на север? А может быть, на запад? Или выбрать самые сильные из племен и разбить их по одному? Я почти мечтаю о том, чтобы они выступили вместе, Мхорбэйн. В случае, если удастся разбить сильнейших, слабые сразу признают наше право на эту землю.

— Ты уже и без того удвоил территорию Рима, — напомнил Мхорбэйн.

Глядя в огонь, Юлий показал на дверь, едва сдерживающую невиданный холод.

— Я не имею права сидеть и ждать, пока они придут ко мне сами. В любой момент меня могут вызвать домой, в Рим. А на мое место назначить другого.

Слова вызвали у Мхорбэйна живой интерес, и Цезарь замолчал. Вино излишне развязало язык, даже если учесть, что Мхорбэйн — друг и союзник.

Последнее письмо от Красса, пришедшее перед самым закрытием альпийских перевалов, было очень тревожным. Помпей стремительно терял влияние в городе, а сенат поражал своей слабостью. Цезарь почти хотел, чтобы Помпей объявил себя диктатором, прекратил разгул преступности и остановил террор, организованный Клодием и Милоном. Самому Цезарю эти имена не говорили ровным счетом ничего, однако Красс казался по-настоящему испуганным. Он даже решил поделиться своими страхами. А ведь старик вовсе не из тех, кто шарахается от каждой тени. Порой Юлию думалось, что надо вернуться в Рим и поддержать в сенате Помпея, но суровая галльская зима диктовала свои условия. Однако мысль о том, что, пока он завоевывает новые земли, родной город тонет в коррупции и насилии, мучила невыносимо. Можно было смириться с тем, что война окрашена в жестокие кровавые тона, однако допустить подобное в родном городе казалось просто немыслимым.

1 ... 94 95 96 97 98 99 100 101 102 ... 144
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?