— Не надо, — поспешно сказал Каран. — Ты умрешь, если прикоснешься к ней.

Ангелла замерла на месте. Ее взгляд переходил с лица Карана на вертикально стоящих мертвецов и обратно. На ее лице отражались недоверие и ужас. Паутина больше не казалась безобидной. Она окутывала мертвецов, а по меньшей мере двое из них были самыми опытными воинами на свете.

— Тебе не кажется, что ты нам кое-что должен объяснить? — спросила Ангелла Карана.

— Каран не может объяснить то, чего он сам не понимает, — спокойно ответил старик. Он покачал головой. — Если они попытаются преследовать вас здесь, они все умрут. Это все, что он знает.

Он вдруг замолчал, наклонил голову набок, будто прислушивался, и предостерегающе поднял руку, когда Ангелла хотела заговорить.

Через какое-то время Талли и остальные тоже услышали это: тихое металлическое потрескивание, которое не смешивалось со звуками ночи. Потом раздались голоса, будто очень, очень издалека, они звучали на фоне далекого шума морского прибоя. Ее имя! Кто-то вполне отчетливо назвал ее имя!

— Что это? — пробормотала Ангелла. — Это… это колдовство!

Талли сердитым жестом заставила ее замолчать. Голоса и шумы продолжали звучать, и теперь она определила направление, откуда они шли.

Это было не колдовство, как подумала Ангелла, а, пожалуй, кое-что похуже. Источником звуков была маленькая прямоугольная коробочка на поясе погибшей женщины. На ее узкой стороне горел зеленый огонек. Талли протянула руку, но не закончила движения, вспомнив предупреждение Карана.

Талли нерешительно разглядывала коробочку. Она была похожа на ту штуковину, в которую говорила Янди, когда Ангелла застала в сарае ее и Талли. И при некотором усилии в искаженных звуках, на которые накладывались треск и свист, можно было узнать голос Янди.

— Талианна, отзовись наконец! Я знаю, что ты где-то недалеко.

— Это колдовство! — настаивала Ангелла. Ее рука опустилась на меч. — Она не может нас видеть! Никто не может знать, что мы здесь!

— Она может, — ответила Талли. Она даже не особенно испугалась. Острием меча она указала на говорящий ящичек на поясе погибшей. — Похожую штуку я видела у Янди.

— Ты скоро вообще ничего не увидишь, если не ответишь, Талли! — послышался голос из ящичка.

Ангелла испустила хрипящий звук и инстинктивно отскочила на два-три шага назад, тогда как Талли с легким изумлением рассматривала странный аппарат. Очевидно, он передавал не только голос Янди, но и слышал на некотором расстоянии каждое сказанное слово.

— Янди? — спросила она.

— Славно, что ты еще помнишь меня, — ответил ящичек. — Ты где?

Талли неуверенно засмеялась.

— Хороший вопрос. Думаю, ты и сама знаешь.

Янди сердито засопела.

— Что с Келой? Она мертва?

— Если ты имеешь в виду девушку и двух рогоглавов, которых ты послала, да, — ответила Талли.

— Их убила ты?

— В этом не было нужды. Ты посылаешь своих людей на смерть, Янди. Перестань, наконец.

— Странно, — ответила Янди. — Я как раз хотела тебе посоветовать то же самое. Игра в прятки с тобой начинает дорого обходиться. В погоне за тобой я потеряла больше людей, чем за два прошлых года в борьбе с головорезами Ангеллы. Сдавайся.

— А если нет? — спросила Талли.

— Тогда я убью тебя, — ответила Янди. — Я получила задание обезвредить тебя, неважно как. Я хотела взять тебя живой, но ты не оставляешь мне выбора. Я даю тебе ровно пять минут. Выходите наверх. Мы заберем вас.

Над лесом что-то двигалось, что-то чудовищно большое и мрачное. На мгновение оно закрыло брешь в лиственном пологе. И тогда Талли сообразила…

— О боги! — закричала она. — Прочь! Прочь отсюда!!!

Мягкий темно-красный жар разогнал черноту ночи, когда она повернулась и бросилась бежать, волоча за собой Ангеллу и Карана. С каждым шагом, который они делали, мощь и яркость огненного потока усиливались, его цвет перерастал в оранжево-красный, потом в желтый…

Время, казалось, остановилось. Талли неслась, не глядя под ноги, будто за ней гнались фурии, — прочь, прочь от трех мертвецов и говорящего ящичка, оказавшихся смертоносной ловушкой. Но свет и жара преследовали их, распространяясь быстрее, намного быстрее, чем они могли бежать. Ревущее пламя било через лиственный покров леса. Огненно-горячее дыхание дракона опаляло деревья и листву и сжигало все живое за доли секунды.

Ей показалось, что раскаленный металл коснулся ее спины. Талли вскрикнула от боли, выпустила руку Ангеллы и упала. Воздух плавился. Невидимый огонь обжег легкие, когда Талли попыталась вдохнуть. Сквозь пелену слез она увидела, что огненный поток опускается на лес. Фигуры рогоглавов и девушки испарились, рассыпались в пепел. Жара была неописуемой. Пламя пробивалось сквозь почву-сеть, с треском лизало стволы деревьев и ветви и выжигало листву и цветы.

Ангелла рывком подняла ее. Ее волосы тлели, лицо было искажено, и Талли видела, что ее губы шевелились, — она что-то кричала. Слова тонули в реве пламени. Ангелла толкнула ее, и Талли, шатаясь, пошла. Ангелла обернулась и так же, рывком, подняла с земли Карана.

Позади них сеть стала разваливаться. Со звуком ударов плети лопались растительные побеги в руку толщиной. Пожар быстро распространялся. Ночь превратилась в ад, наполненный жарой, шумом и сверкающими красными и желтыми световыми молниями.

И это было только начало.

За первой огненной струей последовала вторая. Она была не так точно нацелена, как первая, и попала в верхний ярус далеко от них, но лес задрожал, как от удара гигантского молота. За треском и грохотом пожара последовал пронзительный, дикий хор голосов животных. От ярко-красного света небо стало кровавым.

— Они… они сожгут весь лес! — прокричала Ангелла сквозь рев пламени. — Это была ловушка, Талли!

Талли пыталась что-то сказать, но ее слова заглушил рев третьего, более близкого взрыва. На мгновение Талли показалось, что под ее ногами задрожал весь лес. Невидимая теплая рука коснулась ее лица.

Она оглянулась на бегу. Там, где ночь не была разорвана заревом, темнота была полной.

— Каран! Нам нужно уходить отсюда! Есть ли какое-нибудь укрытие, где мы будем в безопасности?

Будто в ответ на эти слова, огонь драконов обрушился на лес в четвертый раз. Где-то недалеко от беглецов вспыхнуло дерево от вершины до корней. Какое-то время оно казалось ревущим огненным фонтаном, а затем разломилось. «Ангелла была права, — в ужасе подумала Талли. — Похоже, Янди решила выжечь весь лес!»

— Туда! — Талли указала в ту сторону, где в лес ударили две первые молнии.

Это было полным безумием: там, куда они бежали, горел лес, и огонь усиливался в том направлении. И все же это был, вероятно, их единственный шанс.