– От Каспера Скальпа нахватался? А я вас обоих в Адрию сошлю! – взвизгнул Валенкир.

– Ага, сошлешь. Ты сначала сам выберись отсюда, инквизитор хренов, – Семин пошевелил скрюченными пальцами и гневно глянул на человечка в красной мантии. Артему Степановичу очень сильно захотелось задушить его или облить одним из зелий Вей-Расты, питая смутную надежду, что чудотворная жидкость вернет старику совесть.

Валенкир отвел взгляд и заговорил тихо:

– Прости. Я, между прочим, со Стражами сам ходил. Молодым когда был, ходил сотни раз. Да, славные тогда были времена, не то что сейчас: все мраморные хоры Магистрата, заседания, пустая болтовня. Прости, – он потупился, изучая острые носки собственных сандалий. – Иногда переделки случались крепкие. И с Каспером Скальпом много раз выступали против незаконников, о чем вспоминаю часто. И с Вей-Растой. Я же ее, девочку, всему и учил…

– А теперь твоя девочка в руках Хельтавара. И никто не знает, сколько ей осталось жить. Теперь… – Семин почувствовал, что ему не хватает воздуха, а в горле распухает горький ком, – …она моя девочка. Думайте же, магистр! У нас нет времени! Давайте! Вы хоть на что-нибудь способны?!

Валенкир молчал, сжимая и разжимая худые кулачки и мрачно поглядывая по сторонам.

– У меня нет с собой даже магического посоха, – проговорил он.

– У меня тоже много чего нет. Какая жалость, я даже не командир стратегического бомбардировщика, чтобы разбомбить чертово логово. Вот что есть, – Артем остановился возле ящика, на котором лежали свитки и всякие склянки из сумки ведьмочки. – Еще есть это, – он подбежал к зеркалам у противоположной стены и начал срывать с них черные и серые шелковые покровы. – Думайте, магистр! А тоя вам на лысину вылью что-нибудь из зелий госпожи Ларсы! Глядишь, промоет ваши мозги!

– Не надо! – Валенкир предостерегающе поднял руки. – Я думаю, думаю.

– Вы же уже разок справлялись с дейфами, как говорит Каспер Скальп, – заметил Страж. – Или вранье это?

– Было дело, – согласился магистр. – Только тогда я был существенно моложе. И дейфа попалось всего парочка. Теперь, видите ли, ситуация иная. И я к ней не готов. Откуда мне было знать, что вы меня из Магистрата выдернете таким образом! Силы небесные! Семя Желания использовать на такое дело и так неумело! Старика божественной волей да в самое пекло!

– Ладно вам, – оборвал его причитания Семин. – Есть подозрение, что здесь именно те зеркала, из которых появились дейфы. А из этого, наверное, сам Хельтавар, – он задержался перед большим зеркалом в деревянном обрамлении, стоявшем отдельно от других. – Может, их все-таки разбить?

– Молодой человек!.. – магистр горестно качнул головой. – Не выручит это. Часть сущностей дейфов, особенно самого Хельтавара находится не проявлено в других мирах. Их ментальные сущности размыты по Вселенной. Они присутствуют везде. Понимаете? – он устало опустился на пустой ящик, перебирая свитки Ларсы, продолжил: – Последний раз объясняю, чтобы мы больше не возвращались к этому вопросу: если зеркала разбить, то это временно отсечет дейфов от остальной части мироздания. Сработает эффект лопнувшей пружины: их ментальные сущности незамедлительно прибудут сюда и наполнят их тела еще большим могуществом. Как ни странно, это не выгодно ни нам, ни им самим. Потому, что они наедятся, не упускать из вида другие миры, но при этом полностью взять под контроль Хлую. Но делать, конечно, что-то надо. Надо как-то нашу Ларсочку и Каспера спасать.

– Как в комнате смеха, честное слово, – Артем стал в центре комнаты, глядя на свое отражение, размноженное зеркалами.

– Чего? – переспросил Валенкир.

– Отражения, отражения… Как в комнате смеха, – Семин скорчил рожицу, высунул язык и оттопырил левое ухо. Физиономия получилась превеселенькой, но смеяться совсем не хотелось. – Слушайте, магистр… Есть идея, – Страж оцепенел на мгновение, додумывая поразившую его мысль. – А если изогнуть зеркала, товарищ магистр? Вот они плоские такие, правильные, да? Если их искривить к грешной бабушке?! На дейфов это повлияет?

– Э-э… наверно это… повлияет. Должно повлиять, если я хоть что-то смыслю в законе ментальной связи и магического подобия, – привставая, проговорил Валенкир. – Интересная мысль, молодой человек! Восхитительная мысль! Не понимаю, почему она к вам пришла, а не ко мне. Только чем же мы их искривим? Здесь же не цех по изготовлению зеркал.

– Сварочный аппарат! – Артем вспомнил о громоздком приборе, стоявшем рядом со строительными козлами, но, чуть подумав, отверг эту идею: электросваркой вряд ли было возможно воздействовать на стекло, известное диэлектрическим свойством. – Если бы была газосварка, то… можно было бы попробовать. А вы огонь каким-либо способом створять умеете? Извлекать огонь из рук или еще чего-нибудь, как Гендальф или Мерлин с Гарри Поттером?

– Ну… хи-хи, – магистр усмехнулся и стеснительно пожал плечами. – Баловался раньше. Иногда приходилось опускаться и до столь низкой магии. А в чем дело? Вы мне экзамен устраиваете?

– Дело в том, что огнем можно расплавить стекло. Это вот стекло, – Семин постучал пальцем по крайнему зеркалу. – Понимаете? Размягчить стекло и придать ему другую форму. Тогда отражения в нем станут другими. Если стекло и, соответственно, зеркало, сделать неравномерно изогнутым, то отражения растянутся или сожмутся и станут безобразными. И телесные проекции дейфов значительно изменятся. Дошло?

– Дошло, конечно. Я что, по-вашему, идиот? Проекции дейфов изменятся…

– Ну так приступайте. И поскорее! – Артем схватил за рукав Валенкира, подвел к простенку, заставленному зеркалами. – Давайте, давайте!

– Не трогайте меня, – магистр сердито поправил съехавшую набок мантию. – Не мешайте! Дайте сосредоточиться.

Артем отступил в сторону, а Валенкир застыл напротив стены, воздав к своду глаза, краснея и сопя, как страдающий от запора носорог. Сосредоточиться ему скоро удалось. Он произнес звучную формулу волшебства и вытянул руки. Между растопыренными пальцами родилось тусклое свечение. Затем что-то затрещало, и свечение превратилось в жирное коричневое облако.

– Извините, не то вышло, – магистр попятился и скривил нос от едкого дыма. – Сложно мне в чужих стенах.

– Знаете ли, Вей-Раста и рыцарь Скальп с Вовкой тоже сейчас не в уютных хоромах на дружеской пирушке, – язвительно заметил Семин. – Поднатужьтесь, магистр!

– Не надо мной командовать! – огрызнулся Валенкир. – Всю меру ответственности осознаю побольше, чем вы. Поэтому и не тороплюсь.

Когда облако рассеялось, он занял прежнюю позу. Сложил лодочкой ладони, произнес заклинание. В этот раз его магия не дала осечки: свечение между пальцев разрослось и превратилось в конус пламени.

– Нет. Не могу этого сделать, – сказал магистр и опустил руки.

– Не пронял? – Артем с нехорошим изумлением воззрился на волшебника. – Что значит не могу?! Только что вполне могли!

– Искривление важных зеркал может привести к непредсказуемым последствиям, – объяснил Валенкир, потирая зудящие ладони. – Такие опыты можно проводить только в лабораторных условиях. Например, в подвальных помещениях Магистрата, где есть соответствующая защита и высококвалифицированные помощники. Здесь, извините, этого делать нельзя. Идея ваша, может, и хороша, но никто не знает, чем она обернется.