– Спокойно! Я сдаюсь. Я без оружия.

Он медленно встал и, подняв руки, пошел к оперативникам. Гуров узнал этот голос – совсем недавно он слышал его в наушниках.

– Слыхали, он без оружия! – язвительно произнес Крячко. – Сбросил, гад! Ничего, найдем.

Едва водитель приблизился, он надел на него наручники и предупредил:

– Только попробуй рыпнуться!

Дэн только пожал плечами.

Вместе с пленником они дошли до торчащей в кювете машины. Это был ярко-красный «Ниссан». Человек за рулем был мертв. Пуля попала ему в шею. Приборный щиток весь был залит кровью.

– Так, перестарался, – глухо проговорил Гуров. – А где женщина?

Крячко мельком посмотрел на него и сказал негромко:

– Уже нигде.

– Плохо, – покачал головой Гуров.

– Лучше бы она тебя? – спросил Крячко. – Ты уже у нее на мушке был, Лева! Я еле успел ее снять, потому и этого чуть не проворонил, – он кивнул на Дэна.

– Пойдем посмотрим, – распорядился Гуров.

Вернулись обратно. Крячко нырнул в темноту и выволок на дорогу хрупкое тело в сером плаще. В свете фар мертвое женское лицо казалось умиротворенным и даже нежным. Черный парик слетел с нее, открыв короткие льняные волосы.

– Красивая! – произнес за спиной Гурова Дэн. Непонятно было, удивляется он или сожалеет.

Гуров неодобрительно покосился через плечо.

– Бывает, трупы находят, – сказал он. – В лесу или в поле… А на трупе – бабочки примостились, крылышками помахивают. Тоже красивые… А от этого почему-то еще тошнее.

– Она из России, – равнодушно пояснил Дэн. – Школу милиции здесь окончила. Потом в нехорошую историю влипла, эмигрировала… На Западе с какими-то наемниками связалась. Срок ей светил – еле отмазалась. А потом ее подобрал господин Седой. Она для него могла сделать все, что угодно. По-моему, она его любила…

– А ты? – спросил Гуров. – Ты его тоже любишь?

– Я деньги люблю, – спокойно сказал Дэн. – С детства. А Седого сдам с потрохами, если увижу, что его дело проиграно.

– А ты тоже русский, что ли? – ревниво спросил Крячко.

– Седой вокруг себя всегда земляков собирал, – пояснил Дэн. – Он говорит, что у иностранцев душа непонятная – как у марсиан.

– И этот очкарик – тоже? – кивнул Гуров на машину.

– Нет, очкарик не русский. Чех, кажется, но он в технике разбирается – в радио, в компьютерах. У Седого он вроде технического советника.

– А ты вроде палача, выходит? – спросил Гуров.

– Ну уж нет, – сказал Дэн. – Стал бы я на такой должности вам сдаваться! Мое дело – убеждение.

– Какого калибра? – ехидно спросил Крячко. – Я ведь видел, как ты в нас шмалял, гад! Ствол найдем – получишь на полную катушку!

– Я просто напугался, – спокойно сказал Дэн. – Вокруг стрелять начали, ну и я пальнул за компанию. Я же не знал, что здесь должностные лица. Разве бы я посмел? – он едва заметно улыбнулся. – И вообще, я требую, чтобы сюда пригласили моего консула, – неожиданно закончил он.

– Ладно, ступай в машину и сиди тихо! – приказал Гуров, доставая из кармана мобильник. – Будет тебе консул.

Дэн повернулся и медленно побрел к машине, где его дожидался перепуганный насмерть очкарик. Крячко наморщил лоб и озабоченно посмотрел на Гурова.

– Этот подонок серьезно? – спросил он. – Ты в самом деле будешь связываться с посольством?

– Я следственную бригаду вызывать буду. И ФСБ, – сказал Гуров. – Пусть они разбираются, с кем связываться. А я сегодня что-то устал, Стас!

Грудную клетку невыносимо ломило, и Гуров непроизвольно попытался погладить ее ладонью. Но, ощутив под пальцами лишь тугую поверхность бронежилета, он махнул рукой и принялся набирать номер.