– Он, как бы это мягче сказать, весьма непростой человек. Но тем не менее я постараюсь все уладить.

Они решили не терять времени и договорились, что Рон сейчас же поедет повидаться с Говардом Смулем.

Через час Рон приехал на квартиру к Кэт. За это время он успел повидать Смуля и убедиться, что с ним все было в порядке, если не считать сломанной ноги. Но в общем-то это был вполне заурядный случай и обошелся он без осложнений. Других осложнений у него тоже не оказалось. Но Рон уже предупредил их, что Говард Смуль был очень злопамятным человеком. Он уже встретился со своим адвокатом и сказал ему, что намерен судиться с Кэт.

Рон разговаривал со Смулем и объяснил ему, что девушка, которая наехала на него, очень переживает случившееся, очень-очень-очень извиняется и проявляет беспокойство о состоянии здоровья пострадавшего.

– И она еще может проявлять заботу? Эта мерзкая девица наехала на меня среди бела дня, а сейчас хочет знать, как я себя чувствую?! Я скажу ей в суде, как я себя чувствую.

– Но, Говард, будьте великодушны, ведь девушка совсем молоденькая. – Но все попытки Рона урегулировать конфликт не привели к успеху. А три дня спустя пришли документы с требованиями Смуля. Он требовал от нее возмещения в 200 тысяч долларов за причиненный его личности ущерб: за временную нетрудоспособность, эмоциональную травму и умышленные намерения Кэт.

По поводу умышленных намерений Рон просил Кэт не волноваться, так как она раньше и знать не знала о существовании Смуля. Рон также сказал, что судопроизводство займет года два, а к этому моменту все забудется и развеется, как дым.

– Так в чем же дело? – Ретт был взбешен непомерными требованиями Смуля, но спокойствие дочери, ее душевное равновесие было для него важнее. – Когда я могу передать эти деньги? И кому: его адвокату или самому Смулю? – Но потом Ретт заявил, что, откровенно говоря, ему бы не хотелось встречаться с этим вымогателем. – Боюсь, что не смогу сдержаться и сломаю ему вторую ногу. Передай ты, Рон.

Но Рон тоже запротестовал. В нем заговорил адвокат, и он сказал, что для него теперь Кэт не только дочь его близкого друга, но и его подопечная, которую он обязан защищать от наглых посягательств разных личностей, пытающихся за ее счет поправить свое материальное положение.

– Нет, ни в коем случае, – категорически заявил он, – самое большее, что я могу ему предложить, так это 18 тысяч. Я-то знаю, что такие травмы большего не стоят.

Оказалось, что Рон был прав. Две недели спустя Говард Смуль согласился с суммой в 18 тысяч долларов для успокоения своих нервов и лечения поврежденной ноги.

Все уладилось и, казалось, Кэт должна была успокоиться, но Ретт чувствовал, что она все еще чем-то угнетена. Он решил на время остаться в Сан-Франциско. У него были здесь еще кое-какие дела, и потом Ретт хотел подольше пожить рядом с Кэтти. Она приезжала к нему в отель по вечерам, и они шли в ресторан обедать, в гости к Рону или к другим своим знакомым. Иногда он сам приезжал в ее комнату с видом на залив, и они сидели рядом в креслах перед окном, подолгу разговаривали или молчали, им было тепло и очень хорошо вместе.

Ретт пытался понять, чем угнетена дочь, ведь все ее неприятности с этим Смулем разрешились обоюдным согласием.

– Кэтти, может быть, ты все-таки скажешь мне, чем еще ты так озабочена?

Она как будто ждала этого вопроса, во всяком случае, не удивилась ему. Немного посидела молча, потом покачала головой.

– Да ничего особенного, папа…

– И все-таки…

Молчание затягивалось, и Ретт намеренно не нарушал его. Пусть подумает, только бы ничего не скрывала.

– Дело в том, папа, что мне предложили выйти замуж…

Минуту Ретт остолбенело смотрел на дочь, а потом от души расхохотался.

– Чем я тебя так насмешила? – Кэтти тоже неуверенно улыбнулась.

– Кэтти, милая моя, так из-за чего же ты переживаешь? Я думал, что с тобой случилось что-то страшное, а тебе просто-напросто предложили руку и сердце… – Ретт смеялся, испытывая огромное облегчение, но заметив, что Кэт не разделяет его веселья, уже серьезно продолжил.

– Объясни мне, пожалуйста, в чем дело и о чем ты грустишь? Тебе что-то мешает выйти замуж. Скажи, что, и я уберу все препятствия.

– Нет-нет, препятствий нет никаких, наоборот… – Кэт отрицательно покачала головой, что еще больше удивило Ретта. – А-а, – догадался он, – ты не хочешь выходить замуж, а он настаивает. Так не выходи, только перестань грустить.

– Все гораздо сложнее, папа. Билл нравится мне, но я не хочу выходить замуж сейчас. Потом, но не сейчас…

– Если в этом и заключаются все твои проблемы, Кэтти, то я могу быть спокоен. А ты не хочешь познакомить меня с ним?

Кэт неопределенно пожала плечами: – Может быть… – Но знакомство так и не состоялось, и Ретт неделю спустя вернулся в Нью-Йорк. Он больше не беспокоился за дочь. У нее и в самом деле началась нормальная жизнь, если она именно это имела в виду: любовь, предложения, дела и заботы…

А скоро он получил письмо от нее. Кэт писала, что выходит замуж за Билла Файнса, и они ждут отца на свою свадьбу через месяц.

Медленным размеренным шагом прошла Кэт к алтарю под руку с отцом. Она хотела, чтобы именно он повел ее под венец. В церкви собралось около сотни приглашенных, и теперь они с восторгом наблюдали за великолепной церемонией. Ретт с нежной улыбкой посматривал на дочь, которая шла с ним рядом с закрытым фатой лицом. Невеста была необыкновенно хороша в роскошном белом наряде, но сама она чувствовала себя в нем не совсем удобно. Ей казалось, что она надела на себя карнавальный костюм, который таит в себе капельку лжи. Кэт долго сопротивлялась желанию Билла, который настаивал, чтобы она до конца торжества оставалась в белом, и она вынуждена была выполнить его просьбу. Он сказал, что слишком долго ждал этого события.

Прошло две стремительных недели после того, как девушка дала согласие. Билл сказал, что он сам обо всем позаботится и действительно все сделал на высшем уровне. Кэт оставалось только съездить в магазин, чтобы купить свадебное платье, что они с Реттом и сделали. Жених любезно, но решительно отклонил попытки Ретта принять участие в подготовке торжества и сам организовал свадебную церемонию в маленькой англиканской церкви на Юнион Стрит, а после нее прием на 125 гостей в яхт-клубе на берегу залива.

День венчания – святой день для любой девушки, но Кэт ничего подобного не ощущала. Она была как замороженная с того самого дня, когда согласилась выйти замуж за Билла, в конце концов она и согласие дала только потому, что он очень хотел жениться на ней. Кэт считала, что не вправе отказывать Биллу, ведь именно он помог ей вернуться к нормальной жизни. Наверное, она его любит, но не это главное: не раз за время этой торжественной церемонии ей хотелось рассмеяться и закричать собравшимся зевакам.