– Мне не хватает этого шума.

– Вы с Тэмми что-нибудь запланировали на Рождество?

– Мы будем во Флориде, у меня концерт в «Фонтенбло».

– Недурно! А когда ты намерен повидаться с детьми?

– Перед отъездом туда. Я подумал, что можно на этот раз отпраздновать Рождество чуть раньше.

– А когда ты уезжаешь?

– Первого декабря.

– Ну какое же это Рождество, Савви. Это получается День благодарения.

Чичи заметила, что обсуждение расписаний всегда приводит его в смятение.

– Даже с этим я промахнулся, – виновато опустил голову Тони.

– Но все еще можно исправить. Просто скажи администрации отеля, что у тебя трое детей и тебе необходимо с ними увидеться на праздники.

– Я ведь для детей пытаюсь заработать денег. Сама знаешь.

– Знаю. Но ты же в курсе, я и сама неплохо зарабатываю песнями. И есть еще инвестиции. Тебе совсем не обязательно вгонять себя в гроб работой.

– Ты не понимаешь.

– В чем дело, Саверио?

– Я не могу контролировать Тэмми. Она тратит все до последнего цента.

– Да, вот чем неудобны жены – они имеют право тратить все до последнего цента. Когда женишься, жена становится твоей кровной родственницей.

– И не говори.

– Так в законах написано.

– Детям в итоге не останется ничего.

Чичи поняла.

– А, вот оно что. Тогда это меня касается.

– Я хочу, чтобы ты занималась моими деньгами.

– С какой это стати?

– Потому что ты это делала, пока мы были женаты, и у тебя отлично получалось. Можешь отделить часть денег, чтобы обеспечить будущее наших детей. А этой девчонке определи ограниченный бюджет.

– Под девчонкой ты подразумеваешь Тэмми.

– Само собой.

– Она заявила в интервью Дороти Килгаллен, что вы с ней планируете детей.

– Не могу же я следить за всем, о чем она болтает с репортерами. Кроме того, у нас не может быть детей. Точнее, у меня не может быть.

– Как это не может? У тебя же трое детей от меня.

– После Леоне я сделал операцию.

Чичи почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног. Она опустилась на песок. Тони сел рядом.

– В чем дело, Чич?

– Зачем ты это сделал?

– У нас было достаточно детей, три – отличное число.

– Но мы с тобой ничего не обсудили.

– Ты была с утра до ночи занята с детьми. Я так и понял, что других ты не захочешь.

Чичи заплакала. Тони выудил из кармана носовой платок.

– Я столько всего натворил, но ты плачешь из-за такой малости?

– Это как будто окончание чего-то. Не знаю, как выразить. Словом, очень грустно.

– Я думал, ты обрадуешься. Есть наша семья, близняшки и Леоне, и всё, больше никаких детей.

Чичи удивилась собственной реакции не меньше, чем Тони.

– Сама не знаю, почему меня это так задело, – призналась она, подтягивая колени к груди. Вдруг ее пронзила мысль. – Постой-ка… А Тэмми ты ничего не сказал, да?

Тони покачал головой.

– Но она ведь твоя жена. Ей нужно знать.

Тони отвел глаза.

– Так неправильно, Сав.

Тони пожал плечами:

– У меня есть на то свои причины, уж поверь.

– Брак без доверия – это не брак. Разве ты еще не понял? Тебе нужно с кем-то поговорить. Я серьезно.

– С мозгоправом? Нет уж, спасибо. Да я же знаю все ответы, Чич. Просто они мне не нравятся. – Тони поднялся на ноги и протянул руку жене. Она встала рядом с ним. Он никак не мог заставить себя отпустить ее руку. – На этом пляже мы с тобой познакомились.

– Не на этом, Сав. Ты совершенно не ориентируешься в пространстве. Вон в той стороне, – показала она. – Видишь колесо обозрения?

– Да какая разница.

– Разница в доброй миле. Я подпилила тебе ногти и тем самым подпилила сук, на котором сидела.

– Ты забавная, – сказал он. – Самая забавная девушка из всех, кого я встречал. – Порыв ветра разметал волосы Чичи, челка закрыла ей глаза, и Тони ее поправил. – А ты правда так считаешь, ну, насчет «подпилила»? Потому что мне так не кажется.

Его пальцы задержались у нее на лице. Чичи подумала, что сейчас он ее поцелует, и сделала шаг назад.

– О нет. Нет-нет-нет. – Она решительно помотала головой. – Отойди, Савви.

Тони ухмыльнулся:

– А что?

– Сам отлично знаешь.

Когда Тони, Чичи и Леоне вернулись с пляжа, на заднем дворе никого не было.

– А где девочки? – спросила Чичи у Барбары.

– В доме, – ответила сестра. – Тэмми захотелось посмотреть их комнату.

Общую спальню Санни и Рози решили сделать в лилово-розовых тонах с узором «огурцы». По краю коротких занавесок вилась волнистая тесьма, на двуспальных кроватях лежали покрывала в пышных оборках, а в изголовье каждой была приторочена подушечка с монограммой владелицы.

Тэмми Твайфорд-Арма огляделась и стала изучать книги на этажерке Рози и Санни.

– Вы столько читаете! – заметила она.

– Чтение еще никому не повредило, – отрезала Рози.

– Наверное, так и есть, – миролюбиво согласилась с ней Тэмми.

– Приезжайте к нам как-нибудь в субботу, – предложила Санни. – По субботам мы ходим в библиотеку, а там бывают интересные лекции.

– Вы меня приглашаете? – удивилась Тэмми.

Близнецы переглянулись.

– Конечно! – сказала наконец Санни.

– Тогда спасибо, Санни, дорогая! – благодарно улыбнулась Тэмми.

Вошла Люсиль и протянула племянницам по вазочке с мороженым.

– Тэмми, не хотите спуститься к бассейну? Мы там подали десерт. Тони вернулся с пляжа, и Леоне с ним. Чичи готовит сморы[96].

– Звучит отлично. – Тэмми последовала за Люсиль вниз по лестнице.

Санни села на кровать и дождалась, пока шаги взрослых затихли.

– Ты видела, как невозмутимо ведет себя мама? Поверить не могу! А тетки?

– Надо же им как-то общаться, – сказала практичная Рози. – И они не хотят нас огорчать своими ссорами.