— О том же самом я хотел бы спросить и вас. Вы знаете эту мисс? — сурово спросил Бен.

— Конечно. Это моя жена. — Это, конечно, не было правдой, но, во всяком случае, близко к ней. — У нас есть сын.

— И его зовут Дэнни?

— Правильно. Но откуда это вам известно?

— Когда у маленькой мисс была горячка, она часто повторяла это имя. Но называла она и еще одно имя, — многозначительно закончил Бен.

— И это имя было Кейн?

Бен улыбнулся — его лицо от набежавших морщинок стало похожим на печеное яблоко — и опустил винтовку.

— Рад познакомиться с вами, Кейн. А меня зовут Бен. — Он отставил винтовку в угол и протянул раскрытую ладонь. — Не сердитесь, но я должен был сначала выяснить, кто вы.

Кейн понимающе кивнул. Напряжение схлынуло, и на смену ему пришла опустошающая слабость. Слава богу, что все обошлось.

Кейн перевел взгляд на Гленну и спросил:

— Что случилось с моей женой и как вы оказались здесь вместе с ней?

— Не спешите, приятель, — проворчал Бен. — Ответьте-ка лучше мне, как ваша жена оказалась одна, в лесу, с раной на голове и в мужской одежде, а?

— Она была ранена? — тревожно переспросил Кейн. — Знаете, Бен, отвечайте все же вы первым. Где вы нашли Гленну?

— Я уже сказал, встретил в лесу. Она была одна, в мужской одежде. На голове у нее была шишка величиной с гусиное яйцо и подсохшая рана. И еще эта маленькая мисс была немного не в себе. Говорила, что пробирается на прииск, к отцу.

— Ее отец умер.

— Я уже знаю. Ну вот, когда я ее встретил там, в лесу, она была такой больной и слабой, что я посадил ее на свою Бетси и привез сюда. Мы попрощались, и я уехал, а потом вдруг вспомнил о том, что в доме не было ни огонька, и решил наутро вернуться проведать «паренька». Обнаружил, что это не парень, а девушка и что у нее лихорадка. С тех пор и ухаживаю за вашей женой.

— Гленна не говорила, где она разбила голову?

— Ничего вразумительного. А сами вы тоже не знаете?

— Нет, — покачал головой Кейн, — но думаю, что это случилось, когда она пыталась спастись из горящего дома, где ее заперли.

— Проклятие! — воскликнул Бен и сердито поморщился. — Кто же посмел сотворить такую пакость с этой чудесной девочкой?

— Кейн.

Услышав тихий голос, оба они замолчали, а затем Кейн упал на колени перед кроватью и заговорил, глядя в изумрудные, блестящие от жара глаза Гленны:

— Я здесь, любовь моя. Теперь все будет хорошо, и мы скоро вернемся к Дэнни.

— Дэнни, — слабо улыбнулась она. — Дэнни.

— А не пора ли тебе поесть, дочка? — спросил Бен, подходя ближе. — У нас есть славный жирный бульон из кролика. Я его принесу, а твой муж тебя покормит.

Гленна едва заметно кивнула головой. Она в самом деле вдруг почувствовала, что проголодалась. Бен принес с кухни кастрюлю с бульоном, и Кейн влил пару ложек в рот Гленны. После этого она откинулась на подушку, закрыла глаза и тут же уснула.

— Оставим ее, — тихо сказал Бен, уводя Кейна.

— Что с ней? — спросил Кейн, когда они с Беном перешли на кухню и уселись ужинать сами.

— Лихорадка, — коротко пояснил Бен. — Очень сильная. Наверное, из-за этой раны на голове.

— Просто не знаю, как мне вас отблагодарить, Бен. Не будь вас, Гленна наверняка умерла бы.

— Да что ты, сынок, — смущенно ответил Бен. — Разве я мог поступить иначе? Искупал ее, словно новорожденную, в реке, напоил травами, укрыл потеплее, вот лихорадка и прошла. А ваша Гленна славная девочка.

— Вы купали ее? — переспросил Кейн, вспомнив о том, что Гленна лежала под одеялами обнаженной. — И раздевали? Он резко вскочил на ноги, с грохотом опрокинув стул.

— Полегче, парень, — сердито нахмурился Бен, — а не то я тебе уши надеру.

Кейн вдруг представил, как ему станет надирать уши этот старик, и невольно улыбнулся.

— Я знаю, о чем ты подумал, но твоя Гленна мне не то что в дочки, во внучки годится, — проворчал Бен.

— Извините меня, Бен, — виновато потупился Кейн. — Сам не знаю, что на меня нашло. Просто я так люблю Гленну, что готов порвать на куски любого, кто к ней притронется.

Прошел еще целый день, прежде чем Гленна вспомнила все, что с ней произошло. Кейн и Бен выслушали ее рассказ молча, лишь покачивая время от времени головами и восхищаясь мужеством Гленны.

— Я едва не сошел с ума, когда представил себе, что ты сгорела в той хижине, — сказал Кейн, утирая глаза, когда Гленна закончила свою историю. — А по поводу Дюка не беспокойся. Ты его больше никогда не увидишь.

— Кейн?!

— Нет, я не убивал его, моя любимая, хотя, не скрою, мне очень этого хотелось. Шериф Бартоу отвез Дюка в Пуэбло, где его будут судить за покушение на Джадда, убийство Вилли Вильсона и твое похищение.

— Нам с тобой очень повезло на хороших людей, Кейн, — счастливо вздохнула Гленна. — И Бен — один из них.

— А почему ты не вернулась в Денвер, дорогая? — спросил Кейн. — Зачем ты отправилась на «Золотую Надежду»?

— Сказать по правде, Кейн, я ничего не помнила с той минуты, когда свалилась с крыши. А почему я направилась именно сюда? Не знаю. Наверное, меня привел на «Золотую Надежду» какой-то внутренний голос.

— Это был правильный голос, дорогая, — улыбнулся Кейн, обнимая Гленну за плечи. — Ну а теперь все позади, и нам с тобой пора подумать о том, чтобы вернуться домой, к нашему Дэнни.

Гленна быстро окрепла и поправилась. Бен все время откладывал свой отъезд и оставался на прииске, хотя ночевать уходил в пристройку, чтобы не мешать молодым. Так и шли день за днем — Кейн ухаживал за Гленной, а Бен охотился, хлопотал по дому и стряпал на всех нехитрую еду. Со временем старый старатель все чаще стал уходить к реке и однажды вернулся сияющим, с большим камнем-»поплавком» в руке.

— Вы только взгляните! — закричал он с порога, показывая свое сокровище Кейну. — Здесь же пролегает богатейшая жила! Посмотрите на «поплавок», он же почти наполовину состоит из серебра!

— Верно, — согласился Кейн. — Гленна уже отвозила такие образцы в Денвер. Беда лишь в том, что никому пока не удалось найти жилу.

— А можно, я попробую? — спросил Бен. — Мне бы очень хотелось отыскать эту жилу в подарок вашей юной миссис.

На следующий день Бен перебрался на «Надежду Два», забрав с собой старую Бетси и обещав докладывать о том, как идут дела, каждые несколько дней.

Гленна стремительно выздоравливала. Молодой крепкий организм брал свое. Она начала выходить на прогулки, заниматься понемногу домашними делами и даже готовить, потому что с уходом Бена их кухня осиротела.