заклинания не появился на камне внизу, Марси не поняла, что произошло.

— Твою…

Она подбежала, упала на колени у края сияющего круга, чтобы рассмотреть, но она не ошиблась. На земле не было отметок, не было вырезанного заранее круга, который он активировал. Широ просто махнул веером, и все это: круг, заклинание, символы — появилось из воздуха.

— Как ты это сделал? — завопила она, раскрыв рот. — Ты только что свободно создал круг наблюдения!

Она не думала, что произнесет такое. Свободное колдовство — колдовство без написанного заклинания — было одним из основных элементов магии шаманов. Это работало для маленьких заклинаний, если не переживать о безопасности или стандартах качества, но так нельзя было сделать ничего сложного, что точно включало заклинания наблюдения. Особенно такое. Круг у ног Широ был теперь ясным окном, откуда открывался сквозь гору на СЗД с высоты самолета. Не было тумана или искажения, и картинка двигалась, пока шикигами направлял ее вершиной сложенного веера.

— Ты должен научить меня так делать.

— Конечно, — сказал он смиренно. — Я привязан к этому месту, чтобы сообщать и защищать. Но я все еще не понимаю, почему мы это делаем.

Опустив взгляд, Марси тоже не понимала.

— Я не понимаю этого, — сказала она, глядя на город. — Это просто СЗД.

— Именно, — сказал Ворон, прыгнул на плечо Призрака, и другой дух не возражал. — Это просто СЗД. Никаких машин. И людей. Ничего.

Он был прав. Чем дольше Марси смотрела, тем страшнее была картинка. Не было автоматических такси, дронов доставки, даже людей на тротуарах. В городе, который почти не замирал, когда Трех Сестер убили в небе над ним, пустота была неправильной, но, когда Марси взглянула на Ворона, чтобы задать вопрос, ответ нашел ее:

— ПРОЧЬ!

Слова прогремели из земли. Они разнеслись эхом по городу, в реве был гнев, окна ломались, как и колонны, поддерживающие Небесные пути. Это уже ужасало бы, но в тысячу раз хуже было то, что Марси узнала голос.

— Это…

— Да, — сказал Ворон. — Это дух СЗД. Та, которую гений привязал и наполнил моим заклинанием, потому что он не мог вынести мысль, что кто-то другой станет Мерлином.

— Нет, — Мирон кивнул на Марси. — Я не мог дать ей стать Мерлином. Я все еще так думаю, ведь ее план только ускорит магический апокалипсис, а не спасет от него.

— Поздравляю. Ты ее опередил, — каркнул Ворон, кивнув головой на город. — Из-за тебя вырвался сформированный и разъярённый Смертный Дух. Она еще не сжигает все, потому что Алгонквин подавляет ее, но это не продлится долго, потому я тут.

Амелия повернула к нему голову.

— Я думала, ты был тут, потому что я попросила.

— Я всегда рядом для тебя, моя дорогая змейка, — сказал Ворон. — Но это чуть важнее старых симпатий, — он повернулся к Марси после этого. А потом, к ее удивлению, он опустил голову, кланяясь так, что его клюв коснулся камня.

— Я пришел от всех духов попросить Мерлина о помощи, — тихо сказал он. — В своем страхе Алгонквин использовала духов земли, которые боялись перемен, наполнить СЗД д краев. Потому новорожденный Смертный Дух наполнен старым гневом земли. Понятно, что ситуация опасная, и хуже стало от приказа Алгонквин эвакуировать СЗД.

— Как от эвакуации могло стать хуже? — спросила Марси. — Я удивлена, что Алгонквин переживает за людей.

— Это не для спасения людей, — сказал Ворон. — СЗД — дух города. Ее инстинкт — защищать ее население, потому что люди — душа города. Без них СЗД пустая не только в очевидном плане. У нее нет якоря, только гнев и страх духов, которыми ее наполнила Алгонквин, и без помощи Мерлина, который мог бы ее успокоить, она быстро выходит из-под контроля. Алгонквин умудрялась сдерживать ее из-за плагиата Мирона на заклинание, которое я создал для Эмили, но СЗД — Смертный Дух. Она куда сильнее Хозяйки Озер. Даже моя гениальность не может выдержать такую разницу в силе. Если мы чего-нибудь не сделаем вскоре, она вырвется, и когда она сделает это, она уничтожит Алгонквин и, возможно, свой город.

— Спасение СЗД очевидно, — согласилась Марси. — Но почему ты переживаешь о том, что она уничтожит Алгонквин? Я думала, вы ненавидели друг друга.

— Это сейчас не важно, — сказал Ворон. — Что бы ни случилось, мы не можем дать Алгонквин поверить, что она проиграла, — он повернулся к Широ. — Покажи нам озеро.

Шикигами не двигался. Только когда Марси махнула ему слушаться, он тряхнул веером, повернул окно круга наблюдения к озеру под белой башней Алгонквин. Над ним парила тень.

— Ого, — прошептала Марси, ее глаза были огромными.

Она знала, конечно, на что смотрела. Левиафан Алгонквин был почти так же знаменит, как Хозяйка Озер, и Марси близко его узнала, когда была в плену у Алгонквин. Но монстр, парящий в воздухе над озером Сен-Клер, был во много раз больше, чем тот, с которым они боролись на Земле Восстановления. Даже со щупальцами, проникающими в воду озера, уровень которого был ниже, чем раньше, вершина его скругленной спины, напоминающей жука, была над суперскребами Небесных путей.

— Ого, он прокачался.

— Нет, — сказал Ворон, обычно шутливый голос был мрачным. — Он просто уже не скрывает свою истинную природу, а это знак, что ситуация критическая.

Марси бросила на него взгляд.

— Смертный Дух города сошел с ума, а ты переживаешь из-за Левиафана?

— Да, — его когти сильнее сжали плечо Пустого Ветра. — Помнишь, что мы обсуждали на самолете до твоей смерти? Когда ты спросила о Безымянных Концах?

— Ты о том, что мы не обсудили? — Марси скрестила руки. — Я припоминаю, что ты сказал, что это было слишком опасно знать для смертных.

— Я сказал, что это опасно для обычных смертных, — исправил Ворон. — Но я обещал тебе сказать, если ты станешь Мерлином, а ты стала.

Марси улыбнулась. Наконец, плюс роли Мерлина.

— Так кто они?

— Ого, — Амелия указала на подозрительно притихшего Мирона. — Разве стоит раскрывать все при лишнем грузе? Он не заслуживает доверия.

— Он предатель, — согласился Ворон. — Но это может сработать в нашу пользу. Если все сыграет так, как я думаю, положение Мирона в круге приближенных Алгонквин будет нашим единственным шансом выбраться живыми.

Мирон заметно обрадовался, но Марси начинала злиться.

— Так что происходит? — осведомилась она. — Почему Левиафан становится таким большим? Что делает Алгонквин?

Рейвен вздохнул.

— То, что должна, по ее мнению.

— Алгонквин не всегда ненавидела людей, — сказал он, стуча когтями по зачарованному камню. — Это все изменило. Когда Мерлины подавили магию и погрузили мир в засуху, не только Смертные Духи пропали. Пропали все мы.

Это