Затем Черридар заревел как пещерный медведь:

– На колени перед его милостью!

И все, кроме дружины и моих спутниц, опустились на колени, признав меня лордом.

Все, я вступил во владение, и надо будет отправить в канцелярию короля подтверждение.

– Рабэ, – повернулся я к демонице, – управляющий твой. Тащи его в подземелье и выясни, где мои деньги.

– Ребята, за мной, – послышался радостный голос девушки, а мы въехали во двор.

В большом обеденном зале, откуда я удрал при первом посещении замка барона, оставив Вирону одну, кроме меня, девушек и Черридара находились старичок-алхимик, тот самый, который интересовался ругательствами Вироны, и начальник охраны замка, здоровяк с мрачным лицом. Он уже понял, что служба его закончилась, и ничего хорошего для себя не ждал. Правильно, не нужен мне бывший приближенный к Шарду.

– Рен, вам выплатят жалованье, и сегодня вы покинете замок. Если мои люди обнаружат вас на моих землях, то убьют. Так что постарайтесь по-быстрому отсюда убраться.

– Могу я узнать причину моей отставки? – спросил он.

Наглец, не боится нового барона, понял я, глядя на него. Думает, что сможет отомстить.

– Можете, – кивнул я, и кривая улыбка промелькнула на моем лице. Не смог сдержаться. – Но если я вам отвечу, то буду вынужден вас судить и наказать. А начинать правление с казни у меня нет пока желания. Лия, выдай воину три золотых, – попросил я. Подождал, пока он выйдет, и приказал: – Черридар, проследи, чтобы он ушел пешком и сдал оружие.

Нехеец поклонился и покинул зал.

– Сейчас располагаемся на ночлег, – продолжил я, – а завтра с утра соберемся на совещание. Я в баронских покоях. Вы, девушки, в светелках дочерей Шарду. Ты, Лия, сама найдешь себе место.

– А мне что делать, милорд? – недоуменно спросил старичок. Он растерянно смотрел на меня.

– А чем вы занимались у Шарду? – Мне стало интересно, что делал этот алхимик у барона.

– Изготовлял яды, эликсиры и проводил опыты преобразования свинца в золото.

– Понятно, – покачал я головой. – Пока отдыхайте. В замке я вас оставлю, но, если попытаетесь кого-то отравить, отдам в лапы демоницы, – пошутил я.

– Так вы ее все-таки поймали? – Старичок пришел в возбуждение.

– Почему вы так решили? – Я с интересом посмотрел на него, а все присутствующие – на меня.

– Ну как же! – приподнял он свои белые кустистые брови. – Я помню, как вы ее держали. А она безбожно ругалась и говорила, что не отпустит вас, юноша. Ох! Простите! Милорд.

Старик, оказывается, запомнил меня. Надо же!

– Вас как зовут, мессир?

– Мессир Телебани, к вашим услугам, – привстав, поклонился алхимик.

– Так вот, мессир. Будет лучше, если вы будете считать, что ошиблись. – Я улыбнулся, глядя на него, а он испуганно сглотнул.

– Конечно, милорд. Я старый и мог обознаться. Не судите строго старика. Только не скажете ли, что стало с милыми девочками, дочерьми Шарду?

Я заерзал под взглядами троих девушек. Уж не знаю, что они себе напридумывали, только взгляды их были весьма выразительными. Поэтому я не стал скрывать и скорее для них, чем ему, ответил:

– Я не питаюсь молоденькими барышнями. Они стали фрейлинами королевы. Это гораздо лучше, чем быть изгнанными с земли.

– Да-да, конечно! – быстро сказал он и добавил, глядя на девушек: – Может, они там найдут своего Ивана-царевича?

Он ушел, а Ганга спросила с усталым укором в голосе:

– Что, и тут успел отметиться, Иван-царевич? Кого ты тут ловил?

– Потом расскажу, – ответил я и обернулся к дворфе. – Лия, давай бери бразды правления в баронстве. На хозяйстве ты тут главная. И проследи, чтобы были готовы для нас комнаты, постель свежую чтобы постелили, принесли горячую воду, ну и питание организуй. Идите, девочки, с Лией, занимайтесь, – выгнал я подозрительно глядящих на меня Гангу и Чернушку.

Оставшись один, вытянул ноги, сидя в удобном кресле барона, и стал ждать Черридара. Скоро тот вернулся с докладом. Выслушав, я приказал:

– Садись, поговорим.

Несмотря на то что все поступившие ко мне на службу нехейцы были люди благородные, а я гораздо моложе их, я был их нанимателем и проводил четко очерченную грань между собой и ими.

– Значит, так, тан Черридар, берите замок под свою охрану, пока я не отберу воинов из прежней дружины. Ваша основная задача: патрулирование земель баронства, суд по деревням, поиск разбойников и их уничтожение. Через пять лет те, кто проявит себя хорошо, получат право на надел. Я выделю им по тысяче золотых корон на обзаведение крестьянами, скотом и постройку поместья. Но только тем, кто войдет в мой род на правах рыцарей. А сейчас всех солдат собрать вместе в казармах. Старшим назначить десятника Рымбу. С ним, думаю, сейчас находится Марк-разведчик. Своих разместишь на первом этаже замка, там есть подходящие помещения. Двоих – у моих покоев, двоих – у лестницы на второй этаж. Поговори с таной Ильриданой, она хороша как маг и как командир. В свое время командовала пограничной армией.

– А потом что с ней стало, милорд? – Нехеец был изрядно удивлен.

– Потом попала ко мне в плен и сдалась на милость победителя. Не сразу, конечно, сперва пыталась меня убить. Но быстро поняла, как она ошибалась…

– Я не ошибалась, – раздался голос дзирды от двери, – я просто передумала. Ты перестал быть врагом, мой друг.

– Чего тебе, Ильридана? – недовольно спросил я. Чернушка умела ходить неслышно, а нейросеть ее не отображала как опасный объект.

– Чернушка.

– Что – Чернушка? – не понял я и уставился на нее.

Та подошла к нам и села. Личико блестящее, словно намазанное маслом, отливало антрацитом и выражало полное довольство.

– Я Чернушка! – Она упрямо посмотрела на меня, а я вдруг почувствовал, что она сейчас прибавит к этому слову ненавистное – пупсик.

– Стоп! Я не против, но Чернушка ты только для меня и таны Ганги, ну еще для Лии, а для остальных – гресса Ильридана. Поняла?

– Поняла. Я зачем пришла. Мой посох разрядился. Его надо зарядить, – как ни в чем не бывало сказала она. – Я подновила защиту замка. А завтра буду ее улучшать вместе с сестрой.

Ну точно, у них уже все обговорено и решено. Я мельком взглянул на Черридара, тот пытался спрятать улыбку. Перевел взгляд на девушку.

– Давай свой посох. И вообще, идите оба занимайтесь делами, я думать буду.

Подумать предстояло о многом. Раз я прогрессист, то мне предстояло улучшить экономические и производственные отношения в моем феоде, дать толчок развитию производительных сил и все такое прочее в таком вот духе.

– С чего начать? – спросил я сам себя и сам себе ответил: – С того, что я имею.