– Как минимум.

– И вы решили стать еще более закрытыми, еще более незаметными и осторожными. Короче, предпринять все меры для того, чтобы тайное общество оставалось тайным.

Исидор медленно пьет чай.

– И вам совершенно не хочется выполнять мою просьбу. Ведь вы считаете, что мной движет обычное журналистское любопытство.

– Верно. Вы все правильно поняли.

– Но «Шутка, Которая Убивает» у нас, и вы хотите ее получить.

– Я могу взять ее силой, – говорит Стефан Крауц и выхватывает из кармана револьвер.

– Этим вы ничего не добьетесь, – говорит Лукреция. – У моего друга Исидора аллергия на агрессию.

– Да, я считаю, что агрессия мешает диалогу. В моем будущем романе ни один герой ни разу не воспользуется ни детским перочинным ножом, ни даже рогаткой.

– Мне нравится ваша флегматичность, господин Катценберг, но вы по-прежнему не понимаете, что стоит на кону. Мы готовы на все, чтобы получить «Шутку, Которая Убивает».

Он поднимает револьвер.

– Убийством больше, убийством меньше… В нашем положении это уже неважно. Где шкатулка?

Он приставляет револьвер к виску Исидора, который продолжает невозмутимо пить чай.

– Мы не так наивны, господин Крауц. Мы спрятали ее. Далеко отсюда. Если вы нас убьете, то никогда не найдете ее.

– Вы блефуете!

– Ну что ж, проверьте.

Револьвер опускается. Продюсер достает мобильный телефон и отсылает эсэмэску. Получает ответ и снова отсылает эсэмэску. Он молча обменивается шестью фразами с неизвестным собеседником. Его лицо принимает озабоченное выражение.

– Они считают, что на ваше предложение можно согласиться, но, естественно, при соблюдении необходимых мер предосторожности.

Исидор делает глоток зеленого чая.

– Встреча может состояться только в том случае, если вы станете членами ложи, – продолжает Стефан Крауц. – Это непременное условие.

– Значит, Дарий тоже был членом Ложи. Спасибо за информацию, – замечает Исидор.

– Вы хотите сказать, что ваших друзей могут увидеть только посвященные? – спрашивает Лукреция.

– Да.

– А можно вступить в вашу организацию, а потом выйти из нее?

– Быть посвященным – значит узнать нечто новое. Разве можно разучиться плавать или ездить на велосипеде? Или забыть вкус соли или сахара? Нет, примкнув к нам, вы останетесь с нами навсегда. Вы узнаете новое и станете такими же, как мы. Наша ложа – это «клуб закрытого типа». Выбирайте. Я вас не принуждаю. Вы можете просто отдать мне «Шутку, Которая Убивает», и я оставлю вас в покое.

Он кладет револьвер в карман.

– Вступить в Великую Ложу Смеха, чтобы узнать, что такое Великая Ложа Смеха? Мне кажется, нам морочат голову, – говорит Лукреция.

Стефан Крауц усаживается поудобнее, понимая, что ситуация под контролем. Он снова включает машинку для смеха, чтобы чем-то скрасить ожидание.

Исидор и Лукреция совещаются.

– Нам нужно подумать, – говорит Исидор. – Дайте номер вашего мобильного, мы вам позвоним.

– Нет, – отрезает Лукреция. – Мы согласны. Ждем вас завтра в четыре часа дня в холле гостиницы. Мы возьмем с собой «Шутку, Которая Убивает», и вы отвезете нас в новую штаб-квартиру вашей Ложи.

– Вижу, вы умеете принимать быстрые и четкие решения. Я очень ценю это, мадемуазель Немрод.

Продюсер встает и направляется к двери.

– Да, и оденьтесь потеплее. Ехать не близко, и там довольно холодно.

Двое приятелей встречаются на улице.

– О, привет! Что это ты у тебя за чемоданы? – спрашивает один.

– Сам открой и посмотри, – отвечает другой.

Его приятель открывает один чемодан, и видит там миниатюрный корт, на котором два крохотных спортсмена играют в теннис.

– Это еще что?

– Сам видишь, теннисный корт.

– А что в другом чемодане?

Он открывает второй чемодан, оттуда в клубах дыма появляется джинн и говорит:

– Чего ты хочешь? Я исполню любое твое желание!

Приятель отвечает:

– Хочу миллиард!

С неба тут же падает биллиардный стол.

– Что это?! Твой джинн глухой, что ли? Я просил миллиард, а не бильярд!

Его приятель печально отвечает:

– А ты думаешь, я просил тридцатисантиметровый теннис?

Отрывок из скетча Дария Возняка «Будь здоров»

Продавщица секс-шопа показывает Лукреции несколько моделей стальных наручников. К счастью, Монмартр совсем недалеко от площади Пигаль, и квартал «Отеля Будущего» изобилует специализированными магазинчиками.

– А кожаные не хотите? Еще есть с розовым мехом и поролоновой прокладкой, они удобнее.

Лукреция отказывается и выбирает стальные наручники американской полиции, самые дорогие и прочные.

Затем она покупает новые ботинки. Она выбирает целый час, едва не доводит продавщицу до нервного срыва и берет те, что примерила первыми.

Потом она идет к парикмахеру Алессандро.

– Боже, Лукреция, что с тобой? Чешуйки волос раскрыты, словно листья артишока! Ничего не говори, я сам догадаюсь. Тебя бросил парень, да?

– Браво. В точку.

Алессандро берет ее за руку.

– Не переживай. Одного потеряла – десятерых найдешь. Ты моя самая классная клиентка. Если бы я интересовался женщинами, я бы тебя не пропустил.

– Спасибо.

Парикмахер внимательно рассматривает волосы клиентки.

– М-м… Дело-то серьезное. У тебя и на работе проблемы. Твоя начальница отказалась тебя повысить?

– В общем, да. Честно говоря, она меня просто уволила.

– Да-да, помню, ты мне о ней рассказывала, с короткой стрижкой, красится в рыжий цвет?

– У тебя отличная память на волосы.

– Хорошо. Что будем делать, укладку, окраску или все вместе?

– М-м… помассируй мне как следует кожу головы. А поскольку меня скоро похитят и запихнут в багажник машины, ничего сложного делать не стоит.

– Тебя похитят? В багажник…. Ты шутишь?

Лукреция показывает наручники.

– Не волнуйся, видишь, я подготовилась. Они прочные.

Он кладет ей ладони на плечи.

– В критических ситуациях моей кандидатской степени по психологии недостаточно.

– Ты изучал психологию?