Доктор Ниалл Ватсон тяжело вздохнул: легче было отработать ночную смену в криминалистической лаборатории, чем следить, чтобы братья прилично вели себя в церкви.

Но не мог же он отказать своей младшей сестре в день ее свадьбы. Облачившись по такому случаю в смокинг, он посматривал на гостей, заполнивших церковь, которые сияли улыбками или украдкой смахивали слезы умиления. Уж он-то знал, что для Оливии и ее жениха его присутствие на брачной церемонии было не менее ценным подарком, чем преподнесенное им столовое серебро. Он невольно улыбнулся при мысли о том, как ловко их младшая и единственная сестренка Оливия сумела убить одним выстрелом двух зайцев. Попросив его присмотреть за братьями, она не только избавила себя от тревоги за их поведение, но и вынудила прийти в церковь самого Ниалла. Он внимательно поглядывал на Даффа и Кейра, отгоняя от себя мысли о работе. Вчера ночью он провел вскрытие одного убитого, но не успел внести в компьютер свои выводы о причинах его смерти. Да! И еще тот утопленник, которого доставили в лабораторию уже утром. Пожалуй, стоит лишний раз посмотреть, что с ним случилось, прежде чем передавать свой отчет следователям, что ведут эти дела…

Ниалл рос в дружной семье, где и дед, и отец были полицейскими, и вполне естественно, что он унаследовал от них не только интерес к раскрытию преступлений, но и чувство ответственности и преданности этой опасной профессии. Его жизнь была посвящена работе, а сердце принадлежало родной семье.

Тут он спохватился и перевел взгляд на братьев. Стоявший рядом Дафф что-то недовольно ворчал, оттягивая крахмальный воротничок рубашки и теребя узел туго затянутого галстука. А Кейр торчал позади него и, судя по нервному смешку Натали, подружки невесты, нашептывал ей какие-то скабрезности. Вот он похлопал ее по руке, обернулся и, лукаво подмигнув их старой кухарке и экономке Милли, вырастившей всех детей Ватсонов, с подчеркнутым почтением проводил ее до соседней скамьи. Седая старушка покраснела, и Кейр чмокнул ее в щеку.

Ниалл поправил очки в темной оправе и суровым взглядом велел Кейру прекратить фокусы и занять место рядом с женихом в качестве одного из шаферов.

– Ты хоть знаешь, что Натали замужем за партнером нашей Лив? – нагнувшись к брату, прошептал Ниалл.

– Расслабься, приятель. Сам-то ты давно окончил школу хороших манер? – усмехнулся Кейр, похлопал его по плечу и встал рядом. – Какая разница, сколько женщине лет и замужем она или старая дева? Любая из них ценит оказанное внимание.

Хотя Оливия была самым младшим ребенком и после убийства их матери осталась единственной женщиной в семье, никто не сомневался, что Гейб будет у нее под каблуком. Эта юная особа по имени Оливия Мэри Ватсон, которая вот-вот станет Оливией Найт, держала в своих маленьких изящных ручках всех своих мужчин – грубоватого и своевольного Даффа, коварного соблазнителя женщин Кейра, сдержанного и рассудительного Ниалла, не говоря уже про деда и отца.

Урезонив Кейра, Ниалл придвинулся ближе к жениху и его шаферу Даффу. Он и без очков заметил, что черный фрак брата оттопыривается на пояснице. Едва сдерживая себя, он возмущенно прошипел ему на ухо:

– Ты в своем уме? Зачем ты сегодня-то его нацепил?

Дафф недовольно повел широкими плечами:

– Отцепись, Пойндекстер[1]! Ты не выходишь из дому без очков, а я – без оружия.

– Вот уж не думал, что ты знаешь, кто такой «Пойндекстер»!

– Да, не такой уж я дурак, каким выгляжу, – язвительно бросил Дафф.

– Вот именно, – усмехнулся Кейр.

Стоявший перед ними священник обернулся и укоризненно посмотрел на братьев, и они замолчали. Как только все было готово для шествия по проходу их сестры, зазвучала торжественная музыка. Все присутствующие встали, и Ниалл окинул их беглым взглядом. Поместившийся в первом ряду их дед Джеймс Ватсон повесил свою трость на ограждение. Подмигнув Ниаллу, он отвернулся и незаметно смахнул выступившие на глазах слезы.

Наконец в конце прохода появились Оливия под руку с их отцом Томасом Ватсоном. У Ниалла невольно защемило сердце.

Отец был довольно высоким плотным мужчиной. Ниалл с любовью и гордостью смотрел, как он шел с дочерью-невестой, слегка прихрамывая, но прямо держа спину, несмотря на ранение, из-за которого вынужден был досрочно выйти на пенсию. По утрам Ниалл видел в зеркале над умывальником точно такое же лицо, только без седины в густых каштановых волосах, да и морщин у него было меньше.

Он перевел взгляд на Оливию и тоже сморгнул невольно подступившие слезы. Подумать только, его младшая сестренка, этот сорванец в юбке, не дававшая спуску своим старшим братьям, выросла и стала невестой! В шелковом кремовом платье, под фатой из ирландского кружева, перешедшей к ней от матери, Оливия Ватсон была настоящей красавицей. Темные, почти черные блестящие волосы, голубые глаза в густых черных ресницах – как у самого Ниалла, но искрящиеся счастьем! Радостно улыбаясь, она не сводила взгляда с ожидающего ее у алтаря Гейба. За прошедшие двадцать лет Ниалл ни разу не видел ее такой похожей на мать.

Гейб восторженно пожирал глазами приближающуюся невесту.

– Смотри же, парень, береги ее! – сдерживая свой рокочущий бас, пробурчал Дафф.

– Мы с тобой об этом говорили, – напомнил брату Ниалл. – Лично я не сомневаюсь, что Гейб по-настоящему любит нашу Лив.

Кейр, конечно, не мог не вмешаться:

– Не забывайте, что Лив сама его выбрала. Думаешь, мы могли бы повлиять на ее решение? Я бы даже и не пытался.

Священник зашикал на них. Отец с невестой уже подошли к алтарю.

– Вот черт! – пробормотал Дафф и, задрав голову, часто заморгал и шмыгнул носом. – Не пойму, что это со мной…

– Она ужасно похожа на маму, какой я ее помню, – благоговейно прошептал Кейр.

Наконец-то до них дошло все значение совершаемой церемонии! Ниалл тронул Даффа за локоть:

– У тебя есть носовой платок?

– В него завернуты кольца.

– Вот, возьми мой.

Дафф вытер глаза, кивнул ему и, сунув платок в свой карман, крепко сжал губы, сдерживая нахлынувшие чувства.

Подойдя к алтарю, Оливия обняла и поцеловала отца и улыбнулась братьям. Дафф снова шмыгнул носом, Кейр показал ей большой палец, а Ниалл одобрительно кивнул. Оливия, приняв руку Гейба, встала перед священником.

В продолжение всей церемонии Ниалл ни в чем не мог упрекнуть братьев. Наконец священник объявил Оливию и Гейба мужем и женой и сказал:

– Теперь вы можете поцеловать новобрачную.

– Люблю тебя, – шепнула Оливия.