Бог с ним, с этим осколком. Откуда и когда у Люси Маккейн появился ребенок?

Он ни разу не видел, чтобы она приходила со свидания, тем более в обществе мужчины с ребенком. И точно он не видел ее беременной. Впрочем, она могла скрывать беременность. Чаще всего он сталкивался с ней в лифте, когда на ней были просторные свитера ручной вязки или зимнее пальто. Иногда – в гимнастическом зале на первом этаже, где она занималась в не связывающих движения футболках. Еще он встречался с ней в прачечной, расположенной в цоколе их дома. Там ее увеличившийся живот могли заслонять корзины для белья и столы. Он вдруг сообразил, что в основном Люси Маккейн носила одежду свободного покроя. Такая одежда подчеркивала пышность ее бюста и маскировала остальную часть ее фигуры. Возможно, она была уже беременна в один из этих поздних вечеров, когда при встрече они обсуждали преимущества кондиционера для белья…

Но тогда почему же раньше он не видел ребенка, не слышал его плача? Женщины любят поболтать. Неужели она удержалась и не сообщила ему о появлении малыша?

Пожалуй, стоит подумать и о других вариантах. Может, Люси согласилась посидеть с ребенком подруги, отпустив ее встретиться с другом. А сама Люси встречается с кем-нибудь? Ведь она была очень симпатичной, даже красивой. Буйная копна темных кудрявых волос, чуть удлиненные зеленовато-карие глаза, румяные щеки с ямочками и вздернутый нос, из-за чего она казалась совсем молоденькой девчонкой. Судя по тому, что Люси даже его ухитрялась втягивать в разговор, она довольно легко сходилась с людьми. И была весьма словоохотливой, во всяком случае, что касается погоды, стирки белья, сплетен о соседях или интересных новостей. Так почему бы такой женщине не иметь дружка? И где он?

А вообще, какого дьявола он торчит здесь на корточках, в помятом смокинге, с покрасневшими от бессонницы глазами и ломает голову над этими вопросами? Просто он слишком устал и перевозбужден, иначе не думал бы бог знает о чем.

– Оставь это, Ватсон, – сказал он себе и выпрямился.

Ниалл повернулся к своей двери и вставил ключ в скважину. Во всяком случае, теперь он уже знает, что плач доносится из-за двери Люси Маккейн. Он привык возвращаться домой после окончания своей смены в лаборатории при мертвой тишине, когда большинство жителей дома давно уже спят. Уважая их потребность в отдыхе, он не включал ни радио, ни телевизор, а варил себе кофе без кофеина, усаживался на диван с обычной или электронной книгой и читал до тех пор, пока полностью не отключался от событий очередного вечера, и тогда уже засыпал на несколько часов. Мысленно попросив соседку успокоить ребенка и дать покой всем обитателям дома, он вошел к себе и запер дверь.

Ниалл повесил плащ на вешалку в прихожей, включил свет и прошел в мини-кухню. Там он положил на стойку осколок красного стекла, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и налил себе виски.

Стараясь не смотреть на запачканные кровью рукава смокинга и манжеты рубашки, он выпил за здоровье деда, которого оставил уснувшим под действием снотворного в палате интенсивной терапии больницы Св. Луки. Он ушел оттуда только после того, как у кровати Джеймса Ватсона его сменил младший брат, который вместе с Даффом отвозил Лив и ее новоиспеченного мужа Гейба в роскошный отель, где им предстояло провести брачную ночь вместо отложенного свадебного путешествия.

Крепкий напиток приятно согревал глотку и желудок, прогоняя проникший в каждую клетку его тела холод этой зимней ночи и охлаждаемого кондиционером воздуха в помещениях больницы. Да, тяжелый выдался денек! К счастью, дед был крепким стариком, к тому же Ниалл сумел остановить кровотечение еще в церкви, не дав развиться болевому шоку. Он поехал в больницу вместе с врачами в «скорой помощи» и видел, как они хлопотали вокруг него. На врачей в палате экстренной помощи тоже нельзя было пожаловаться, ребята работали быстро, слаженно и профессионально. Но восьмидесятилетнему старику понадобилось провести операцию – восстановить кровеносные сосуды, поврежденные пулей, которая расколола его череп, и удалить крошечные обломки кости, едва не вонзившиеся в мозг.

Хотя дежурный хирург и невролог заверили, что состояние Джеймса более или менее стабильно и что ему требуется сон, травма причинила серьезные повреждения: у деда отнялись левые рука и нога, упало зрение в левом глазу и появились затруднения с речью. Сейчас Джеймсу стало лучше, но, учитывая почтенный возраст и серьезность ранения, ему предстоял долгий путь к выздоровлению. Ниалл приставал с вопросами к врачам, медсестрам и сиделкам, но при этом постоянно проигрывал в уме те последние минуты брачной церемонии.

Что, если стрелок целился именно в Джеймса Ватсона? А поскольку старику удалось выжить, не вернется ли к нему стрелок, чтобы выполнить свое намерение? Обеспечена ли деду безопасность? Или его обожаемый дед, умница и балагур, станет трагической жертвой?

В таком случае очень важно узнать, кто стоял за этим стрелком. Почему решено было совершить нападение именно в церкви? Стояла ли перед стрелком цель испортить свадьбу, обвинить в чем-то полицию или просто вызвать хаос и панику, проявив свою власть над людьми? Хотя несколько человек были легко ранены, а у одного из-за стресса случился сердечный приступ, бывшие среди гостей профессиональные копы сумели остановить распространение паники. Так кто же стоял за этим стрелком? Дафф преследовал преступника, выбравшегося на крышу церкви, но затем тот исчез. Что это был за человек, сумевший так тщательно спланировать свой побег с места преступления и при этом никого серьезно не ранивший, кроме старейшего члена семейства Ватсон? И если его целью был именно Джеймс, какой смысл было устраивать всю эту стрельбу? Ведь он мог прикончить старика одним выстрелом.

Мог ли он, Ниалл, предотвратить эту трагедию, если бы заметил человека, притаившегося в тени, на несколько секунд раньше? Он машинально потер лоб, как всегда, когда усиленно размышлял. Ниалл гордился своей наблюдательностью. А сегодня заметил этого стрелка только в последний момент, когда было уже поздно.

Братья займутся изучением старых дел Джеймса, чтобы найти врагов, которых дед нажил за свою долгую службу в полиции, хотя он уже пятнадцать лет как на пенсии. Они воспользуются любыми данными, которые нароют ведущие это дело детективы, чтобы установить личность стрелка и привести к его поимке. К сожалению, самому Ниаллу не суждено участвовать в расследовании – если только кто-то из братьев не обнаружит улики, которые он сможет изучить в лаборатории. Ведь сам Ниалл занимается криминологическим изучением трупов, он попросит ускорить исследование улик. И хотя ему претила роль стороннего наблюдателя, здравый смысл подсказывал, что ему лучше взять на себя уход за дедом, чтобы братья могли полностью заняться выслеживанием стрелка.

Ниалл взялся за бутылку, чтобы налить себе еще порцию виски, но приглушенный плач ребенка напомнил, что тяжелая ночь выпала не ему одному, и он вернул бутылку на место.

Утром ему нужно идти в больницу, узнать о состоянии деда, так что у него должна быть ясная голова. Каждая жилка, каждая косточка его тела ныла от усталости и требовала отдыха, и, несмотря на внутреннюю тревогу, ему смертельно не хотелось снова напрягать мозг и искать ответы на вопросы. Поэтому он поставил стакан в мойку и включил электрическую кофеварку.