Евгений Сапач

Алёна

Глава 1

Женя, ты выглядишь как мужлан. Это тебе не ночной клуб. Цэпуру свою сними. Ей богу, решала из 90х. И вообще стань в дальнем зале. Всех посетителей распугаешь — именно такой фразой встретил меня первый рабочий день в одном из некогда известных и популярных винных баров Минска. Точнее не день — администратор. Назовём её, скажем, Алёной. Несмотря на свою принадлежность к “прекрасному” полу, она была именно администратором. Это гордое звание она носила на своих яйцах, сопровождаемых членом, который она клала на мнение каждого несогласного.

Алёне было слегка за 30. Мне недо 20. Но по какой-то неизвестной для меня причине, Алёна, видимо, решила воплотить в моей юной персоне образы всех своих бывших, может и будущих. Пишу об этом со знанием дела. Ведь в команде было достаточно парней официантов, но именно я неправильно дышал, стоял, смотрел, жил. Благодарю вселенную, что Алёна не присутствовала на моих родах, иначе бы я получил добрый десяток замечаний ещё на этапе схваток.

Забегая далеко вперёд скажу — цэпуру пришлось снимать перед каждой сменой. Иногда, по привычке, я снимал её даже в свой выходной, когда шёл просто отдохнуть. Тогда друг, зная мою самоотдачу во время таких мероприятий, на полном серьёзе говорил:

— Ты это, наоборот. Крестик лучше надень. Бережёного, знаешь…

— Знаю — перебивал я, застегивая цепочку. А то реально мало ли что.

Алёна. Эта была вполне себе самодостаточная — по крайней мере очень хотела такой казаться — женщина с темным каре. Она любила… искренне любила вино, много знала о нём. Алёна всей душой отдавалась вину. Она приходила даже в свой выходной, но только уже не на работу — пропустить бутылочку, другую в компании своих подружек. Там это было разрешено, в отличии от многих других заведений, которые запрещают отдыхать там, где ты работаешь. Ещё бы! Видели ли вы хоть раз бухгалтера, адвоката, заводчанина, который приходил бы к себе на рабочее место, извините меня, побухать. Такую роскошь себе может позволить только сторож. И трудовик на выпускном. Возможно, именно в этом и крылась причина несчастья, которое как червь точило Алёну изнутри. Почему сразу несчастья — возмутится въедливый читатель. Отвечаю: человек, который столько пьет и работает…поверьте, едва ли его можно назвать счастливым. Человеку нужен человек. Кто-то там сказал и, наверное, оказался прав. Но это лишь догадки.

Алёна, к моему большому сожалению, так и осталась для меня непрочитанной — скорее непонятой — книгой. Она и её неподдельная неприязнь ко мне. Двух месяцев — а именно столько проработал я в этом заведении — оказалось совершенно недостаточно, чтобы зарыть этот топор войны. Войны, которую она объявила про себя, где-то на задворках своего здравого смысла (искренне верю, что он у неё был).

Кто ж знал, что через энное количество лет я буду стоять совсем в другом заведении. В другой стране. Но уже в качестве гостя. Тем не менее, кое-что осталось неизменным: выражение моего лица — в простонародии — заточка. Белым шумом в голове звучат слова Алёны: “ Не стой как мужлан!”… Не могу, Алёна, не-мо-гу! Стою и думаю, какого чёрта я вообще здесь делаю? Заказываю еще одно пиво. Четвертое или пятое. Да какая разница.

Поскорее бы сбросить с себя маску неприветливого типа. Этакого выходца школы разведчиков времен СССР. Скорее бы затеряться в этой пьяной толпе, тусовочной массе. Скорее бы пришёл Женек со словами: “Алёна, ты моя лейла”, растворил её в танце и сделал счастливой, чтобы она больше никогда не срывалась на молодых и неопытных юношей. Им от этого болит.

Глава 2

Меня как назло не брало. Знаете, бывали ситуации, когда я просто молил всех мыслимых и немыслимых винных богов подарить мне иммунитет. Вечера, когда мне было архиважно оставаться трезвым. И, конечно же, именно на таких ивентах я “вытворял”. Я заново изобретал слово стыд. Иногда даже не нескольких языка — лингвист как-никак.

В этот же вечер я был стоек как оловянный солдатик. Пиво было крысиным королем, ехидно насвистывавшим трезвую кадриль. Оно было алчной девицей, которая тянула из меня деньги, не давая ничего взамен. В отличие от последних, от пива такой подставы не ожидал. Пошёл за виски. Любой студент знает: верный способ достичь желаемого — игра на понижение. Бутылка водки на двоих и сверху шлифануться “жигулём”. Цена — качество. Главное, побыстрее добраться до локации. Идеально, когда накрывает на танцполе. Хреново, когда фейс ту фейс с охранником. Еще хуже — на общажном стуле. На котором собственно тусовка и началась (а для тебя и закончилась). Тогда все вливания были впустую. Да, именно так мы познавали основы инвестиций, а не через все эти фьючерсы, хую..

Понижать, как вы поняли, я не мог. Оставался олл-ин. Ставлю всё на Johnnie Walker — красное. Чёрное кусается. Нервно наблюдаю за шариком на рулетке моей трезвости. Интуитивно ассоциирую его с фортуной. Жду не дождусь, когда Якубович крикнет: “Букву!”.

— В говно!

— Браво! Откройте слово целиком!

По-прежнему не берёт. Нужно дать время, думаю про себя. Всё приходит вовремя для того, кто умеет ждать — подсказывает мне господин Толстой устами Кутузова. Коротая время, пытаюсь вписаться в варшавский денс. Ол ай нид, по приглашению которого я и решился спрыгнуть с островка своей статичной непоколебимости обрывается польским модным треком. Почему модным? Потому что танцпол мгновенно разрывается несколькими сотнями голосов. Может даже тысячами:

“Bandyta dziary na pół ryja bo kurwa je lubię a co

Żaden ze mnie bandyta pierwsze słyszę

Chcę pomóc pani babci przejść przez jebaną ulicę

Chcę pomóc pani babci”

Разбираю только курва и ебана. Мотивчик забористый. Ладно, можно попробовать. У всех у нас было “пение” в школе. Открывать рот под музыку я научился. Правда, очень долго потом пришлось учиться его вовремя закрывать. И ох как не уверен, что научился. Окей, качает.

Невольно начинаю сравнивать. Кожей ощущаю, что здесь по-другому. Декорации вроде бы такие же, как и на родной Зыбицкой или Октябрьской. Актеры, массовка. Костюмы может чуть концептуальнее и plus à la mode. Нет, не с иголки, не блестящие. Потрепанные, но стильно и гармонично вписывающиеся. Они по росту своим героям, соответствуют времени, месту и психологическому портрету. Они выглядят к месту. Это не сельский показ мод на подиуме, который смастерили из остатков деревенского туалета. То есть из говна и