Четвертое письмо Эвриха Иллирия Вера, смотрителя анналов Истории Обитаемого Мира книжного хранилища при тетрархии города Лаваланги, что в Аррантиаде, к божественному басилевсу аррантов, Царю-Солнцу Каттону Аврелиаду, ныне благополучно царствующему

Хвала и слава басилевсу!

Возлюбленный господин мой! По истечении долгих зимних лун, принесших нашему острову отдохновение от жары. и длинные вечера, когда человек умудренный может всецело отдаться страсти книгочейства и собирания знаний, счастлив переслать тебе в Арр, нашу благословенную столицу, новую часть рукописи Драйбена из Кешта, тщательно подготовленную мной для твоего изучения.

О, где вы, времена чудес, бесконечных страданий, пламени, смерти, вечной и несокрушимой дружбы, благородства и низости, стремления к разрушению и жажды созидания?! Когда я погружался в изучение свитков, донесших нашей благополучной и сонной эпохе тяжелый запах Последней войны, я зачастую начинал сожалеть о том, что родился не к месту и не ко времени, - моя душа, мысли и сердце находились там, в пучинах прошлого и среди дней, когда огни пожаров полыхали ярче солнца, вода обратилась кровью и низверглись на народы мира тысячи кар, уготовленных богами и незримой силой, имя которой непредсказуемая Судьба. Я видел себя самого, сжимавшего меч, на Аласорской равнине, стоявшего у руля парусника, несущего наиглавнейших действователей сей истории к берегам Аррантиады, мыслеобразно созерцал поднимающиеся к небесной сфере клубы вулканического пепла, и блазнилисъ моему глазу червоточины дымов, угольными змеями прорезавших целомудренную девственность воздушной сини. Однако непредугадательный случай, стечение нитей Фатума и воля Дарителя Жизни не позволили Эвриху из Лаваланги покинуть чрево матери две сотни лет назад, оставив для меня лишь малоинтересное: набрести при закате жизни на следы величайшей, жуткой, но и стократ притягательной эпохи, переплетшей в незримую связку смертоносную черноту Мрака, багровость Равновесия, серебряный блеск Света и, как следствие, жребии бесчисленных смертных, их бытие и небытие, кровь, слезы, потери, открытия, радости...

Все сплелось, смешалось, обратилось в невиданный со времен столетия Черного неба конгломерат, предвосхитивший дальнейшую поступь истории. Разрушались города, вспыхивали храмы, устои древних верований колебались, обнажая неспособность богов к вершению чудес и руководительству над народами; погибала в пепле старая культура, исчезали навеки богатейшие сокровища мысли и духа, обращался прахом тысячелетний уклад. Казалось, все гибнет, полыхает, стирается и растворяется в ядовитой кислоте Последней войны, в безумии, порожденном жаждой крови, насилия, отмщения и прочими низменными чувствами, вырывающимися из темнейших уголков разума, едва тот находит безнаказанность, ибо последняя щедро даруется лишь смутными временами, эпохами торжества не мудрого слова, но меча, огня и лжи.

...Не стану упоминать предысторию событий Последней войны и породившую ее первопричину - Хозяина Небесной горы, существо таинственное и по сути своей чуждое всему человеческому. Следствием, же навеваемого им кровавого морока стало неслыханное злополучие, поразившее сердце материка Длинной Земли и часть островов.

Благоразумный и храбрый хаган мергейтов Гурцат, сын Улбулана. с энергией, коя, будь она направлена в сторону благочиния и счастья смертных, вполне могла бы возродить Золотой век, обратился к разрушению, достигнув на сем отвратительном поприще успехов дотоле невиданных. Степной полководец разделил свое не такое уж и крупное поначалу войско на две части, первая из которых под водительством туменчи Цурсога, вскоре получившего устрашающее прозвище Разрушитель, рассекла шаданат Саккарем надвое, отрезав полуночные области от полуденных, и ураганом пронеслась меж Самоцветными горами и хребтом Кух-Венан, захватила и выжгла плодороднейшие угодья Таджаль-Саккарема - Междуречья, а затем остановила свою тяжелую поступь на окраинах Алъбаканской пустыни. Второе войско, по очереди разгромив две армии шада Даманхура атт-Бирдженда, вышло к столице Полуденной державы Мельсине и после двадцатиоднодневной осады разрушило сей замечательный град. Затем Гурцат с поистине невероятной быстротой завоевал весь полуденный Саккарем, кроме Дангарского полуострова, защищенного самой природой - пустынными барханами и сложнопра-ходимым горным хребтом. Обе армии великого полководца соединились в Междуречье, и всему миру оставалось лишь гадать, куда именно теперь направит своих бешеных нукеров хаган.

Сколь ни удивительно это прозвучит, но Гурцат уничтожил Саккарем всего за три луны: в течение лета 1320 года самое мощное и колоссальное государство континента перестало существовать. Конечно, шад Даманхур продолжал удерживать Дангару, но разве могут сравниться жалкие клочки негодной земли, представлявшие собою полуостров, со всем утраченным? Впрочем, Дангара превосходила территорией Нардарский конисат - княжество отнюдь не маленькое, но в сравнении с прошлым величием Саккарема полуостров казался лишь рьяно оборонявшейся башней огромного замка, где прочие пределы заняты, врагами.

Войско Гурцата увеличивалось - к нему начали присоединяться саккаремские кочевники и племена, населяющие предгорья Самоцветного кряжа. Каталибы, степные джайды, зуреги, чиргазы. и прочие варвары, сбросившие власть шада, почитали Гурцата освободителем, не понимая, какую угрозу несет в себе хаган, полностью отдавшийся под влияние нечеловеческой власти Хозяина Небесной горы. Однако воины диких народов шли за ним, соблазненные видениями новых земель, рабов и бренного богатства.

В то время, когда Полдень полыхал, на Полуночи сохраняли странное молчание. Кениг Нарлака даже не позаботился укрепить границы империи, самодовольно полагая, что мергейты. удовлетворятся завоеванным и не пойдут дальше: после долгой летней кампании войско Гурцата устало, перегружено добычей, а воины желают отдохнуть и вволю насладиться плодами тяжелого ратного труда. К тому же шад Даманхур, заручившись помощью и поддержкой священнослужителей Меддаи, собрал и обеспечил огромное наемное войско, готовое нанести решительный удар по мергейтам и переломить хребет вырвавшемуся из Вечной Степи чудовищу войны. Только конис Нардара Юстиции, человек опытный и предусмотрительный, понял, что стоящие всего в нескольких десятках лиг от границы, конисата варвары представляют нешуточную угрозу, и начал спешно искать союза с прочими княжествами Материка и Империей, а заодно готовиться к войне.

Наши соотечественники арранты не спешили вступить в войну - безусловно, кесарь Тиберис выслал на помощь Даманхуру два легиона в обмен на уступки со стороны Саккарема: несколько портов побережья должны были отойти к Аррантиаде. Но, как ты, господин, скоро увидишь, увы, замыслы, твоего царственного предшественника простирались куда дальше и шире.

Не стану сейчас разрушать любопытство моего басилевса, описывая битву при Аласоре, закончившуюся трагически для обеих сражающихся сторон, или интриги государственных мужей, видевших в войне не только бедствие, но и путь к извлечению державной или личной выгоды. Замечу лишь, что все их действия являлись заведомо проигрышными, ибо мало кто знал, что в вихре Последней войны столкнулись меж собой не политика и сила оружия, а интересы всего сообщества людей и жестокая воля чуждого нашему миру существа, прибывшего в Среднюю Сферу вместе с Небесной горой. И не будь нескольких человек, до конца осознавших, какую угрозу представляет это чудовище, и начавших самостоятельно бороться с иномирным злом, нынешний облик нашей Сферы оказался бы, совсем иным.