Книга, которую вы взяли в руки, написана в жанре триллера. Точнее, исторического триллера. И романа-катастрофы. Иначе говоря, она должна быть плодом фантазии автора. Увы.

Я назвал бы эту книгу полудокументальной. По сути, фантазией автора является лишь финал, когда всех негодяев планетарного масштаба уничтожают поголовно. Думаю, любому ясно, что такой финал пока — чистой воды фантазия. А жаль.

Однако значительная — если не бо́льшая — часть книги основана на самой реальной реальности, сколь пугающей эта реальность ни была бы. Во-первых, абсолютно реальна «Цикада 3301», и любой читатель с доступом в Интернет может в этом убедиться. Все задачи и пазлы, которые «Цикада» предлагала кандидатам, жаждущим заполучить место в этой таинственной системе, ни в чем не изменены. И даны в книге именно в том виде, в котором они появлялись и в Интернете, и в «Темной сети» (DarkNet).

К великому сожалению, реальны и эпиграфы к книге: и слова доброго дяди Кусто, и принца Филиппа (основатель Фонда дикой природы). Здесь мне не дает покоя одна мысль: когда всемирный любимец Жак Ив Кусто говорил о том, что каждый день нужно уничтожать (именно это слово!) 350 тысяч человечков, имел ли он в виду и себя?

Еще один момент. Супервулкан в кальдере Йеллоустонского парка — реальность абсолютная. Конечно, рвануть он может и завтра, а может через пару миллионов лет. Но вот ускорить процесс, «прорвать опухоль» возможно вполне.

Следующий абсолютно реальный момент: тайные общества. Они есть, но… Больше половины из них — эта дебиловатая игра в секретность, исключительность, загадочность. Малая часть, включая «Бильдербергеров», членов Римского клуба и им подобных, абсолютно реальна и смертельно опасна. И, наконец, третья группа: это те, кто оттягивает на себя внимание от реальных врагов человечества, благодаря чему те частенько остаются в тени.

Абсолютно реальны и так называемые Скрижали Джорджии и надписи (заповеди) на них. Реальна история их создания и торжественного открытия, включая присутствие Йоко Оно (и ее неподдельный восторг).

Но главная реальность в книге — заслуга отважного французского историка Ги Фо. Отважного потому, что он взял на себя смелость разрушить миф о «бедных невинных тамплиерах», которые людям только счастья и желали. А мы с вами знаем, что на кое-какие мифы в наше время нельзя покушаться безнаказанно.

Что греха таить, множество народу до сих пор считает тамплиеров предвестниками демократии, а также Свободы, Равенства и Братства (все революции с тех пор показали, чем оборачиваются эти блистательные лозунги). Но мы сейчас не об этом. Нет, не были «несчастные» тамплиеры этакими добрыми дядюшками, грезившими о светлом будущем человечества. Не были.

Они были (и остались — ведь орден не канул в небытие) существами совсем иного сорта. И, повторяю, лишь Ги Фо и невеликий отряд честных историков — верьте или нет, попадаются и такие — сумели развенчать тамплиерскую легенду.

И не напоминает ли вам лозунг тамплиеров — Ordo ab Chao (порядок из хаоса) — нынешнюю стратагему «новых крестоносцев» — теорию «управляемого хаоса»?

Реальных моментов в книге гораздо больше, чем я упомянул здесь. В частности, есть достаточно много указаний на то, что бубонная чума — черная смерть — в Европу попала совсем не случайно. Тоже реальность. Но, дорогие читатели, уж будьте добры, если именно эта тема вас почему-то зацепит, проведите собственное небольшое исследование. Вот только по ходу этой работы вы можете наткнуться на такое, на что натыкаться не хотелось бы.

А теперь простите за пространное вступление. Можете перелистнуть страницу. Дальше — уже книга.

Михаил Вершовский,

август 2016 г.

I

Париж, 18 марта 1314 г.

Эшафот, представлявший собой наскоро сколоченную площадку с полудюжиной ступенек, был установлен у южного фасада собора Парижской Богоматери — Нотр-Дам де Пари. Строительство самого здания уже было практически завершено, но работы внутри храма должны были продлиться еще не один год.

На мраморных ступенях Нотр-Дама в высоких креслах расположились члены церковного собора: кардиналы, архиепископы, епископы, члены папской курии (знатоки канонического права), съехавшиеся со всех концов христианской Европы, от Испании до Англии и Германии. Больше всего, естественно, было французов.

На лицах большинства из них читалось явное облегчение: этот мартовский день был последним днем бесконечного судебного процесса, всколыхнувшего весь католический мир, процесса, на котором решалась судьба могущественного и покрытого как славой, так и бесчестием ордена рыцарей Храма, полное название которого звучало откровенной насмешкой: орден бедных рыцарей Христа. Кошельки «бедных» рыцарей, может, и не были набиты золотыми монетами, но сам орден обладал богатством, превосходившим состояние едва ли не всех христианских монархов. Вполне понятно, что рыцари Храма не пользовались излишней симпатией коронованных особ. И не только их. В народе тамплиеры также имели весьма дурную репутацию, которая в ходе семилетнего процесса превратилась в неприкрытую ненависть, тем более что ве́сти о немыслимых грехах и откровенном богохульстве членов ордена очень быстро просачивались наружу, приводя в ужас богобоязненных жителей Вьенна, где все эти годы заседал собор, обитателей близлежащего Авиньона и, конечно же, парижан, всегда знавших все обо всем. Стоит заметить, что еще задолго до процесса простолюдины французской столицы шептались о том, что юным мальчикам следует остерегаться рыцарей Храма и, укоряя какого-нибудь пьяницу, пеняли ему на то, что он «пьет как тамплиер». А высокомерие храмовников давно уже стало притчей во языцех.

Толпа, заполнившая все пространство от эшафота, который был окружен гвардейцами короля Франции, и до самого берега Сены, возбужденно гудела. Само слово не произносилось вслух, но оно висело в воздухе: «Крови! Крови! Крови!!!» Впрочем, общее возбуждение ни в малой степени не передалось членам собора и папской комиссии, сидевшим в своих креслах на ступенях Нотр-Дама. Они-то знали, что никакой крови не будет. Четыре высших сановника ордена, которые должны были взойти на эшафот, сделают это лишь для того, чтобы подтвердить свои показания, которые они слово в слово повторяли в течение семи лет, а затем выслушать уже известный им самим приговор: пожизненное заключение.

II

В двенадцати лье от Парижа, в личной королевской столовой дворца Фонтенбло сидели два главных лица затянувшейся на семь лет драмы: король Франции Филипп Четвертый, прозванный Красивым, и его ставленник на папском троне, Климент Пятый. Ставленник, да, но слишком упрямый и своевольный. Сколько усилий предпринимал папа, чтобы спасти и орден рыцарей Храма, и высших его сановников. «Неблагодарный негодяй», — в который уже раз подумал король, однако лицо его не выразило при этом никаких эмоций. Все, встречавшиеся с Филиппом, знали, что проникнуть в его мысли и чувства абсолютно невозможно. Всегда бесстрастное лицо монарха даже в критические минуты не позволяло заглянуть в душу короля. Вот и сейчас, услышав стон Климента — бедняга страдал от рака желудка уже не один год, — Филипп плеснул сладкого бургундского вина в золотой бокал Его Святейшества с тем же безмятежным выражением лица, с которым выслушивал скорбные восклицания папы, отказывавшегося понять поведение высших лиц ордена тамплиеров и особенно Великого магистра Жака де Моле.