Все нижеописанные события основаны на реальных фактах и, возможно, имели место в действительности.

Эспер Тудекович, «Собрание четырех лун»

Они настигли меня тогда, когда я меньше всего этого ожидал. Две тени спереди, две – сзади. Они не торопились. Опасаться им было некого и нечего. В этом районе гетто и днем-то никогда не появлялись полицейские, а уж ночью подавно. Звать на помощь было бесполезно. Люди здесь никогда ничего не слышат и не видят и никому не помогают. Тем более такому идиоту, как я. Только совершеннейший кретин мог попасться на дешевый трюк с телефонным звонком. Каким героем я чувствовал себя, когда спешил на эту встречу, таким же дураком чувствую себя сейчас. Правда, у меня есть одно оправдание, если, конечно, идиотизму можно найти оправдание. Меня обманул ее голос. Этот голос кого угодно мог бы ввести в заблуждение. И я поверил. Поверил всему. И в то, что она подруга Джина (это у Джина-то подруга!), и в то, что он в опасности, и, главное, в то, что я должен немедленно мчаться в это чертово гетто.

Они медленно подходили ко мне. С первого взгляда было видно, что это профессионалы. По перебитым носам, мягкой, крадущейся походке, буграм мышц, выпирающим на кожаных куртках. Мне приходилось не раз в своей полной опасностей и приключений жизни сталкиваться с людьми подобного сорта. Бывшие космодесантники, бывшие оперативники спецслужб, просто крепкие парни, длительное время занимавшиеся спортом, они ничего другого и не умели, кроме как крошить другим черепа. Зато это у них получалось мастерски. Это был самый опасный противник – профессионалы. Они не делали того множества торопливо ненужных движений, что свойственны новичкам. И не были так наглы и демонстративны в столкновениях, как уличная шпана. Они били всегда наверняка. Сильно и точно. И не дай бог попасть под их удар.

В многочисленных схватках я отработал до автоматизма технику ведения боя с таким противником. Тут надо быть крайне осторожным, просчитывать не то что каждый свой шаг, каждое сокращение мускулов на несколько ходов вперед. Ошибиться в одном движении означало потерять жизнь. Дыхание, чувство ориентации в пространстве, ощущение "глаз на затылке" – все имело решающее значение.

Я прекрасно знал свои способности: каждого из моих противников по отдельности я уложил бы ; в два счета. Но четверо профи – это слишком много. Мне стоило быть втройне осторожней.

Шансов благополучно выбраться из этой передряги у меня было немного. Одно неловкое движение – и ты покойник. И мои противники отлично это понимали. Численный перевес за ними, ребята они не промах и прекрасно знают свое дело. Так что я, похоже, уже полностью в их власти.

Они явно считали меня своей добычей, но, видит бог, они все-таки немного поторопились. В таких ситуациях я никогда не теряю головы и всегда действую очень осторожно, хладнокровно рассчитывая каждый свой шаг, каждое движение, стараясь избежать малейших ошибок. Короче, я отступил к стене ближайшего дома и стал ждать.

Ждать пришлось недолго. Самый здоровый из "горилл" вдруг оказался рядом и резко ударил. Не отклони я немного голову, мне, вероятно, пришлось бы плохо. Кулак просвистел у самого уха и с силой врезался в стену. Парень с ненавистью посмотрел на меня, не понимая, почему его удар не достиг цели. Следующий раз он удивлялся, несомненно, в больнице. Мой прямой правой сломал ему челюсть по крайней мере в двух местах. Сильным боковым ударом ноги я буквально впечатал свой ботинок в солнечное сплетение стоящего справа от меня бандита. Его тело, описав плавную дугу, отлетело метров на десять и тяжело грохнулось на землю.

Оставшиеся двое действовали более осмотрительно. Они неплохо владели искусством рукопашного боя, и мне с ними пришлось несладко. Но не зря меня в третьей бригаде космодесанта Дивизии "Непобедимых" прозвали костоломом. В бытность мою космодесантником я, бывало, схватывался с ребятами и покруче.

Если первых моих противников я обезвредил довольно быстро, воспользовавшись их чрезмерной самонадеянностью, то оставшиеся двое действовали более осмотрительно. Один, среднего роста крепыш с большим шрамом во весь лоб, занял позицию прямо передо мной. Он слегка покачивался на носках и ловил малейшее мое движение. Второй, высокий, худой, бесшумно, кошачьими движениями заходил на позицию слева от меня. Он двигался, несомненно, красиво, но, сам того не ведая, допустил одну непростительную ошибку. Ноги при таком передвижении следовало переставлять в такт "рок", а не в такт "медиум", как это делал он. Ошибка небольшая, в любое другое время и с любым другим противником, менее подготовленным, чем я, она бы не имела никакого значения. С любым другим противником, но только не со мной.

Я присел и тут же молниеносно ударил левой ногой в пах худого. Тот мгновенно сломался, от всей его кошачьей грации вмиг не осталось и следа. Он рухнул на асфальт, схватившись руками между ног и издав животный вопль. Крепыш, не поняв в чем дело, от неожиданности ударил в то 'место, где мгновение назад была моя голова. Я, ожидая такую реакцию моего противника, встретил его попытку меня свалить все той же левой : ногой. Моя нога очень удачно встретилась с корпусом крепыша, и несколько его ребер с явственным хрустом сломались. Добивая противника, я неуловимо распрямился, и мой кулак, подобно резко высвобожденной пружине, ударил в подбородок крепыша. Он, вобрав движение моего кулака, отлетел на несколько метров по непонятной траектории. Я, даже не поинтересовавшись здоровьем бедного крепыша со шрамом, мгновенно отскочил в сторону. И сделал это как раз вовремя. Все-таки это были профессионалы, и с этим стоило считаться. Долговязый на удивление быстро пришел в себя. То ли мой удар не был столь эффективен, как я посчитал, то ли мой худой противник лишь делал вид, что ему больно, а может быть, у него в том месте, куда я ударил, находились имплантированные органы или не было таковых вовсе, но стоило мне на сотую долю секунды отвлечься, добивая крепыша, как худой нанес мне удар. И ударил, надо сказать, вовсе неплохо. Я едва уклонился от его просвистевшего словно снаряд кулака. Наклонившись, я сделал вид, что удираю и, почти развернувшись спиной к противнику, ударил его ногой. Обиженный своим первым явно неудачным ударом, я вновь ударил долговязого в пах. На этот раз я вложил в удар всю свою силу, и удар получился отменный. Долговязый даже не смог закричать. Он только выдохнул что-то нечленораздельное и рухнул как подкошенный.

"Да, друг, если ты все еще не обзавелся потомством, то теперь это тебе будет сделать сложновато", – прокомментировал я свой успех и с облегчением вздохнул. Я вновь выиграл схватку. Удача опять на моей стороне.

Но я, успокоившись, забыл одно золотое правило – никогда не надо терять бдительности. Всегда возможен непредвиденный поворот событий. Со мною бывало уже не раз, когда я, полностью уверенный в своей победе, в самый последний момент оказывался поверженным. Так случилось и на этот раз. Я уже совсем праздновал победу, когда допустил непростительную ошибку. Добивая последнего головореза, я упустил из виду то, что делается за моей спиной. Почувствовав неладное, я резко обернулся. Поздно, Раздался выстрел, и в мою левую руку впился патрон-шприц, начиненный, вероятно, каким-то наркотиком. Я моментально выдернул его, но наркотик уже вошел в мою кровь. В глазах померк свет, и я потерял сознание.