Агата Караташ

Ведьма, астральный удав и маленькое проклятье

Мой взгляд упёрся в полупрозрачную зелёную колбасу. Опять. Я вздохнула.

– Валера, ну сколько можно, а, – немного неразборчиво спросонья. – Ну будь человеком, а, хватит примеряться ко мне каждую ночь, ты меня не сожрешь, ты астральный, Валер. Спать мешаешь.

– Мечтать не запретиш-ш-шь, – философски ответил змей, сворачиваясь в более привычный для отдыха клубок. – Кстати, уже утро, Насть.

– Как утро? – я с усилием открыла глаза и посмотрела в телефон – тот издевательски показывал восемь пятнадцать. – Чертов блэкаут…

– Не чертыхайс-с-ся, – прошипел змей сбоку, язвительно сверкая изумрудными глазами.

– Пошел к черту, – сказала уже даже без выражения, настолько это было обыденным. – Сегодня куча дел и встреча с новым заказчиком, мы уже почти опаздываем.

Я поднялась с кровати и, нашарив ногами пушистые шерстяные тапочки, потопала в ванную, проверяя сообщения в соцсетях. В чате московского шабаша активно обсуждали план мероприятий на грядущую Купальскую ночь. Плюс три тысячи сообщений за ночь. Кошмар какой. Даже пытаться прочесть не буду. Хорошо, что я отключила уведомления.

В чате 437 группы ведфака мгу должники делились шпорами к пересдаче по продвинутым заговорам и сокрушались, что назначили ее за два дня до праздника, и к самой важной ночи года они подготовиться не успеют. Я хмыкнула. За три года учебы уже можно было научиться хотя бы списывать, ну или спихивать. Как я. Поэтому у меня сейчас уже каникулы. Я гаденько улыбнулась и отправила: «Страдайте». И смайлик с улыбающейся какашкой. Лучший смайл, конечно. Так душу греет почему-то. По поводу практики летней староста молчит, как обет дала. Ну и ладно, если что – все на нее свалю, сама виновата.

Чат родственников оживал только на праздники, фонтанируя безвкусными открытками и банальными поздравлениями, реже кто-то скидывал фотографии своих бесценных отпрысков. Что и случилось ночью. Сын двоюродной тети сам подключился к детскому астральному каналу по маминому хрустальному шару и теперь сидел и пускал на тот слюни, и подпись: «Мимими». По правилам хорошего тона остальные должны были отправить как минимум смайлики с сердечками – мол, да, очень мило, нам безумно интересно. Я глубоко вздохнула и отправила невразумительный набор позитивных эмоджи. Остальные же чаты на лето словно вымирали.

Чат с новым заказчиком молчал со вчерашнего дня и его короткого «Буду ждать Вас у мавзолея в половине десятого». Странный он все-таки. Местные редко по Красной площади гуляют, одни туристы обычно, ну и паломники культа смерти, естественно. Я одной рукой листала диалог, чтобы освежить его в памяти, а другой открыла кран в ванной.

– О, тепленькая пош-ш-ла, – прокряхтело снизу.

– Валера, Ягу ж твою мать, пошел вон! – опять испугал, глиста-переросток. – И вообще, ты ж не чувствуешь воду, ты астральный, Валер.

– О, пос-смотрите на неё, теперь ей не вс-се равно, что я чувс-с-ствую, – ехидно прошипел змей, выползая из раковины.

– Если бы тебя только можно было проклясть, – грустно протянула ему вслед.

Приведя себя в порядок, я принялась заплетать косы. Сегодня выбор пал на красные ленты с вышитыми черными шерстяными нитками рунами. Может, стоит покрасить волосы? А то с седыми я – как моль бледная, еще и в глазах зелень словно стала потусторонней, да и синяки под глазами выделяются больше. А ведь до инициации были каштановые. Вздохнула, завязывая ленточку так, чтобы та просто висела – ненавижу бантики. Да и несолидно как-то.

Меж тем прогноз погоды в телефоне пообещал сегодня тридцать градусов жары. В Москве. «Ну за что?» – простонала в экран, словно это могло что-то изменить. Надела первые попавшиеся майку и шорты, найденные в куче вещей на кресле, и полезла в шкаф в поисках летнего черного балахона. По характерной прохладе от ткани нашла тот самый среди всех, выглядящих абсолютно одинаково. Холодненький. Приятненький. С удовольствием нацепила его поверх одежды. Зашнуровав черные кеды, взяла у двери свою любимую метлу с ортопедическим, но не очень удобным, седлом, и, перекинув через плечо ремешок с рунной вязью, удобно разместила ее за спиной. Подхватив сумку со всем, что, чисто гипотетически, могло пригодиться, приготовилась выходить.

– Валер, пойдем, нам пора, – сказала я, проверяя время в телефоне.

– Я не могу, – тягуче произнес змей, материализуясь на полке для шапок, – у меня нет ног.

– Очень остроумно, Валер.

Удав смеялся над собственной шуткой, покряхтывая. Я снова закатила глаза. Дух устроился у меня на плечах, обвивая шею на манер шарфа и свесив за спину хвост. Воздух вокруг шеи словно завибрировал.

Мы вышли на улицу. Солнце уже припекало. Вздохнув, я накинула на голову капюшон, который беспрепятственности прошел сквозь змея, не доставив ему никаких неудобств, но приятно охлаждая голову мне.

– Держи ноги в тепле, а голову в холоде, – глубокомысленно изрек удав.

– Валер, ну хватит припоминать те кеды, это была моя первая попытка зачарования обуви.

– Ну, главное – с энтузиазмом к делу подходить, знаеш-ш-шь, с огоньком, – прошипел дух и начал покряхтывать тихим змеиным смехом.

– Не смешно, я те кеды на первые заработанные деньги купила, – с сожалением сказала я, вспоминая, как в центре нарисованного маркером на старом линолеуме концентрирующего треугольника почти не ношенные кеды вспыхнули столбом синего пламени и прожгли тот самый линолеум, активируя пожарную сигнализацию общежития.

– А я предлагал взять чужие туфли, – заметил змей.

Я в ответ промолчала и просто закатила глаза.

– Так мы вз-с-слетаем? – поинтересовался удав.

– Рожденный ползать летать не может, Валер, – ехидно заметила я, радуясь, что могу в кои-то веки ответить змею тем же.

– Еще шипеть начни, Нас-с-стя, – с той же интонацией ответил дух.

Я хмыкнула.

– Не хочу летать в такую жару, поедем на метро, – все же объяснила ему наш маршрут.

– А метлу тогда зачем тащишь? – спросил змей.

– Затем же, зачем и тебя, астральная ехидна, – ответила я. – Для имиджа. Заказчик-то новый.

– Я не ехидна, я – зеленый древесный удав, – гордо произнес он.

– Точно? – изобразила сомнение я. – А больше на ехидну похож.

– От ехидны и слыш-ш-шу, – прошипел мне в ответ удав.

– Ладно-ладно, Валер, удав так удав, как скажешь, – с улыбкой согласилась я.

Мы уже дошли до входа в метро, людей вокруг стало больше. Все спешили по своим делам. Я, как обычно, повесила на себя отвод глаз и спустилась вниз. Пожилая женщина с химической завивкой словно из прошлого столетия даже не попыталась всучить мне бесплатную газету. Я самодовольно ухмыльнулась. Приложила к турникету свою социальную карту со студенческим проездным, зачарованную мной