Кай Вэрди

Колдун 3

Глава 1

— Это что тебе, картошка? Чего ты его трамбуешь? Еще ногами по нему потопчись! — насмешливо глядя на то, как взмыленный от прилагаемых усилий Мишка запихивает парашют в ранец, серьезно проговорил инструктор, не пожалев и пары крепких словечек.

— Да не лезет он, зараза, — пыхтя и отдуваясь, молодой человек выпрямился и пнул ранец ногой. — Может, застегнется? — с надеждой взглянул он на укладку с торчащим из нее куском парашюта.

— Долбодятлы конченые! Недоумки! Если вы, твари, сами не расшибётесь, последним, что вы увидите, буду я! — заорал Влад. — Сколько можно показывать, как парашют налистывается, а? Дебилы! Может, ты и прыгнуть с ним рискнешь? — пнув ранец ногой, продолжал орать инструктор.

— Чего я, совсем дурак, что ли… — проворчал парень.

— Перекладывай, суицидник! — не сбавляя тона, проорал Казаков. — Завтра прыгать со своим ранцем станешь. Как сложишь, так и приземлишься, долбодятел криворукий!

— В смысле? — раскрыл рот Мишка.

— А в прямом! Мимо земли точно не пролетишь, а вот с какой скоростью приземлишься — это уж от тебя самого зависит. Перекладывай, — пнул он парашют в сторону парня и направился к следующему подопечному.

Вздохнув, молодой человек принялся вытягивать парашют из ранца, путаясь в стропах и тихо матерясь про себя: дались ему те прыжки! Не было у бабы горя, купила баба порося… Так и он. Учился спокойно и учился… Нет, ему прыгать захотелось! Чувство полета испытать, вашу маму!

Тот единственный ночной прыжок, когда он с Бирюком и саперами шел на подрыв железной дороги, крепко засел у парня в голове. Прыгали тогда с минимальной высоты, но те ощущения он так и не смог забыть. Та секунда свободного падения, пока парашют не раскрылся… Ему часто снилось, как он летит, парит в голубом небе, словно птица, а потом над ним белым цветком раскрывается купол.

Небо манило, звало к себе. И узнав, что РОСАФ набирает комсомольцев для обучения прыжкам с парашютом, чуть не бегом бросился записываться на курсы. Чего он ждал? Полета, неба, прыжков… Но уж точно не ползания по брезенту на поле в попытке сложить непослушную, скользкую материю и засунуть ее в рюкзак.

Уже четвертую неделю все воскресенья Мишка пропадал в покоцанном осколками здании, в котором располагался РОСАФ. В первое воскресенье два инструктора, собрав их в спортивном зале и развесив на турнике парашютные стропы с лямками, учили «студентов» поворачиваться в них вправо-влево, твердя одно и то же:

— Спускаться на парашюте надо так, чтобы ветер дул в спину. А как вы развернетесь, если опоры в воздухе нет?

Студенты пожимали плечами. А и правда, как?

— Дебилы… — трагически вздыхал моложавый невысокий темноволосый инструктор с обожжённым лицом, представившийся Казаковым Владом. — Самоубийцы долбаные! Если вы не будете любить небо, оно вам отомстит! И однажды вы приземлитесь без парашюта! Но не беспокойтесь: в небе еще никто не остался. Приземлялись все! Вот ты любишь небо? — подскакивал он к следившему за ним расширенными глазами студенту. — Любишь? — впивался он в него глазами.

— Д-да… — заикался несчастный, не понимая, чего от него хочет этот контуженый. И как его инструктором только поставили?

— Нихрена ты его не любишь! — брызгая слюной, тыкал он пальцем в грудь мальчишки. — Но ты научишься его любить! Или вали отсюда нахрен, пока жив! Ты понял? Понял? — орал он.

Мишка наблюдал за ним округлившимися глазами и мечтал прикоснуться к нему, чтобы понять, почувствовать этого странного человека. Но Влад руки не подавал никому, разве что Игорь, второй инструктор, удостаивался такой чести, на занятиях был в закрытом летном комбинезоне, руки у него всегда были в перчатках. И как?

Игорь, в отличие от Влада, был более спокойным и обстоятельным. И пока Влад пытался доораться до очередной жертвы, он боле-менее спокойно объяснял остальным студентам, что от них требуется:

— Спускаться на парашюте, — говорил Игорь, — надо так, чтобы ветер дул в спину. Для этого надо в правую руку взять левую лямку, а в левую — правую. Какая рука сверху, в ту сторону ты и развернешься. Понятно? — спрашивал он, обводя внимательным, серьезным взглядом своих подопечных.

Студенты послушно кивали головами. Всем уже не терпелось попробовать прыгнуть. Ну что сложного? Выпрыгиваешь из самолета, парашют раскрывается, и ты паришь… А тут заставляют в лямках крутиться, объясняют, как ноги подгибать… Развели детский сад!

В скучнейших рассказах и попытках запомнить условные знаки и положение тела в воздухе прошли два воскресенья.

На следующее занятие их ждало разнообразие. На этот раз инструктора вывели их на большое поле, на краю которого была вырыта яма, заполненная опилками. Над ней возвышалось деревянное сооружение, трамплин, с площадками, располагавшимися на высоте в метр, полтора и два.

— Так, — сказал Казаков, — слушайте сюда. Сейчас вы будете учиться приземляться. Когда будете прыгать, ноги надо держать полусогнутыми, не слишком напряженными, опускаться на всю ступню и падать на правый бок. Сейчас посмотрим, как вы это будете делать. А ну, пошли один за другим! Первый уровень трамплина можно пропустить. Второй по желанию тоже. Давай сразу с третьего!

Переглядываясь, студенты несмело потянулись к трамплину.

— Ну чего вы ползаете, как беременные черепахи! — разъярился вдруг Влад. — Шевелитесь уже, самоубийцы недоделанные! Как вы приземляться будете? Как? Ноги переломать хотите, уроды?

Косясь на инструктора, молодежь активнее полезла вверх. Дожидаясь на площадке трамплина своей очереди для прыжка, Мишка, подставляя весеннему ветерку лицо, случайно взглянул назад. Недалеко от него стоял крепко вцепившийся в поручень площадки мальчишка лет шестнадцати. Побледневшее лицо его было покрыто каплями пота, синие губы дрожали.

— Ты чего? — нахмурившись, шагнул Мишка к пацану. — Как тебя зовут?

— С-сашк-ка, — с трудом выговорил парень. — Я… — тяжело сглотнув, он с трудом продолжил: — Я… в-выс-соты б-боюсь…

— Как же ты с парашютом прыгать собрался? — удивился Мишка.

— А я… Я глаз-за з-закрою… и шагну… — снова сглотнув, почти прошептал Сашка.

Покачав головой, Мишка быстро накрыл руку мальчишки своей. Влив Сашке хорошую порцию спокойствия и уверенности — на большее не было времени — он подтолкнул парня вперед.

— Тогда шагай, — спокойно и твердо проговорил он.

Прыгать в опилки оказалось неожиданно весело. Расхулиганившаяся молодежь, игнорируя трехэтажный мат инструкторов, смеясь, скакала с трамплина, кувыркаясь и балуясь в опилках. Влад, посмотрев на барахтавшихся в яме студентов, выматерившись напоследок и махнув рукой, ушел с поля.

Заметив, что инструктор ушел, Мишка выбрался из ямы, вытянул за шкирку заметно успокоившегося Сашку и