Бекки Алберталли, Аиша Саид

Да, нет, возможно

Becky Albertalli and Aisha Saeed

YES NO MAYBE SO

© Е. Лозовик, перевод на русский язык, 2023

© Издание на русском языке, оформление. Popcorn Books, 2023

Copyright © 2020 by Becky Albertalli and Aisha Saeed

Jacket art © 2020 by Soumbal Qureshi

* * *

Стейси, Люси и Джону – с благодарностью

Глава первая. Джейми

– У апельсинов нет сосочков, – говорит Софи.

Я ставлю тележку около стенда, на котором возвышается пирамида фруктов, старательно игнорируя ее замечание. Как вы догадываетесь, некоторая часть меня не желает обсуждать с двенадцатилетней сестрой наличие или отсутствие сосочков у чего бы то ни было, стоя в продуктовом отделе «Таргета». И когда я говорю «некоторая часть меня», я имею в виду себя целиком.

– Значит, это танжело, – добавляет Софи. – Гибрид мандарина и грейпфрута. Вот у них…

– Рад за танжело, – я отрываю от рулона один пакет. – Слушай. Чем быстрее мы всё купим, тем быстрее сможем уйти.

Обычно мне не хочется уходить из «Таргета». Никогда не хочется. «Таргет» лучший. Это мой персональный рай. Но очень трудно думать: «Что угодно может случиться в этом огромном магазине», – когда я прихожу сюда в качестве мальчика на побегушках, которого двоюродный брат отправил за покупками. Гейб получил должность помощника руководителя избирательного штаба внеочередных выборов в нашем районе, а вместе с ней – и способность постоянно придумывать для нас с Софи какие-нибудь задания. Сегодня утром от него пришел список продуктов, которые надо купить для волонтеров: апельсины, виноград, шоколад, мини-пиццы, злаковые батончики, бутылки с водой. «НЕ БРАТЬ ЯБЛОКИ. НЕ БРАТЬ КРЕНДЕЛЬКИ». Вот так, большими буквами. Типичный Гейб. Похоже, тем, кто работает на холодных обзвонах, противопоказано все, что хрустит.

– Но похоже на сосочки, – бормочет Софи, пока я тянусь к танжело на верхушке пирамиды. Мне нравятся самые яркие: их будто подредактировал кто-то, выкрутив насыщенность цвета на максимум. Теперь еще парочку, и еще, потому что сегодня к Гейбу придет минимум человек десять.

– Почему апельсины? – недоумевает Софи. – Это же фрукт, который не съесть, не испачкавшись.

– С цингой борется, – пытаюсь шутить я, но тут автоматические двери разъезжаются в стороны, в зал входят две девушки, и я сразу теряю мысль.

Да-да, я не из тех парней, кто может вести себя адекватно в присутствии симпатичных девчонок. Вот так вот. Для начала тогда нам пришлось бы предположить, будто я в принципе могу вести себя адекватно. Да и не в том дело, что они симпатичные.

То есть… Слушайте, нет, они симпатичные. Обе примерно моего возраста, одеты так же, как одеваются все, кто проводит лето под кондиционерами Джорджии: толстовки с капюшонами на молнии, джинсы. Та, что пониже, – белая, в очках в квадратной оправе, с вьющимися темными волосами – возбужденно жестикулирует обеими руками, направляясь к тележкам. Но я глаз не могу отвести от ее подруги. Думаю, она откуда-то из Южной Азии. У нее широко распахнутые карие глаза и волнистые темные волосы. Слушая подругу, она улыбается и кивает.

Что-то в ней есть, что-то знакомое. Клянусь, мы уже встречались.

Она неожиданно поднимает глаза, словно почувствовав, что я на нее смотрю.

Все, мой мозг бесполезен.

Ага. Ага. Да. Она точно на меня смотрит.

Дрю, мой друг, точно знал бы, как поступить. Итак, передо мной симпатичная девчонка, и наши взгляды только что встретились. Причем мы виделись и раньше, я почти уверен в этом, а значит, начать разговор было бы легко. Все это происходит в «Таргете», в моей зоне комфорта. Если, конечно, можно говорить о зоне комфорта, когда встречаешь симпатичную девчонку.

«Чувак, просто заговори с ней. Богом клянусь, не нужно усложнять, – не представляю, сколько раз я слышал от Дрю эту фразу. – Поймай ее взгляд. Подними подбородок. Подойди ближе».

– Эй, влюбленный принц, – толкает меня Софи. – Я не могу понять, на которую из них ты смотришь.

Я тут же отворачиваюсь обратно к пирамиде из танжело, чувствуя, как горят щеки, и хватаю один фрукт, лежащий в нижнем ряду.

Конечно же, пирамида немедленно рассыпается.

Точнее, сначала она сотрясается, а потом – шлеп, шлеп, шлеп – это лавиной посыпались на пол апельсины. Я поворачиваюсь к Софи: она закрыла руками рот и просто смотрит на меня в испуге. Да что уж там: все на меня смотрят. Женщина, в тележке которой сидит ребенок. Парень за стойкой пекарни. Малыш, собравшийся закатить истерику у витрины с печеньками и замерший на полувскрике.

И конечно, две девчонки, которые стоят впереди нас, прямо по центру. Они будто остолбенели, вцепившись в тележку, и на лицах у них отражается одно и то же: «О нет!»

Шлеп. Шлеп. Шлеп. Без конца. Без перерыва.

И…

Шлеп.

Это был последний.

– Я…

– …как персонаж в мультике, – заканчивает за меня Софи.

– Ага. Ладно. Сейчас я всё уберу. – И я опускаюсь на колени, где стоял, и начинаю передавать ей фрукты. – Ну-ка, возьми.

Еще несколько штук мне удается собрать в сгиб локтя, но стоит попытаться встать, как они тут же рассыпаются снова.

– Черт!

Я наклоняюсь, чтобы собрать их, и вижу, как парочка танжело откатывается к стенду с яблоками, хотя, казалось бы, у них же сосочки – разве они не должны им мешать? Не вставая с колен, я перебираюсь к стенду, надеясь, что под ним танжело закатились не слишком далеко, и тут кто-то рядом громко прочищает горло:

– Так-так, приятель, давай-ка ты уйдешь от яблок.

Я поднимаю глаза и вижу аккуратного и подтянутого парня в красной футболке с таргетовским бейджиком. Кевин.

Вскочив на ноги, я тут же наступаю на один из танжело.

– Простите! Мне очень жаль!

– Эй, Джейми, – окликает меня Софи. – Посмотри на меня.

В руках у нее телефон.

– Ты что, снимаешь?

– Один маленький «бумеранг», – отвечает она. Потом поворачивается к Кевину. – Познакомьтесь с моим братом: кодовое имя – Растяпа фон Криворук.

– Я помогу тут все убрать, – быстро вставляю я.

– Да не-е, все в порядке. Я разберусь, – отмахивается Кевин.

Софи смотрит в телефон.

– А если я хочу отправить видео в BuzzFeed, на что нажать?

Краем глаза я замечаю движение: те две девушки в толстовках быстро уходят от нас по боковому проходу.

Стараются держаться подальше от меня, видимо.

Не могу их за это винить.

Двадцать минут спустя я уже паркую машину у вспомогательной штаб-квартиры Джордана Россума, который участвует в выборах в качестве сенатора от нашего штата. На самом деле это просто боковая пристройка к магазину эзотерических книг «Фоукс и Хорнтейл» на Розуэлл-роуд. Куда ему до капитолия штата Джорджия или хотя бы Коверделл-билдинг – он через дорогу, мама там работает с Джимом Мэтьюсом, одним из членов сената штата из Тридцать третьего округа. Вообще, весь комплекс зданий будто срисован с вашингтонского Капитолия: те же колонны, балкончики и гигантские арочные окна. На входе дежурит охрана, как в аэропорту, а внутри сплошь тяжелые деревянные двери, люди в строгих костюмах и стайки возбужденных детей, которые пришли на экскурсию.

Ну и конечно, роскошные туалеты с блестящей плиткой.

Об этих туалетах я знаю все.

В «Фоукс и Хорнтейл» никакой охраны нет. Я иду напрямую к боковому входу, стараясь удержать в руках две дюжины бутылок с водой, за мной плетется нагруженная фруктами и закусками Софи. Мы так часто тут бываем, что стучать уже не имеет смысла.

– А вот и бублички, – слышу я голос Ханны, помощницы координатора площадки. Она говорит о нас, не о закусках. В Атланте есть сеть магазинов, торгующих бейглами и бубликами, называется «У Голдберга». А у нас фамилия Голдберг, и люди иногда… н-да. Но Ханна классная, поэтому я не возражаю. Она учится на младших курсах в колледже в Атланте и подает большие надежды, но этим летом будет жить у мамы, в пригороде, поближе к штаб-квартире избирательной кампании.

Она поднимает на нас глаза от стола, заваленного стопками опросников для устной агитации, Гейб еще называет их «обходными листами».

– Это для