После разрыва с женой Чарли Уотерстсун долго не мог прийти всебя. Снова и снова он пытался разобраться в том, что произошло между ним, иКарал. Почему она так с ним поступила? Кто дал право этому подонку Саймонувмешиваться в их с Кэрол отношения ? Но в глубине души Чарли прекрасно понимал,что Сайман скорее всего ни в чем не виноват, а это означало, что винить во всемон должен только самого себя.

В один миг рухнула вся его жизнь. И Чарли решил бросить все,даже работу, которая стала ему ненавистна. Формально Чарли считался в отпуске,но он знал, что больше не вернется в Нью-Йорк, да и в Лондоне, где он прожилпочти десять безоблачно счастливых лет, делать было больше нечего. Он не волновалсяпо поводу своей карьеры дизайнера.

Чарли был убежден, что, останься он в Нью-Йорке, этадурацкая работа прикончит его как профессионала гораздо вернее, чем годыбездействия. Лучше он будет преподавать архитектуру в каком-нибудь колледже.

Впрочем, на ближайшие полгода он запланировал для себялыжные прогулки и путешествия; Чарли давно лелеял мечту отправиться впутешествие по странам Европы, чтобы осмотреть все старинные замки, достойныевнимания. Кроме того, он подумывал о том, чтобы взяться за кисть и написатьмаслам несколько картин. Раньше у него на это вечно не хватало времени.

Но что ему делать теперь до Рождества оставалась всегонеделя. Это должно было быть первое Рождество, которое он встретит один — безКарал! Самым разумным казалось уехать недели на две отдохнуть, покататься нагорных лыжах.

На всякий случай Чарли заказал карты Вермонта, Нью-Гемпшираи Массачусетса. Горнолыжное снаряжение можно было взять напрокат прямо наместе, поэтому заранее беспокоиться о нем Чарли не стал.

Чарли чувствовал себя как мальчишка, решивший удрать наДикий Запад. Он только что послал к черту блестящую карьеру, но, как нистранно, нисколько об этом не жалел. Должно быть, он спятил, и это было…прекрасно!

Итак, он упаковал вещи, взял напрокат машину и направился кближайшему выезду на федеральное шоссе. У развязки он ненадолго остановился иразложил на коленях карты. Куда он поедет, Чарли не знал. Может быть — вВермонт? Насколько он помнил, в Вермонте не было недостатка вголовокружительных склонах, к тому же место это было не слишком посещаемое.

Чарли знал, главное — не оглядываться назад. Там не былоничего такого, о чем следовало пожалеть или взять с собой. Взгляд его былустремлен вперед, а по лицу блуждала улыбка. У него не было ничего. Ничего,кроме будущего.

Прибавив скорость, Чарли внимательно смотрел на дорогу.Машина прекрасно слушалась руля, и Чарли подумал, что впервые в жизни он самвертит свою судьбу.

До границы штата Вермонт оставалось совсем немного, и Чарлинадеялся добраться туда засветло. Снег продолжал сыпать так же густо, видимостьупала, и дорога стала небезопасной. Показался залепленный снегом указатель:«Добро пожаловать в Шелбурн-Фоллс».

Это был небольшой аккуратный не то городок, не то поселок,примостившийся у склона горы в долине. Место было открытое, снежная бурябушевала здесь с особенной силой, и Чарли вынужден был расстаться с мысльюсегодня добраться до Вермонта. Ехать дальше м стоило — по такой погоде это былодаже рискованно.

Неожиданно он заметил аккуратный домик. На калитке виселанебольшая табличка: «Палмер: ночлег и полупансион»

Это было как раз то, что нужно.

Хозяйкой пансиона оказалась очень милая, пожилая леди.Глэдис Палмер вату же семь лет сдавала комнаты гостям, и хотя деньги для неебыли не самым последним делом, общение было гораздо важнее. К сожалению, гостибывали у нее по большей части летом, поэтому приезд Чарли стал для неенастоящим подарком судьбы.

Глэдис сразу прониклась к нему симпатией. Ей очень давно невстречался человек, который бы так пришелся ей по сердцу. Она знала, что можетпредложить ему. Тепло ее дома и тепло ее сердца, убежище от непогоды и утешениев невзгодах — Чарли отчаянно нуждался во всем этом, когда постучался к ней вдверь. Но и сама она не только давала, но и получала. После того как трагическипогиб ее сын вместе с женой и маленькой дочерью, зима — в особенностиСочельник, канун Рождества, — стала для нее самым трудным временем года. Вэти холодные месяцы она чувствовала, себя особенно одиноко и была радаотвлечься от своих горестных воспоминаний. Глэдис предложила Чарли остаться ина Рождество, и тот с радостью согласился, без колебаний изменив свои планы.

Узнав, что Чарли архитектор, Глэдис показала ему дом,построенный в стиле июле, доставшийся ей в наследство, который был особеннодорог ее сердцу. Чарли сразу влюбился в этот дом. Ему не терпелось узнать пронего как можно больше, и Глэдис рассказала все, что ей было известию. Этот домпостроил в 1792 году хорошо известный в здешних местах французский дворянин длясвоей возлюбленной Сары Фергюссон — женщины поистине необыкновенной судьбы.

Очарованный красотой дома, его изысканным убранством, Чарлиуговорил Глэдис сдать ему тале. Ему казалось, что в конце концов он нашел томесто, которое так долго искал, место, где он мог чувствовать себя дома. АГлэдис была благодарна богу, который послал ей Чарли. Или это была судьба?!

Однажды вечером Чарли зашел в спальню… и у видел в центрекомнаты женщину в длинном голубом платье. Он замер, а женщина улыбнулась ипротянула ему обе руки, словно хотела что-то сказать, но Чарли так и не услышални звука. В следующую минуту незнакомка исчезла за занавесками. Не сразу Чарлидогадался, что это была не кто иная, как сама Сара Фергюссон… вернее, еепризрак.

Заинтригованный, Чарли решил выяснить все, что только можно,об этой женщине.

В местной библиотеке, где его крайне нелюбезно встретиламолодая библиотекарша, Чарли нашел старинные книги и в одной из них обнаружилпортрет женщины, которую уже видел накануне Рождества в своей спальне.Последние сомнения отпали — ему явился призрак Сары Фергюссон де Пеллерен.

На новогодние праздники Чарли поехал на небольшойгорнолыжный курорт в Клэрмонт. Здесь-то он и познакомился с очаровательноймалышкой Моник Виронэ. Девочка каталась совершенно одна, и Чарли заговорил сней. Из разговора он узнал, что родители девочки развелись, что ее отец —профессиональный горнолыжник, а сама Моник приехала сюда со своей мамой. Вмолодой женщине Чарли сразу узнал ту самую нелюбезную библиотекаршу. ФранческаВиронэ при первой же встрече поразила его своей резкостью.

Она была, несомненно, красива, но во всем остальномнапоминала вмерзший в лед осколок стекла — незаметный, но способный до кровирасполосовать неосторожную руку.

И вряд ли, подумал Чарли, кому-нибудь удалось бы, растопитьэтот лед и отогреть ее застывшее сердце. Как он ошибался!