Вера Бен

Меня зовут Марсель!

Глава 1. Пижон-карманник

— Твою ж мать, опять на метро нет!

Я судорожно перетряхивала сумки в попытках найти завалявшуюся мелочь.!

— Ну конечно, — скрипела я зубами, — зп капнула и по фиг на все! Мы богаты! Оооооо, подарочное издание любимой книги! Берееем! И по фиг, что это третий экземпляр дома! Заверните!

Я продолжала копаться в сумках, вытряхивая мелочь.

— А если сегодня зп не будет, ты как домой поедешь, дорогуша? — я разговаривала сама с собой как с заклятым врагом, — и такая хрень почти каждый месяц! Копошение по сумкам в надежде наскрести на метро!

Я была зла на весь мир! На себя, что не проверила с вечера наличку в кошельке (на карте все давно иссякло), на подругу, что оставалась ночевать несколько раз и извела весь мой дорогой шампунь (и пришлось внепланово покупать новый); еще раз на себя, что не решаюсь попросить прибавки к зарплате, на эти долбанные тротуары, в которых застревают набойки, еще раз на себя, что снова накупила кучу книг — я была зла. Очень. Очень зла.

Наконец, я наскребла на билет в метро, сунула руки в пальто и вышла в свежее утро.

Автомат не принимал мелочь, поэтому я вывалила свое богатство в лоток билетера. Конечно, я уже опаздываю. И, конечно, с первого раза верно пересчитать мои жестянки не удалось. И со второго тоже.

На третий перебор монет мне удалось заполучить билет и, минуя турникет, я стала полноправным пользователем подземки.

Нет, вы не подумайте. Я не езжу зайцем. Просто потому, что это бессмысленно. Если я захочу проскочить за кем-то, то этот «кем-то» либо замешкается в самый ответственный момент, либо когда я вздумаю «слиться» с ним в акте прохождения турникета — как раз именно тогда сотрудник метро захочет посмотреть в мою сторону!

Чтоб на меня работодатели так вожделенно смотрели, как работники метро на турник-контроле!

Поэтому я и не пытаюсь ездить зайцем. В моем случае это шаг в еще большую финансовую яму, нежели покупка билета.

И теперь, когда я преодолела рубеж метрополитеновских распашонок самым законным образом, я почувствовала себя победителем!

Опаздываю. Сильно. Причем, опаздываю на встречу с представителями банка: я курирую новый зарплатный проект и сегодня назначено подписание контракта! Если он будет заключен на моих условиях — мое повышение гарантированно!

Но мне кровь из носа надо быть на встрече: у меня готово несколько козырей, и просто необходимо их ввернуть в нужный момент! Тогда эти холеные надменные мужики из банка согласятся со всеми пунктами договора! Только надо успеть!

Я втиснулась в вагон. Чем сильнее опаздываешь, тем больше давка в метро.

С усилием вытащила книжку и, зажав в руках телефон, написала сообщение коллеге: «задержусь минут на двадцать, предупреди и прикрой».

Светка не сильно меня любит, я знаю, но уж слишком часто я прикрываю ее некомпетентность, так что ей наконец представится шанс вернуть долги. Тем более, ее любит начальство. Она умеет так «продать» свое ничегонеделание, что, кажется, это она тянет на себе весь отдел. Хотя девчонки всегда бегут за советами ко мне. И если случается пожар, то тушу его я.

И проект по зарплатным картам не просто так мне отдали разрабатывать.

— Черт! Под ноги смотри! — я взвыла от боли в ноге, на которую с силой опустился громадный ботинок.

Мужчина в солнцезащитных очках и розовой рубашке под идеально сидящим костюмом убрал ногу, но не проговорил ни слова.

Пижон недоделанный. В очках в метро. Все деньги на шмотки спустил, идиот, теперь корчит из себя важного! Я окатила мужчину взглядом, полным презрения, и попыталась открыть книжку, которая уткнулась в чью-то спину.

Поезд остановился на станции. Толпа начала выносить меня на перрон, хотя мне выходить лишь через две остановки.

«Если я сейчас выйду — обратно не войду! — пронеслось у меня в голове, — у меня нет и пары минут лишних!»

Я начала бороться с потоком, чтобы попасть обратно в вагон. Мне почти удалось, но тут моя сумка зацепилась за что-то, и все ее содержимое выкатилось под ноги.

— Чтоб тебя! — краем глаза я увидела за что зацепилась ручка сумки: зонт этого пижона в очках!

Я кое-как сгребла свое барахло в сумку, схватила книжку, которую положила рядом, и рванула в вагон. Двери хлопнули меня по плечам и закрылись.

Я держала в руках сумку и книжку.

Телефона не было.

Глава 2. Вы — козел

«Идиот паршивый! Пижон недоделанный! Раскорячился со своим зонтом! — я бежала от метро к офису и посылала проклятия парню из метро, — новый телефон теперь покупать! Теперь понятно, чего он так вырядился! Внимание отвлекал! Карманник! Специально зонтом зацепил и телефон стибрил! Гад! Чтоб ему пусто было!»

Я неслась сквозь толпу, рыча и чертыхаясь.

Наконец вижу офис. С меня течет. Кажется, к телу прилипла не только рубашка, но даже пальто!

Я ворвалась в здание и влетела в лифт. Пятый этаж. Ну давай же, поднимайся скорее, жестянка ленивая!

Лечу к своему столу. Надо взять распечатку с финальными тезисами, что я вчера вечером приготовила! Где же она? Я ведь ее прямо на клавиатуру положила!

Роюсь на столе. Нету!

Ну и ладно! И так все помню!

Мчусь дальше по коридору.

Вот она. ВИП-Переговорная

Скидываю пальто. Кидаю секретарю Наташе, она что-то говорит, но я мотаю головой и, сделав вдох, захожу в переговорную.

На меня устремляются удивленные взгляды: наш гендиректор Виктор Степанович Зазубнов, главбух, юристы, Светка (что она тут забыла? Это не ее уровень!) и мужики из банка.

— Господа, благодарю, что подождали, — я деловито улыбаюсь, но внутри все трясется и ходит ходуном, — я задержалась и сейчас готова продолжить вместе с вами! На чем мы остановились?

— Эмм… Марсель, спасибо, но мы уже закончили, — нарушил возникшую паузу гендиректор, — подожди за дверью.

Меня передернуло.

Во-первых, я ненавижу свое имя. Все это вокруг знают и зовут меня просто Маша. А тут на тебе — как в паспорте (я обязательно поменяю имя, как только руки дойдут!) — Марсель.

Во-вторых, это мой проект! И вот так выставлять меня за дверь, как какую-то девчонку!

Я сглотнула.

— Господа, у меня есть некоторые соображения относительно пунктов договора… — я почувствовала, что мой голос звучит не так уверенно, как хотелось бы.

— Марсель, — повторил Виктор Степанович, — пожалуйста.

Я