– …Проще говоря, наши дела катятся к черту? – Рональд Вайл, председатель совета директоров транснациональной фармацевтической корпорации, бесцеремонно перебил докладчика, который сразу съежился, словно на него вылили ушат холодной и не очень чистой воды. Обтекаемые формулировки и блестящее жонглирование экономическими терминами не помогли бедолаге скрыть от тертого жизнью дельца того катастрофического положения, в котором оказался российский филиал. Числа-то оставались все теми же. Беспристрастные и безжалостные, они чернели на экранах мониторов и на бумаге, словно название на корме тонущего корабля, и однозначно свидетельствовали о том, что совсем не за горами маячит уход корпорации с российского рынка.

– Не слышу ответа! – Глубокие складки недовольства над хищным, как у орлана, носом Вайла стали еще заметнее. Повисла пауза. Тяжелый взгляд тусклых от времени желто-карих глаз медленно перекатывался по головам подчиненных; сухие пальцы правой руки, лежащей на столе, сжались в кулак.

– Безусловно, у нас есть некоторые проблемы, – послышался голос докладчика – топ-менеджера филиала. Фраза прозвучала так неуверенно, что самому ему ужасно не понравилась. Чтобы справиться с волнением, он громко откашлялся. – Но все они вполне решаемы…

– «Некоторые проблемы», – с издевкой повторил босс, в очередной раз не дав оратору закончить мысль. – Из вас мог бы выйти недурной политик. Чтобы утихомирить своих избирателей, они говорят примерно то же самое, когда падают «Боинги», смывает ураганом полстраны к такой-то матери или маньяк расстреливает школу. Только вот меня успокаивать ни к чему. Я, к сожалению, давно вышел из того возраста, когда хочется верить в сказки… Чем вы объясните такую низкую капитализацию, такой обвал продаж?

Топ-менеджер неопределенно повел плечами:

– Это лет пять назад разметалось все, что ни выбросишь на рынок, – теперь здесь налажен выпуск лекарств, аналогичных нашим, но в несколько раз более дешевых. Да и конкуренция резко усилилась – Китай и Индия пичкают местный рынок своими препаратами, с ними невозможно договариваться. Плюс ко всему – нелегальные производства. Подделки наносят нам громаднейший урон!

Рональд Вайл откинулся в кожаном кресле и театрально воздел руки к небу.

– Я сейчас расплачусь от жалости! – воскликнул он, закатив глаза. – А как же наши европейские подразделения справляются? У них что, меньше трудностей? Столько же, но они работают!!!

– Мы тоже не сидим сложа руки, – замирая от собственной смелости, возразил докладчик. – Ищем новые ниши. Как вы знаете, нами разработана уникальная вакцина от так называемого «птичьего гриппа». Производство налажено, аналогов ей пока нет. Это настоящий прорыв, который принесет колоссальные прибыли! Золотое дно!

– Скорее лотерейный билет! – жестко оборвал его председатель. – В разработку вложены громадные средства, а за последние годы болезнь серьезно затронула лишь Китай, который отлично с нею справился, и еще несколько стран с низкой покупательной способностью населения. Если вакцина – это все, на что вы рассчитываете, настоятельно советую всем сотрудникам филиала подыскивать себе новую работу. Ваши аналитики ошиблись в расчетах, а вы выбрали неверную стратегию.

– Господин Вайл! – Скромно молчавший до этого долговязый мужчина с нездоровыми мешками нижних век вдруг встал со своего места. По его лицу, испещренному мелкими оспинами, блуждали багровые пятна волнения. Полные губы кривились в нервной улыбке. – Я, конечно, не пророк. Но смею заявить, что в самом ближайшем будущем на Россию обрушится жесточайшая эпидемия этого самого гриппа. «Птичьего» или «куриного» – называть можно по-разному, суть не в этом. Главное в том, что болезнь быстро примет масштабы национального бедствия, а это означает лишь одно – у нас появятся самые выгодные контракты! И не с мелкими распространителями, а с государством! Чтобы остановить беду, правительство будет готово закупать нашу вакцину по цене, как минимум троекратно превышающей себестоимость! А деньги сейчас в казне имеются – нефтедоллары продолжают литься рекой. Так вот, поскольку у нас монополия на производство…

Рональд Вайл внимательно смотрел на говорившего. «Кажется, этого нескладного парня зовут Сканкин… Нет, Сканков, – вспомнил он. – Да. Менеджер аналитического отдела Сканков, мне его представляли. Талантлив, тщеславен. Что еще? Кажется, недоволен своей должностью, ждет повышения… Хм, надо будет заглянуть в его личное дело…» Слушая неожиданное заявление, председатель все выше и выше поднимал свои неестественно черные брови. Наконец не выдержал:

– Складывается ощущение, господин Сканков, что вы получили телеграмму из небесной канцелярии. Откуда такая уверенность в грядущей эпидемии?

Аналитик смутился, но удержал себя в руках.

– Это… это мой собственный прогноз, основанный на точных расчетах, – ответил он и закусил нижнюю губу, понимая, что такое обоснование вряд ли устроит всемогущего шефа.

– Ясно, – подытожил Вайл, искусно, одной интонацией, поставив на место выскочку, который тут же осознал всю голословность своего предсказания. – Достаточно слов. У всех вас есть сутки, чтобы напрячь свои извилины и представить мне идеи выхода из кризиса. Подчеркиваю, реальные идеи! Все, совещание окончено!

Осторожно задвигались кресла, зашуршали ткани дорогих костюмов. Озадаченные сотрудники хмуро покидали зал заседаний.

– Господин Сканков! – вдруг сказал босс, провожая взглядом людей, торопливо стремящихся скрыться с глаз сурового начальника. – Вас я попрошу остаться…

Не без брезгливости накинув белый халат поверх шикарного твидового пиджака, Рональд Вайл опасливо покосился на броский знак «биологической опасности», ядовито желтевший на входных дверях лаборатории. Чувства его обуревали не самые радужные. С детства он терпеть не мог врачей и всего, что с ними связано, и ни за что не стал бы посвящать свою жизнь фармацевтическому производству, если бы оно не приносило фантастические прибыли. Но испытывать свою терпимость Вайл старался как можно реже, обычно доверяя инспектирование предприятий надежным людям.

К его огромному сожалению, на этот раз свалить данное мероприятие было не на кого: Вайлу во всем надо было убедиться лично – слишком уж высоки ставки. Еще раз подозрительно оглядевшись, он сунул ладони в карманы халата, твердо решив ни к чему здесь руками не прикасаться. Все-таки гулять по химическому заводу – это одно, а забираться в самое сердце вирусологической лаборатории – совершенно другое. Запросто подхватишь какую-нибудь заразу! Хотя заведующий лабораторией Лобастов и менеджер Сканков изо всех сил старались уверить своего босса в безопасности, американец пропускал их болтовню мимо ушей и оставался абсолютно убежденным, что в каждом углу этого заведения, насквозь пропахшего медикаментами и озоном, таится страшная и невидимая угроза.

– Показывайте, что там у вас, – процедил он сквозь стиснутые зубы, дабы не раскрывать подчиненным своих переживаний. – У меня мало времени.