Элакуанкос, древний город с трехмиллионным населением, грязными каналами и красноватой пылью на тротуарах, раскинулся у подножия увенчанной снежной шапкой горы. Ветхие многоэтажные дворцы грелись в косых лучах вечернего солнца, на улицах кишела толпа, над крышами медленно скользили аэрокары с туристами. Саймон Клисс смотрел на все это сверху, с балкона на двенадцатом этаже гостиницы, вскарабкавшейся по склону чуть выше других зданий. Здесь он чувствовал себя в относительной безопасности.

От созерцания его оторвал стук в дверь. Первой мыслью было: его все-таки разоблачили, выследили, и самое лучшее сейчас – это просто сигануть с балкона, чтобы не попасть к ним в лапы. Потом желание жить взяло верх. Прижавшись к опасно заскрипевшим перилам (если что – он пригрозит, что прыгнет, пусть попробуют его тронуть!), Саймон вытащил из кармана пульт и нажал на кнопку. Скользящая дверь номера отъехала в сторону. На пороге стояла горничная-незийка, безволосая, как и все представители ее расы, с заостренными ушками и яйцевидной головой на длинной изящной шее.

– Ваша бандероль, м’гис, – промурлыкала она.

Саймон отлепился от перил, сделал несколько шагов вперед на негнущихся ногах и взял коробку. Те, кто жаждет учинить над ним расправу, могли подкупить горничную. Могли прислать ему по почте бомбу. Саймон знал, что они способны на все: уже четверых его коллег убили, а еще двое были серьезно покалечены и только чудом избежали смерти. «Они нуждаются в нас, и они нас ненавидят, – любил повторять шеф. – Прочувствуйте, сколько здесь трагизма!»

За девять лет работы в «Перископе» Саймон в полной мере прочувствовал и трагизм, и дикий зуд во всем теле, от которого впору лезть на стенку (одна из составляющих постмейцанового синдрома), и противную слабость в коленях, когда кажется, что тебя вот-вот сцапают. Он и сейчас был до предела взвинчен. Горничная удалилась, и Саймон бросил взгляд на коробку, не забыв перед этим запереть дверь. «Гинт. Компания „Домашние сувениры“ – значилось на наклейке. От шефа. Руки все еще дрожали, но Саймон счастливо улыбнулся. Новая порция мейцана! В самый раз, вовремя… Метарин, который он регулярно принимал, ослаблял проявления постмейцанового синдрома, но проблему не решал. Саймон торопливо вскрыл бандероль. Внутри была запакована замысловатая конструкция из ароматных деревянных стержней толщиной в палец – гинтийский сувенир. Саймон начал методично ломать стержни, один за другим. Восемнадцатый по счету оказался полым. Саймон извлек капсулу с мейцаном и листок папиросной бумаги. С чтением следовало поторопиться, буквы на глазах выцветали.

«Саймон! Ты провернул все как надо – твоя сладкая парочка будет на „Сиролле“, и Л. тоже. Сделай их, я на тебя надеюсь! Пригласительный билет на презентацию на имя Родгева Раоса ждет тебя в космопорте».

Подписи не было. Когда текст исчез, Саймон скомкал пустую бумажку, проглотил капсулу. Опять вышел на балкон и уставился на охваченный вечерней суетой город. Снизу доносились, вырываясь из общего гомона, визгливые ритмичные звуки какого-то музыкального инструмента, изредка долетали пронзительные выкрики торговцев сладостями (по мнению Саймона, эти вопли способны были скорее отпугнуть покупателей, чем привлечь, но местное население так не считало). Теплый ветерок приносил из города едкие, пряные запахи. Между тем стремительно сгущались сумерки, и вскоре на небе появились две незийские луны – молочно-белая Готэ и розовая Ашеле, а чуть погодя в зените засверкал крупный ограненный алмаз – искусственный спутник Неза, «Сиролл».

По спине у Саймона пробежал холодок: на «Сиролле» собралось слишком много тех, кто хотел бы увидеть его мертвым. Впрочем, то же самое можно сказать и о Кеодосе – столице Неза. Именно поэтому Саймон предпочел Кеодосу с его шикарными отелями и управляемым климатом несовременный и грязный Элакуанкос. Тут стояла одуряющая жара, на улицах приставали к хорошо одетым прохожим живописные попрошайки и вода в вонючих каналах цвела, зато немного было шансов, что тебя настигнут убийцы. Саймон с тоской поглядел на «Сиролл», прекрасный и пугающий. Через час с небольшим ему предстоит отправиться туда, прямо в руки к своим потенциальным палачам! Несмотря на то что в глубине души угнездился мерзкий страх, он все-таки заставил себя действовать: заказал аэрокар до космопорта, собрал вещи, надел парик, приклеил бакенбарды. Родгев Раос, небезызвестный образованной публике кинокритик, глядел на него из зеркала печально и затравленно. Как и Саймон Клисс, Родгев Раос не хотел умирать.

Ссутулившись, Саймон подошел к перилам. Внизу светились окна, мигала разноцветная иллюминация, над улицами плавали мобильные фонари. Ему хотелось туда, в толпу. В гостинице его без труда поймают, а в толпе можно затеряться – и, если повезет, ускользнуть от убийц. Саймон ощутил слабую тошноту и вцепился в перила, а потом в груди словно что-то лопнуло, и страх исчез. Глубоко вздохнув, Саймон выпрямился и расправил плечи, за секунду до этого безвольно опущенные. Усмехнулся, глядя на город. Аборигены и туристы сновали внизу, даже не подозревая, кто смотрит на них с высоты. Ему ли – вершителю и режиссеру чужих судеб – бояться простых смертных?! Ведь он был одним из богов этого мира, и не только этого, а всех обитаемых миров! Его власть не имела границ. Теперь, когда мейцан растворился в крови, Саймон и на «Сиролл» мог взглянуть без трепета. Пусть трепещут его жертвы! Он по-прежнему помнил о том, что четверо сотрудников «Перископа» убиты, а двое находятся в больнице, но эта мысль не вызывала у него сейчас никаких эмоций.

Горничная сообщила, что прибыл аэрокар. С удовольствием предвкушая, как он сегодня ночью повеселится на «Сиролле», Саймон вслед за роботом, подхватившим багаж, пружинистой походкой вышел из номера.

До начала презентации оставалось около трех часов. «Сиролл» сверкал, как громадная драгоценность. Подписав декларацию о неприменении оружия (как обычного, так и имплантированного), Тина Хэдис влилась в толпу, заполнявшую фойе на первом ярусе. Гремела музыка (на этот раз – гимн корпорации «Галактический лидер»), с потолка свисали зеркальные сталактиты, множество разнообразных запахов смешивалось в густой коктейль, способный свалить с ног человека непривычного, поэтому иные из гостей были в дыхательных масках. Тина чувствовала себя тут в своей стихии. Недавно истек срок ее очередного контракта с Тергароном; она заработала достаточно, чтобы купить новый двигатель для яхты и целый год путешествовать, не заботясь о доходах. На презентацию ее привело желание побольше узнать об усовершенствованных двигателях, предлагаемых «Галактическим лидером», а кроме того, хотелось повидаться с друзьями – Джеральдом и Ольгой, дизайнерами «Сиролла».

Взгляд рассеянно скользил по лицам людей и других существ, попадавшихся навстречу. Кое у кого лиц не было – например, у похожих на иссиня-черные кораллы кудонцев или у массивных желийцев, чьи бугристые тускло-желтые туши медленно перетекали вперед, оставляя за собой клейкий след (который тут же уничтожали специальные автоматы, ползавшие за ними по пятам). Тина никогда еще не видела на «Сиролле» столько разношерстной публики. Наверняка всех интересовало одно и то же – новая космическая техника, разработанная «Лидером».