* * *

Голова гудела, язык прилип к небу, руки не хотели шевелиться, а на груди чувствовалась странная тяжесть. Так, я вот сейчас не поняла, мне кажется или кто-то нагло приложился рукой к моим верхним чуть больше, чем девяносто?!

С огромным трудом разлепив ресницы, чуть было не заверещала, испугавшись, что потеряла зрение. Но, во-первых, язык все еще мешал звукоизвлечению, а во-вторых, я вовремя поняла, что в комнате очень плохое освещение.

– О, она уже пришла в себя, – где-то вне поле моего зрения приятным баритоном заговорил мужчина. – Ну все, давай знакомься со своей новой подопечной, а я поехал домой. Боюсь, Алиска и так будет недовольна моим опозданием.

– Передавай привет маленькой упрямице, – второй голос был совсем другим. Он шелестел как сухие листья на ветру и совершенно не имел никакого эмоционального окраса. Бррр.

– Лучше бы я передал ей твое согласие! – первый незнакомец тихо хохотнул, видимо, в ответ на равнодушное и неразборчивое шипение. – Да ладно тебе, вот увидишь, рано или поздно она своего добьется. Все, друг, я ушел.

В комнате раздались тихие шаги, потом негромкий скрип двери и все затихло.

Все время, пока звучал разговор двух мужчин, я с немалым любопытством рассматривала узкую ладонь с сильными длинными пальцами. "Рука музыканта", – мелькнуло в мыслях, вот только я никак не могла понять, какую мелодию хотел сыграть этот музыкант, на моей правой… ээээ… на правой, в общем! И вообще, что там за индивид, без стеснения поглаживающий мои верхние выпуклости, но делающий это как-то задумчиво, что ли. Заинтересованности в этом движении явно не было.

– Ммм, – я наконец-то смогла подать признаки жизни. Но вместо того, чтобы убрать свою руку, незнакомец придвинулся ко мне ближе и наклонился.

"О боже мой!" – у меня даже пальцы пришли в движение в поисках родного джинсового рюкзака, в котором у меня лежит скетчбук и набор гелевых ручек. Рисовать! Мне срочно нужно нарисовать эти глаза!

– Пришла в себя? – сухой равнодушный голос никак не вязался с такой фактурной внешностью, ну никак! – Вставай!

Предложение подняться прозвучал как приказ и кнутом щелкнуло по нервам. Это что еще за новости?! Нахмурившись, я рассматривала нереально красивые, но равнодушные глаза. Фиолетовые. Подумать только, они были фиолетовыми. И не просто какой-то там цвет фиалок, не-ет. Это был самый настоящий аметист. Прозрачный, светлый, яркий! Я как будто смотрела в два магических кристалла, на дне которых сверкали огоньки. Невероятная красота. Невозможная!

– Вставай!

Да чтоб тебя! Ну нельзя быть таким нетерпеливым. У меня художественный экстаз! Я в нирване, я…

– Ну?!

– Да кто ты такой?! – видимо, от раздражения на это понукание у меня прорезался голос. Да, хриплый, немного скрипучий, каркающий, но тем не менее.

– Нейтан Дэмиан Алантери. Волшебник магии смерти. Хозяин Темных земель. А теперь вставай, – последнюю фразу этот хозяин произнес с некоторым напряжением. Но вставать мне совершенно не хотелось. Не отводя взгляда от полюбившихся мне глаз, усмехнулась и нагло поинтересовалась:

– А я тогда кто?

– Понятия не имею, кем ты была, но теперь ты зомби и будешь подчиняться мне. Вставай.

Натан, или как его там, резко убрал свою руку с моей груди, и я с ужасом успела заметить мелькнувшую в его ладони фиолетовую, цветом точь-в-точь как его глаза, молнию. И не иначе как от испуга с раздражением прокаркала:

– Сам вставай!

Мужчину буквально подбросило на месте, и он распрямился так, будто кол проглотил. В комнате повисла тишина. Хозяин чего-то там, распахнув глаза, смотрел на меня, а я медленно осознавала его слова. Минуточку. Какая такая "зомби"?! Я точно сегодня не умирала!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– А я говорю, мы должны попробовать еще. А если нужно будет, потом снова, и снова, и снова, и так до тех пор, пока не получится!

– Ашрус, отвали. Даже ты, неугомонное создание, должен был уже понять, что твои попытки бесполезны.

– В том то и дело, что это только мои попытки, мои, а должны быть наши! В первую очередь ты должен быть заинтересован в возвращении тебе души. Ты, а не я.

В гостиной, освещенной лишь парой настенных кристаллов, мы сидели втроем: я, Ашрус и этот, похожий и непохожий на меня. Оболочка без души. Равнодушный ко всему, кроме своих экспериментов, засранец, в которого он превратился, стоило нам разделиться. Темная мебель, темная обшивка стен, даже ковер на полу и тот был мрачным. Терпеть не могу это поместье. Но от наследства рода отказаться права не имел. Да и кто бы меня спрашивал. Бесправный дух, лишь иногда выпускаемый из кристалла-хранителя. Тьфу.

– Нет, Аш. Интересно должно стать ему, – махнул рукой в темный угол, где сидел молчаливым изваянием Нейтан и с интересом рассматривал сгусток своей магии, то делая его больше, то уменьшая до размера горошины. – Да прекрати ты уже играть со светляком и поговори с нами!

Терпение мое, как, впрочем, и всегда в этой компании, быстро подошло к концу.

– Зачем? Вы и без меня отлично справляетесь, – он даже не изменил своей позы. И взгляд не поднял. Да и говорил сухо, хотя некоторая доля иронии в его словах угадывалась. – Да и зачем снова обсуждать то, что было оговорено уже множество раз.

– Слышал? Нет, ты его слышал? Ему по-фи-гу! – последнее слово я неуверенно тянул, сомневаясь в правильности его использования.

– Ох ты ж черт, надо мне лучше следить за языком, а то тебя скоро и выпустить в местное приличное общество нельзя будет, – насмешливо присвистнул Аш, впрочем, продолжая сыпать своими странными фразами. Он знал, что мне нравится звучание многих слов с Земли, а Нейтану, в принципе, было все равно, как я разговариваю. Ведь он не выпускал меня, когда в доме были посторонние. Не то, чтобы я чувствовал себя заложником ситуации, но… Чувствовал!

– Послушай, Нейт, ну так же не может продолжаться, это ваша слабость, очень большая слабость. И дело не только ведь в тебе.

– Меня зовут Нейтан, и прекрати сокращать мое имя. Это во-первых, а во-вторых, Ашрус, что ты от меня хочешь? Я потерял из-за тебя три года жизни. Пропустил смерть отца. До сих пор разгребаю последствия моего отсутствия на родовых землях. Отправиться в очередную бесполезную экспедицию я не смогу ближайшие десятилетия. Дальнейшее обсуждение данной темы считаю бессмысленным.