Дикий грохот снова разбудил с утра, в комнате было не продохнуть от пыли. Эх, зря не закрыла окно на ночь, рассчитывая подышать свежим воздухом. Подышала… Выхлопными газами.

Захотелось нахлобучить на голову подушку, проклясть этих чертовых буржуев, что решили возводить высотки рядом с нашими бараками. Какого черта? Неужели в центре закончилась вся земля?!

– Владка, – за дверью раздался вопль соседки, которая старалась перекричать рев мотора строительной техники, – хватит спать, бездельница. Кирюхе пора готовить завтрак.

– Пора готовить, – скривила я губы, сильнее уткнувшись носом в теплую спину Тимохи, спящего под боком, – он что безрукий?

– Мелкая зараза, вставай, – не унималась эта вредина, барабаня в мою дверь.

Пришлось подняться. Босыми ногами прошлепала в небольшой закуток, именуемый коридором, и выглянула из-за двери.

– Чего орешь? – пробурчала недовольно, даже не стараясь скрыть дурное настроение.

– Ты время видела? Дрыхнешь до обеда, а Кирилл едва в голодный обморок не падает, – постаралась упрекнуть меня Лида, забывая на мгновение, видимо, что ее младший братец давно не ребенок. Этот двадцатилетний здоровяк вполне мог обслужить себя сам.

– А ты на что?  – фыркнула я, задав, как мне показалось логичный вопрос.

– У меня дел пруд пруди. Я, вообще-то, работаю в отличие от вас. Лодыри, – вынесла она вердикт, затолкав меня обратно в мою комнату.

Вот и поговорили. Стандартное утро. Нет, не так. Стандартно-паршивое. Еще и этот гул вызывал мигрень. Заснуть-то уже вряд ли получилось бы, потому я, прихватив зубную щетку и полотенце, поплелась в душ.

Лида, конечно, наговаривала. Не была я бездельницей. Вот ни разу. Просто сил не оставалось ни на что, кроме учебы. Днем зубрила, чтобы сдать чертову сессию. Из-за прогулов у меня и так намечались большие проблемы. В деканате грозили отчислением и только благодаря тому, что ректор не жаловался на склероз и помнил, что в молодости ухлестывал за моей матерью, удалось кое-как перейти на пятый курс. А тут еще соседка растрезвонила, что им в фирму требовались сотрудники. Так принеси – подай, но главное – зарплата, она по студенческим меркам была неплохой. Да еще и маму начало подводить здоровье, а денег просить было не у кого.

Время от времени помогала, конечно, Лида, но постоянно клянчить у нее до стипендии было уже стыдно.

Взглянув на часы, я машинально отметила, что запас еще есть и можно спокойно выпить кофе прежде, чем отправляться на собеседование к этому Егорову. Я его в глаза-то ни разу не видела, но девчонки говорили, что он хорош собой и журналы с ним они зачитывали до дыр. Наверное, стоило тоже поинтересоваться, что он за фрукт такой, однако, факт, что этот важный дядя готов раскошелиться за плевую работенку, вселял в меня энтузиазм.

Натянув платье, соорудив на голове подобие прически, я поплелась на остановку, чтобы потом сорок минут трястись в автобусе, буквально размазанной по стеклу.

Офис Антона Егорова располагался в центре на двадцатом этаже новенького здания. Неплохо он, однако, устроился.

Рассматривая отражение в зеркале фасада, я не сразу заметила мужчину, разговаривающего по телефону, потому случайно налетела на него, толкнув под руку.

Тот выронил мобильный, который преспокойно провалился в отверстие ливневки, а передо мной встала проблема выбора: бежать или сначала извиниться, а потом все-таки бежать?

Ойкнула, прикусив нижнюю губу, вот за напасть-то. Может, аппарат у него из дешевых, конечно. Хотя… Судя по костюму шатена, там один галстук стоил, как вся моя каморка.

– Извините, – делая робкий шаг назад, виновато пискнула я, сожалея, что нельзя просто испариться.

– Извините? – взглянул он на меня через стекла очков, хмыкая зло. – Тебя смотреть по сторонам не учили?

– А чего это Вы мне тыкаете? Мы, кажется, не переходили еще к этой стадии знакомства, – не сдержалась я, моментально решив, что лучшая защита – это нападение.

– Без проблем, – растянул он губы в насмешливой улыбке, – это можно с легкостью устроить.

– Ой, да из-за какого-то там телефона, – всплеснула я руками, – заниматься членовредительством не комильфо, – пятясь задом, уперлась я спиной в рекламную тумбу.

Мимо проходили люди, но, кажется, всем было плевать. Каждый занимался своим делом: кто-то слушал музыку, кто-то зависал в телефоне, не реагируя на внешние раздражители.

А я чувствовала, как в воздухе начинало пахнуть грозой и очень жалела, что в сумочке у меня лишь газовый баллончик, а не монтировка.

Возможно, воспользоваться этой штукой и не пришлось бы, но наверняка ощущала бы я себя увереннее, глядя в эти голубые глаза незнакомца.

Тряхнула головой, пытаясь отыскать выход, мама всегда говорила, что в экстремальных ситуациях мозг должен работать лучше, видимо, увы, не мой…

– Я обсуждал сделку, – поднимая взгляд в небо, на выдохе процедил этот здоровяк. – Целых полгода пришлось убить, чтобы уломать иностранцев на эту авантюру, и теперь просто…– развел он руками, а потом сверкнул так глазами, что впору было упасть в обморок или сразу притвориться мертвой.

– Да перезвонят, – втянув голову в плечи, буркнула я, чувствуя, как вспотели ладошки от волнения.

Мужчина меня пугал. Во-первых, его выражение лица не сулило ничего хорошего, во-вторых, если он действительно не врал, то мне следовало прикинуться глухонемой, потому что слова «сделка», «иностранцы» и «полгода» звучали страшно.

В воображении сразу всплыли сюжеты романов, прочитанных мной когда-то, где героиня умудрялась вляпываться в неприятность на ровном месте, а потом приходил вот такого вида засранец и требовал возвратить долг.

Мне-то отдавать было нечем, да и вступаться за меня никто не стал бы. Если только Кирилл, но и того пришлось, вероятно, уламывать долго, скорее всего, к моменту, когда мой парень сообразил, что к чему, прошли бы уже все возможные сроки давности.

– Убить тебя только остается, – рыкнул он, продолжая пялиться на меня так, будто бы от его взгляда я должна была превратиться в горстку пепла.

– Не надо, – чувствуя, как по спине катится пот, произнесла тихо, – верну я вам бабки за него, вот на работу лишь сейчас устроюсь. Может, Вы позвоните потом? Мне бежать уже пора, честно! – сложа руки домиком, моргнула я пару раз, надеясь, что этот громила поведется и спустит все на тормоза.

Ну да жаль телефон, но я же тоже не специально, и вообще, важные дела надо обсуждать не посреди тротуара. Так что сам виноват!

– Ну уж нет, пожалуй, у меня будет предложение поинтереснее, – растянул он губы плотоядно, продолжая давить своей аурой.