Посвящается моему мужу, обладателю

необыкновенных душевных качеств.

Твоя любовь и поддержка сделали это возможным.

С любовью и признательностью Эйрин Мерфи —

за руку помощи, воодушевление и врожденный

здравый смысл.

Прошлой ночью вся моя жизнь пошла прахом. И теперь мне было до чертиков страшно. Представьте, что все у вас идет своим чередом, вы живете своей жизнью в привычной реальности, а потом что-то случается, и привычный мир раскалывается пополам. Или нет, лучше так — вы видите или слышите нечто такое, от чего все, чем вы были и что делали до сих пор, внезапно взрывается тысячей осколков острого и горького понимания.

Именно это произошло со мной прошлой ночью.

Я была в Лондоне. С друзьями, как обычно. Мы гуляли, как обычно.

— Нет, стоп, сворачивай сюда! — Боз наклонился вперед и ткнул таксиста кулаком в плечо. — Сюда!

Здоровенный таксист, с явным трудом втиснувший свои широченные плечи в толстовку и стеганую куртку с капюшоном, обернулся и посмотрел на Боза таким взглядом, который любого нормального человека заставил бы сесть на место и прикусить язык.

Но Боз ни разу не был нормальным человеком: он был на порядок красивее, горластее, забавнее и, прости Господи, тупее большинства нормальных людей.

Мы ехали из ночного клуба, где внезапно началась поножовщина. Сначала две чокнутые девицы ни с того ни с сего вдруг начали визжать и таскать друг друга за волосы, а потом одна из них вытащила нож. Мои приятели хотели остаться и посмотреть, чем дело кончится: они вообще охочи до таких зрелищ, хотя мне кажется, что все поножовщины похожи друг на друга, и если ты видел одну, то можешь считать, что видел все остальные. Поэтому я увела всю компанию прочь, и мы поплелись по улицам, рискуя протрезветь на холоде, но к счастью, нам повезло поймать такси раньше, чем это произошло.

— Все, приехали! Притормози тут, прямо посреди квартала, любезнейший, — приказал Боз, и был награжден таким кровожадным взглядом, что я уже в который раз поблагодарила добрую старую Англию за благодетельный закон о контроле за обращением огнестрельного оружия.

— Любезнейший? — заржала сидевшая рядом со мной Сесили.

Мы все вшестером втиснулись на заднее сиденье здоровенного «чекера». Вообще-то туда и больше влезло бы, но мы разумно посчитали, что шестеро пьяных в стельку бессмертных будет в самый раз, да и то только в том случае, если никто не сблеванет.

— Да, командир! — со смехом крикнула Сесили. — Тормозни прямо здесь.

Таксист вжал тормоз в пол, и мы все повалились вперед. Боз и Кейт врезались лбами в стеклянную перегородку между нами и водителем, Страттон, Иннокенсио и я слетели со своих мест и безобразной ржущей кучей ссыпались на грязный пол такси.

— Полегче! — проворчал Боз, потирая лоб.

Иннокенсио отыскал меня среди переплетенных рук и ног и спросил:

— Ты цела, Нас?

Я кивнула, давясь от смеха.

— А ну выметайтесь из моего такси! — заорал водитель.

Соскочив со своего сиденья, он обежал машину и рывком распахнул пассажирскую дверь. К несчастью, я упиралась в эту дверь спиной, поэтому немедленно вывалилась в водосточную канаву, больно ударившись затылком о бордюрный камень.

— Ой! Ой!

Канава была полна воды — а как иначе, если лил дождь? Честно говоря, в тот момент я почти не чувствовала ни боли, ни холода, ни сырости — если не считать недавней поножовщины, то ночь проходила вполне успешно, а усиленные возлияния окутали меня теплым коконом непрошибаемого благодушия.

— Вон! — проревел таксист, хватая меня за плечи и оттаскивая в сторону. Сгрузив меня на тротуар, он вернулся за Инки.

«Ну вот, все испортил. Привет, злость. Здорово, первый проблеск сознания».

Насупившись, я зябко потерла себя за плечи и уселась. Мы были примерно в квартале от «Донжона», очередного злачного подвального бара, в которых мы последнее время тусовались. Дальше начиналась пустынная темная улица, где брошенные обгоревшие здания чередовались с мрачными пустырями, придававшими этому району неприятное сходство с щербатой челюстью.

— Ладно, убери руки! — рявкнул Инки, приземляясь на тротуар рядом со мной. Лицо его было перекошено холодной яростью, и выглядел он гораздо более трезвым, чем я думала.

— Дрянь такая! — процедил таксист. — Чтобы духу вашего не было в моем такси! Богатые детки, считаете себя лучше всех? — Согнувшись пополам, он схватил Кейт за воротник и поволок наружу. Боз поспешил выбраться самостоятельно.

— Меня... Я сейчас сблюю, — прохрипела Кейт, наполовину высунувшись из машины. Боз поспешно отскочил в сторону, и Кейт прицельно метнула свою ежевечернюю порцию виски «Джеймсон» на ботинки таксиста.

— Черт бы вас побрал! — взревел тот, с отвращением тряся ногами.

Мы с Бозом глупо захихикали — просто не смогли удержаться. Ха-ха-ха, поделом тебе, мистер Очень Злой Таксист!

Тем временем таксист схватил Кейт за руки, намереваясь вытащить из машины на тротуар, но тут Инки вдруг процедил что-то сквозь зубы и резко распахнул ладонь.

У меня была всего доля секунды на то, чтобы подумать: «чего это он?», а потом водитель такси пошатнулся, словно его ударили топором. Выпустив из рук Кейт, он неожиданно скрючился так, что спина у него согнулась чуть ли не пополам, и рухнул на тротуар. Лицо у него было белое, глаза широко открыты.

На меня нахлынула волна дурноты и усталости — похоже, я все-таки выпила больше, чем мне казалось.

— Ч-что ты сделал, Инки? — удивленно спросила я, поднимаясь с асфальта. — Применил к нему магию? — Тут я снова хихикнула, настолько дикой была сама мысль об этом. Привалившись к фонарному столбу, я подставила лицо под ледяную морось. Несколько глубоких вдохов, и меня немного отпустило.

Кейт бессмысленно хлопала глазами, Боз хихикал.

Инки встал и хмуро посмотрел на свои забрызганные дождем ботинки от «Дольче и Габбана».

Страттон и Сесили вылезли из такси через другую дверь и подошли к нам. Посмотрев на неподвижно лежащего на мостовой таксиста, они дружно покачали головами.

— Круто, — сказал Страттон, кивая Инки. — Вы гений, мистер Волшебник. Мы все потрясены, так что можете дать бедному дурню подняться.

Мы переглянулись и снова уставились на таксиста. Честно сказать, я уже забыла, когда кто-нибудь из нас использовал магию. Ну, разве что для того, чтобы заказать хороший столик в ресторане или успеть на последний поезд в подземке...

— И не подумаю, Страт, — все с той же злобной гримасой ответил Иннокенсио. — По-моему, он не слишком хороший малый.