Русский генерал Андрей Андреевич Власов известен тем, что в годы Второй мировой войны возглавил оппозицию Сталину. Фамилия Власова связана с одной из тех попыток свержения советского режима, у которых имелся верный шанс на успех. Лишь немногим людям известны подлинные события драмы, в которой Власову было суждено сыграть центральную роль. В послевоенные годы пропаганда и легенда так затуманили историю, что значение этого человека и то, какие надежды связывали с ним многие русские, не прояснилось и по сей день.

Случай Власова просто поразителен по тому, сколько света он проливает на психологические и моральные проявления отдельных личностей в России перед лицом тоталитарной диктатуры. Власов и Освободительное движение олицетворяли собой дух русского народа со всеми возможностями и всеми стоявшими перед ним трудностями — духа, который нашел яркое выражение впервые с момента возникновения советского государства в то время, когда от шестидесяти до семидесяти миллионов граждан Советского Союза жили вне досягаемости власти Сталина.

Цель данной работы — вывести фигуру Власова из тумана забвения и показать его борьбу такой, какой она была, без искажений и домыслов. Можно будет считать задачу этой книги выполненной, если она поможет читателю прояснить мотивы, которые толкнули сотни тысяч русских на союз с агрессором против своего собственного правительства.

Автор выражает благодарность тем, кто предоставил ему свои личные записи и архивные документы. Принимая во внимание скудность документального материала, посвященного Русскому освободительному движению, точное воспроизведение событий стало бы без такого сотрудничества просто невозможным.

Ниже приводятся имена и фамилии людей, снабдивших автора необходимой информацией: Гюнтер д’Алькен, Ростислав Антонов, Вячеслав Артемьев, Готтлоб Бергер, Макс Бернсдорф, Аделаида Биленберг, Вернер Борманн, Фридрих Бухардт, Герт Бушманн, барон Эдуард фон Деллингсгаузен, Фриц Делонге, Константин Дульшерс, Ганс Элих, Сергей Фрелих, Вернер Геттинг-Зеебург, Иван Гордиенко, Николаус фон Гроте, Адам Грюнбаум, Вальтер Ханзен, Готтард Хейнрици, Вернер Хеннинг, Хайнц Герре, Ральф фон Хейгендорф, Генрих-Детлоф фон Кальбен, Николай Кандин, Фарид Капкаев, Александр Казанцев, Ганс Керль, Герт Клейн, барон Гельмут фон Клейст, Дмитрий Космович, Отто Краус, Теодор Краузе, Эрхард Крегер, Роберт Крец, Константин Кромиади, Анатолий Кружин, граф Григорий Ламсдорф, Анатоль Михайловский, Ольдвиг фон Нацмер, Теодор Оберлендер, Манфред фон Паннвиц, Герберт фон Пастор, Эгон Петерзон, Герхард Петри, Клаус Пельхау, Владимир Поремский, Владимир Поздняков, Фриц Прелле, Николай Ребиков, Роман Редлих, Виктор Ресслер, барон Георг фон дер Ропп, Александр Зайцев, Михаил Шатов, Бальдур фон Ширах, Фердинанд Шёрнер, Владимир Шубут, Гельмут Швеннигер, Марго фон Швердтнер, Юрий Жеребков, Эрих фон Зиверс, Эрнст Штеен, Вильфрид Штрик-Штрикфельдт, Сунь Кюйчи, Николай Тензоров и Мелитта Видеманн.

Свен Штеенберг

Шел сентябрь 1941 года. В течение сорока восьми часов генерал-майор Андрей Андреевич Власов тщетно пытался связаться по рации с Москвой. Кремль ответил только вечером 18 сентября. Полученное указание состояло всего из двух слов: «Отступайте. Сталин». Власов отдал своим войскам приказ об оставлении Киева, который до тех пор удерживал под ударами атакующих частей Вермахта, и об отходе на восток.

Немецкое нашествие Власов — очень крупный, несколько грузный человек с широким лицом, полными губами, высоким лбом и умными глазами, прячущимися за толстыми стеклами очков, — встретил командиром 4-го механизированного корпуса во Львове. В результате ожесточенных оборонительных боев его соединению пришлось отступать к Бердичеву. В конце июля, тогда всего только сорокалетний, Власов получил назначение на должность командующего 37-й армии, входившей в состав войск Киевского военного округа,[1] контролировавшего стратегически очень важный район, что служило подтверждением высокого доверия и признания руководством Советского Союза заслуг и способностей молодого командира.

Его армия стала последней, оставившей позиции на Днепре уже после того, как немцы в более чем полутораста километрах к востоку завершили глубокий и самый крупный в истории войн охватный маневр, сомкнув «клещи» в тылу советских войск. Немцы имели все основания благодарить Сталина за успех этой операции, в ходе которой они окружили все войска русских на юго-западном участке фронта, заперли и уничтожили их в котле площадью 120 тысяч квадратных километров. Несмотря на отчетливо видимые признаки надвигавшейся катастрофы, Сталин стремился удержать позиции на Днепре любой ценой. Не слушая отчаянных призывов маршала Семена Буденного разрешить ему приступить к отходу, Сталин бросал в огонь все новые и новые силы. Лишь спустя трое суток после того, как немцы замкнули кольцо, он соизволил дать войскам разрешение на прорыв в восточном направлении.

Но было уже поздно. Командование стремительно утрачивало контроль над механизмом управления войсками, армии рассыпались, быстро росло число дезертиров. Сталину приходилось дорогой ценой расплачиваться за годы деспотичного правления. Чистки в армии, лагеря, насильственная коллективизация — горнило террора, в котором сгинули миллионы, — все это сказалось теперь. Значительная часть населения приветствовала немцев как освободителей. В плен сдались 600 тысяч солдат и офицеров.

Между тем Власов избрал иной путь. Что особенно примечательно, за ним последовало ядро его армии — подобные вещи вовсе не являлись правилом в те дни. Он устремился в восточном направлении форсированными маршами, минуя районы, где обретались разрозненные части других армий, и в итоге вывел из окружения несколько тысяч человек.[2] Однако вскоре он попал в госпиталь в Воронеже с тяжелой формой гриппа.

Поначалу никто из местных представителей власти, казалось, не замечал его. Власов виделся им «битым» генералом, которого скорее всего ожидала немилость высшего руководства. Однако в середине октября маршал Семен Тимошенко, сменивший Буденного на посту командующего фронтом, сообщил Власову о назначении его комендантом тыловых районов армии. Когда же, практически сразу за этим назначением, Сталин телефонным звонком вызвал его в Москву, о хворавшем генерале словно бы разом вспомнили все — глава НКВД, комендант города, высокопоставленные военные и всевозможные официальные лица в гражданском руководстве. Власова еще не списали со счетов, его карьере — карьере, исключительной даже по советским меркам, — дали дальнейший ход.[3]