Елена Буровицкая

Кольцо и камень. Книга 2

Принц, принцесса и странница

Глава первая

Пророчество о принце и принцессе

После войны будет снова война,

Шар кто разбил — силой всей овладеет,

Только собрать он уже никогда

Жизнь по кусочкам свою не сумеет.

Из пророчеств Адинсула

* * *

— Наследник! — раздался изумленный голос.

— Колдун! — завопил кто-то ещё. — Зд’есь! В Диаме!

— Ну, знаете ли, — возмущенно отозвалась Армида. — Так меня ещё никто не оскорблял. Я, конечно, маг, но, вообще-то девушка!

— Принц всё ещё под стенами, Владычица, — сказал третий, выглянув в окно. — Это не он.

— Простите, — произнес тихий и мягкий девичий голос. — Уважаемый Цакра увидел мальчика-ависа среди вас и швиля в его свите, и решил, что сам Колдун явился в замок с наследником Беладора, принцем Араеном, и свитой, чтобы заявить свои, то есть его, права…

— Вот это уж точно не принц Араен, — развеселилась Армида.

Всё это Алёна слышала как будто сквозь туман или вату. Только что они были на берегу реки Теоны, и Лумитор сказал, будто Алёшка, ее родной брат Алёшка — наследник Владыки ависов. Тот самый, которого колдун по имени Гельсэр якобы выкрал ещё младенцем и держал у себя в замке.

Алёна хотела возразить, что это невозможно. Алёшка жил не у Гельсэра, а на Земле, в мире людей, которых тут называют тани, но не успела.

Их обнаружили. Какой-то швиль, видимо, дозорный, увидел их убежище с верхней кромки берега и подал сигнал войску. Бежать к воротам города стало невозможно. Впрочем, и открывать их горстке неизвестных людей никто в Диаме бы не рискнул, что бы там ни говорил Лум.

Алёну всё это больше не волновало. Она снова увидела брата. Его холодные, чужие глаза и злое лицо. Наверно, он опять отдал бы приказ ее убить, ведь брат так лихо командует целой армией Колдуна, а сестра отчего-то перестала быть ему самым близким человеком.

Конечно, он вовсе не разлюбил ее. И совершено точно хотел от нее избавиться только потому, что заколдован. Ее Алёшкой, ее любимым братиком сейчас управляет ужасный колдун Гельсэр.

А в это время Алёнины друзья срочно решали, как им спастись из очередной переделки.

— Сможешь перенести нас в замок? — спрашивал Армиду Лум.

— Спятил? — прошипела колдунья. — Я даже в чистом поле промахнулась. Или ты уже обсох и забыл купание в ледяной водичке?

— Это я виноват, — поспешно признался Лум. — Нечетко представил. Ну же, Армида! Я представлю пустую комнату в замке. Хорошо представлю. Постарайся, девочка! И быстро, иначе нас тут всех…

Последнее, что Алёна запомнила — разочарованный вой швилей, упустивших добычу.

Потом они оказались в огромном пустом зале с красивыми расписными стенами. Армида издала торжествующий клич, а Лум выдохнул с облегчением. Возможно, он до последнего страшился, что колдунья все-таки промахнется, и их всех размажет по стенам.

— Танцевальный зал, — сказал он. — В это время тут обычно никого не бывает.

— Не бывает? — ехидно отозвалась Армида и указала в другой конец зала… где у большого круглого окна стояли четверо.

Молодая женщина в свободном длинном платье голубого цвета, рыжий ншун, похожий на толстенького хомячка с безволосым личиком и ладошками, и два беловолосых ависа.

— … Может это и не принц, но это не значит, что они не враги! — заявил один из ависов, с острым носом и острыми же, какими-то хищными глазами. — Владычица, ты видела, они появились по волшебству, и с ними швиль!

— А ещё с ними Лумитор, — улыбнулась девушка в голубом платье. У нее были длинные медовые волосы с красной прядкой и ясные незабудковые глаза. — Воевода, я рада тебя видеть. Подойдите ближе, громко говорить через весь зал не очень правильно.

Лум, а за ним и его спутники, подошли к жителям замка на расстояние в пару шагов. А потом склонили головы — все, кроме Алёны и Юльки, которые не совсем понимали, что происходит, и с кем говорят их друзья.

— Что с тобой было, Лум? — спросила, тем временем, девушка с медовыми волосами Воеводу, окинув спокойным, с проблесками любопытства, взглядом, всю остальную компанию. — Последние известия от тебя поступали больше десяти дней назад. Я волновалась.

— Я всё расскажу, Владычица, — отозвался Лум. — Будет ли позволено мне и моим спутникам отдохнуть и привести себя в порядок? У нас был долгий путь. И много трудностей.

Алёна удивилась, как изменилась речь Лумитора. Разговаривая с той, кого он и остроносый авис называли Владычицей, Лум и сам словно стал другим — сдержанным и каким-то подчеркнуто-официальным. Будто на прием к королеве попал.

Хотя… почему «будто»? Владычица ависов — вот кем была эта молодая девушка с медовыми волосами. Она и есть королева одного из народов Валлеи, того самого, к которому принадлежат по рождению и Алёна с братом.

— Владычица! — возмущенно перебил Лума всё тот же раздраженный остроносый авис. — Мы не знаем, Воевода вернулся к нам или предатель! Он пропадал много дней и явился — с кем бы вы думали — со швилем!

Каф О Дин нахмурился. Он по-прежнему держал на руках удивленно озирающуюся Юльку и стоял рядом с Алёной, позади Лумитора и Армиды.

— Это пленный? — уточнила Владычица у Лума.

— Нет, Владычица, — возразил Лумитор. — Это друг. Он ушел из войска Колдуна, чтобы воевать на нашей стороне. Мы дали друг другу клятву верности.

— Верности! — презрительно воскликнул вредный авис. Второй пока что помалкивал. — И кому же ты теперь верен, Воевода?

Алёна разозлилась. Этот авис был ей противен. Да как он может осуждать Лума, который столько всего испытал, чтобы вернуться домой? Алёна знала: Воевода ещё слаб, и раны его болят. Но Лум держался уверенно и спокойно, словно не его сейчас пытались смешать с грязью. Он лишь почтительно поклонился девушке с медовыми волосами и произнес:

— Владычица, могу ли я просить разговора наедине?

— Нет! — вскричал гадкий авис, а девушка, поморщилась и негромко, но властно сказала:

— Лернин!

Авис тут же притих.

А Владычица ласково посмотрела на Лумитора и произнесла:

— Конечно, Воевода.

И подала знак ависам из своей свиты и ншуну выйти из зала.

Как только они скрылись за дверью, Лумитор приблизился к Владычице и прямо спросил:

— Форитэль. В чем дело? Что это за нахальная птица?

Это уже была речь привычного Лума, такого, каким его видела Алёна. Он словно расслабился после ухода недружелюбной свиты Владычицы и позволил себе больше не