Алексей Жемчужников

Миниатюры и не только

ЗА КАРТОХОЙ

Лежит Филимон, зевает, в потолок смотрит.

— Филимон, выйди вон.

— Это почему?…

— Зеваешь громко…

— Могу и не зевать…

Филимон на бок повернулся. Храпит, посуда звенит.

— Филимон, выйди вон…

— Почему это?…

— В ушах от тебя звенит…

Филимон встает, натягивает штаны, папиросу закуривает…

Хочет Люсю потискать.

— Руки!..

— А Вон выйти — куда?…

— А Вон туда, в дверь. На базар пойди, картохи принеси…

Филимон — каланча двухметровая на базар идет.

Шаг- километр, другой- километр.

На базаре народ плечами толкается.

— Филимон, яблок возьми!

— Филимон, капустка!

— Филимон, огурчиков хошь?…

— Не. Не хочу. Мне б картохи…

— Жареной? Пареной? С сальцой?…

— С сальцой давай…

Взял Филимон котелок картохи с сальцой.

— Филимон, капустка!..

— Давай!

— Филимон, огурчики!..

— Давай!

— Филимон! грибочки, курочка, колбаска…

— А «свойская» есть?…

— А то!..

— Все давай!.. А серьги с жемчугами есть?

— Все есть!..

— Давай!

Шаг-километр. Другой-километр…

Филимон котелок с картохой на стол ставит.

Огурчиками, грибочками, колбаской, курочкой… скатерку украшает.

«Свойскую» — в центр всей композиции.

— Люсь, полюбуйся!

— Хм…

Филимон серьги с жемчугами жене протягивает…

— Тебе…

Люся серьги примеряет, к Филимону прижимается. Жемчуга, что две луны в розовых ушках.

— Не проживешь ведь без меня…

— Не проживу…

СЕМЕЧКИ

Спотыкается Ефим, спешит, вприпрыжку идет…

— Эй, Ефим, куда спешишь?…

— Спешу куда надо…

Приспешил куда надо Ефим…

— За чем очередь? Что дают?…

— Семечки. Каленые и соленые.

— Насыпь сто горстей каленых…

— Куда тебе столько?…

— В правый карман сыпь!.. Теперь, сто горстей соленых…

— А этих куда столько?

— Этих в левый карман сыпь не жалей.

Идет Ефим семечки лузгает, шелуху с бороды пятерней снимает…

Солнце яркое, небо синее, дорога пыльная.

Припылил Ефим домой, жену зовет…

— Жена! Ау!..

Жена у печи, индюка варит…

— Ау, Ефимушка, что гостям купил?…

— Семечек двести горстей для гостей!..

— Куда столько?

— В гостей уйдет!.. Когда еще индюк сварится…

Глянь, жена, дорога пылит- знать гости идут.

Кидай скатерть на стол!

На пороге — Маша с Яшей, Коля с Полей, Вася с Олей…

— Не ждали?!

— Просим, просим. Как не ждали! Проходите, полузгаем…

Индюк варится, гости семечки лузгают…

Час лузгают, два лузгают… На третий час у Яши, Коли и Васи в горле запершило…

Ефим- в подпол за наливочкой, глотку смочить.

Гости глотку смачивают, Ефим радуется, жена у печи индюка варит…

Маша, Поля, Оля песню затянули. Яша, Коля, Вася больше наливочкой интересуются.

К ночи индюк сварился. Гости от пуза наелись, наливочки напились, и на лавки повалились.

Дрыхнут без задних ног.

И напрасно.

Не тот Ефим человек, которому верить можно. И жена его — не та.

Ефим с женой поснимали с гостей, перстни, бусы, шелка, кошельки и деру дали.

Хорошо, что в живых оставили Машу с Яшей, Колю с Полей, да Васю с Олей.

Приглянулись они Ефиму в городе. Думал — иностранцы.

Поговорил — туземцы, богатенькие… В гости позвал — все как обычно у Ефима…

Был Ефим, стал Аким…

Спотыкается Аким, спешит, вприпрыжку идет…

— Эй, Аким, куда спешишь?…

— Спешу куда надо…

Приспешил куда надо Аким…

— За чем очередь? Что дают?…

— Семечки. Каленые и соленые.

— Насыпь сто горстей каленых…

Вот и попался Аким на семечках. Ждали его.

ДЕДУЛЯ — БАБУЛЯ

Бабкин дед из грядки морковку дергает…

Толстую — направо, тонкую — налево.

— Дед, а дед! Ты делом лучше займись…

— А чего делать-то!..

— Петуха поймай. Курятинки захотелось…

Дед с топором носится за петухом.

Петух — по грядкам, дед — за ним.

Петух в дом-из дома… Дед — кубарем с крыльца…

Петух — на забор, дед — под забор…

Удрал петух…

Бабка видит, что супчик куриный сбежал и кумекает…

— Дед, у соседа муки займи. Пирогов напеку…

Дед — к соседу…

— Сосед, дай муки, а я топор заместо оставлю…

Отсыпал сосед деду муки. Дед — к бабке…

— Вот мука. Пеки пироги, бабка!..

На пироги внучка приехала. Как знала…

Студентка в джинсах. Танечка.

Внучка у них — фифа городская. Этакая штучка с запросами…

— Дедуля-бабуля, а Петя где? Почему меня не встречает?…

— Убежал Петя…

— С чего бы это?…

— Сдуру наверное. Глупая птица…

— Может вы съесть его хотели?

— Что ты, внученька!.. Разве можно съесть твоего петуха!?

У деда и топора-то нет…

— Ну, смотрите, дедуля-бабуля!.. Не прощу и не приеду, если Петю съедите!..

Поели пирогов с морковкой. День проводили и спать разошлись…

Дед с бабкой не спят. Все ворочаются и вздыхают.

Все кумекают… — Не простит им внучка. Не приедет, если петуха съедят.

С первыми лучами, петух на заборе прокричал о начале нового дня.

— Вот твой Петя, Танечка!.. Нашелся!..

А ты плохо о нас подумала…

Не боится петух деда с бабкой.

Понял куриными мозгами, что до седой бороды теперь доживет, как дедуля…

И кукарекает о том на заборе с утра до ночи.

МЕДВЕДЬ

Пролог

Маленький Митя подошел к окну и столкнул медведя.

Такого большого, бурого и лохматого, он выбрал сам, в день рождения, в магазине игрушек. Интересно было посмотреть, как упадет медведь с подоконника вниз…

— Медведь!..

Женский крик взвился так высоко, что более походил на пронзительный свист…

Мальчик забрался на стул, лег животом на подоконник и высунул голову на улицу. Медведя нигде не было.

–

Зверь опустился на четыре лапы, наклонил голову, вышел на опушку леса и побежал. Первые двадцать шагов он бежал, словно бы, нехотя. Медведь был необычайно большой и могло показаться, что он никогда не разгонится. И, все же, медведь разогнался. Неуклюжая трусца его незаметно перешла в рысь. Мощные лапы выбрасывались вперед, увеличивая шаг. И лохматая, бурая туша неожиданно быстро набрала скорость, сбилась с иноходи и медведь перешел в галоп…

— Медведь!..

Женский крик острым ножом разрезал плотный лесной воздух.

У Митяя заложило уши и он обернулся… На поляне никого не оказалось…

Был один лишь Митяй и медведь бежал на него…

Митяй знал, что убежать от медведя нельзя и все же побежал. Побежал без оглядки. Оглянуться назад- потерять секунду, а вслед за секундой и — саму жизнь… Ах, Как же быстро бежал Митяй.

Пятки горели и сердце отчаянно колотило в грудь.

Каждой мурашкой своего тела он понимал, что медведь догонит его.

Митяй летел, не касаясь земли, к одинокой молодой березе. Пятки жгло… Кровь била толчками, изнутри, по ушам…

— Господи,… успеть бы!..

Митяй взлетел на березу и