Итак, Бог хочет от нас изменения в мысли,

ибо мысль есть то, что делает нас

добрыми или непотребными.

Авва Исаак Сирин

Зервас Никоc.

Что, взяли, чёртовы ляхи? Думаете, есть что-нибудь на свете, чего бы побоялся казак? Постойте же, придёт время, будет время, узнаете вы, что такое православная русская вера!..

Н.В.Гоголь. Тарас Бульба

Жила-была девочка Неллечка и решила она стать ведьмой. Записалась в кружок юных волшебников, организованный новой учительницей Стеллой Яновной, и начала ходить на занятия. Сначала слушали про кентавров и лепрекончиков. Потом про суккубов и медиумов. А со второй четверти началось самое интересное: заклятия, первые упражнения по сглазу и, конечно, энергетическая подпиточка. Положишь нательный крестик в ботинок, под пятку, походишь несколько часов — и будто искорки в крови забегают, так и тянет начудить какую-нибудь шалость: чтобы цветок у географички завял, чтобы у завуча горло заболело или чтобы двоечник Бублин дёрнул за белобрысый хвостик задаваку Еропкину.

Известно, что древнее ремесло волшебника поражает новичка неожиданными возможностями. Сперва, когда играешь с подружками в бридж, начинаешь угадывать чужие карты. А потом даже внутренний шёпот слышишь — и вот, когда училка вызывает к доске, шепчущий невидимка подсказывает правильный ответ! Потом начинается самое забавное: можно делать так, чтобы другие поссорились, или чтобы ваза упала, или чтобы задавака Еропкина споткнулась на ровном месте. Словом, Неллечка уже после нескольких занятий в кружке юных волшебников возомнила себя настоящей колдуньей!..

Задавака Еропкина на занятия в кружок юных волшебников не ходит и Неллечку отговаривает. Говорит, что волшебники — это те же колдуны, а колдуны добрыми быть не могут. Нелля не верила Еропкиной. Она читала книжки про добрых волшебников, а ещё она обожала свою новую учительницу Стеллу Яновну. Ну какая же она злая? Она очень даже добрая. Остаётся с юными волшебниками после уроков, они вместе пьют чай с конфетами и зефиром. А как много знает Стелла Яновна! Нелля слушает её раскрыв рот. А у Еропкиной одно на языке. Глаза свои круглые вытаращит, белобрысый хвостик торчит:

— Нелля, не ходи в этот кружок. Мне не веришь, дедушку моего спроси, или Ваню Царицына, или Петю…

Задавака противная. Нелля никак не может понять, что нашли в этой белобрысой Еропкиной кадеты. Они иногда приходят к Наде в школу, а один раз Нелля слышала сама, как у Нади зазвонил мобильник и она радостно заверещала:

— Иван Царевич, куда ты пропал? Я соскучилась. А Петя, как Петя? Да, приду. Обязательно!

Красавчик Ваня Царицын назначает Еропкиной свидание?! С ума сойти! Конечно, Нелля давно знает, что Еропкина по нему сохнет. Она даже звонила Нелле, давно, правда, спрашивала, не знает ли она такого суворовца Царицына Ивана. И вот теперь — пожалуйста: «Я соскучилась!»

Нелля не маленькая, понимает что к чему. У Нади дед генерал, начальник училища, где учится Ваня. Вот Ваня и клеится к генеральской внучке. А Еропкина вся из себя, думает, что Царицын на неё запал. Детский сад…

Стелла Яновна сказала Неллечке, что она способная и из неё может получиться хорошая волшебница. Нелля и сама так думала.

Пока не «натолкнулась» на учительницу литературы Веру Кирилловну. Эта Вера Кирилловна как невидимая стена. На всех остальных Неллечкина магия действовала отменно, а против словесницы — ну никак. Казалось, будто невидимый купол защищал Веру Кирилловну от пакостей начинающей ведьмочки.

И вот после очередной неудачи, Неллечка в слезах прибежала к обожаемой Стелле Яновне и пожаловалась на Веру Кирилловну. И пришло время Стелле Яновне усадить Неллечку на диван, серьёзно нахмуриться, вздохнуть и рассказать юной ведьмочке о проклятой византийской защите.

И мы расскажем вам о ней. Только не так, как рассказала обожаемая Неллечкой учительница, а так, как повествуют об этом умные, правдивые и серьёзные книги.

Тысячу лет назад Византия пала. С Запада лезли дикие, безграмотные люди латинского папы. С Востока — горделивые в своей азиатской учёности безжалостные сарацины.

Она стояла в немом величавом ужасе беззащитных городов, в роскошном убранстве садов и пастбищ, как овдовевшая царица пред толпою варваров и еретиков. Поначалу, обступая, враги не дерзали коснуться её слепящей красоты. Но задние напирали — и кто-то первым протянул нечистую руку…

Империю рвали на части: в дикие леса Европы, в горы и пустыни растаскивали её сокровища по клочкам, по частицам. И в эти ночи повсюду: от Пергама до Стоунхенджа, от Мёртвого моря до Геркулесовых столпов, в чёрных мельницах и подземельях, в зачарованных дубравах и капищах — торжествовали колдуны, натравившие весь этот сброд на единственную в мире великую христианскую Империю.

Колдуны предвкушали главное: Империя пала, и теперь не будет на земле людей, защищенных незримыми доспехами византийской защиты, не останется под небом тех, кто закрыт от враждебной магии. Отныне всё человечество покорится волшебникам, чародеям и ведунам.

Но не тут-то было. Византийский дух, способный защищать от чародейской порчи целые народы, сохранился. У колдунов вновь начались неприятности. Особенно после того когда последняя византийская царевна Зоя вышла замуж за московского царя Ивана. Увлекшись политическими интригами в Европе, колдовская Лига[3] упустила время: в своих дремучих лесах, в заснеженных степях и северных болотах, в пещерах и пустыньках русские незаметно вырастили целое православное воинство ратных людей, вооружённых переселенцев и, что особенно страшно, монахов.

Каждый в этом воинстве был защищен незримыми духовными доспехами, оберегавшими от атаки враждебной магии. Неудивительно, что для Лиги колдунов Русь превратилась в страшнейшего и смертельного врага. Вот почему византийскую защиту стали называть «русской».

Веками Русь отбивалась не только от кочевников и рыцарей. Снова и снова колдовская Лига бросала на русcкий фронт сильнейших чародеев, плодивших ереси и заговоры. И всё же одиннадцать столетий взломать русскую защиту не могли.

Последние лет пятьдесят над разработкой оружия против духовной кольчуги русского типа трудился так называемый Лабруис — одна из крупнейших колдовских лабораторий. В 200… году специалисты Лабруиса плодотворно работали с пятью подопытными российскими школьниками, которых удалось заманить на учёбу в Академию Мерлина. Незабвенный профессор Гендальфус Тампльдор лично изучал этих детей, нащупывая слабые стороны загадочной русской души.

И вот в 200… году Тампльдор сделал великое открытие. Гениальный профессор нашёл «отмычку». Результаты эксперимента впечатляли: четверо из пяти подопытных детей полностью утратили русскую защиту и были без труда превращены в активных магов. Перевербованных славянских тинейджеров в Мерлине прозвали «янычарами».