litbaza книги онлайнПриключениеФранцузский поход - Богдан Сушинский
Французский поход - Богдан Сушинский
Богдан Сушинский
Приключение
Читать книгу
Читать электронную книги Французский поход - Богдан Сушинский можно лишь в ознакомительных целях, после ознакомления, рекомендуем вам приобрести платную версию книги, уважайте труд авторов!

Краткое описание книги

Сюжетно этот роман является продолжением романа «На острие меча».После успешных переговоров, во время которых не обошлось без интриг, Б. Хмельницкий и И. Сирко возвращаются в Польшу и Украину. Здесь они формируют отряд казаков-добровольцев, которые во главе с князем Одаром-Гяуром и полковником Сирко на судах отправляются из польского Гданьска во Францию. В это время французские войска во главе с принцем де Конде предпринимают несколько штурмов крепости Дюнкерк, но все они оказываются безуспешными. Вовремя прибыть к месту назначения, чтобы, высадившись, по суше идти к Дюнкерку, казаки не смогли. Наткнувшись на испанскую эскадру, они в ночном бою берут ее на абордаж, а затем принимают смелое решение: прорываться ночью по каналу в порт Дюнкерк, чтобы с ходу штурмовать крепость со стороны моря. Такого нападения испанский гарнизон, не ведавший о прибытии казаков, никак не ожидал…

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 110
Перейти на страницу:

Часть первая Перст судьбы

В любой стране престолонаследников, как и престолоотступников, всегда в избытке.

Вопрос лишь в том, кто в данную историческую эпоху оказывается более востребованным.

Автор
1

Неожиданный отъезд короля Владислава IV из Варшавы был похож на бегство. Да, и на бегство — тоже.

С тех пор как в королевском дворце появилась новая хозяйка, Мария-Людовика Гонзага, из святого места государства, где должны свершаться богоугодные дела и пророчески, на века, задуманные деяния, обитель эта все больше превращалась то ли в парижский театр перед легкомысленным спектаклем, то ли в загородную виллу куртизанки.

Вот почему Владислава все сильнее тянуло сюда, в Краков, в древнюю столицу Польши, к духам воинственных предков, к легендарной чистоте их помыслов и нравов.

Сочетаясь после смерти королевы Цецилии брачным союзом с Марией-Людовикой Гонзагой из королевской династии Бурбонов, Владислав IV рассчитывал, что это сблизит две могучие европейские державы и Польша наконец-то приобретет надежного союзника в извечной борьбе против Турции, Швеции и Московии. Однако король и его советники не учли одного обстоятельства, которого просто не имели права не учитывать: ко времени их священного брака Франция уже находилась в вихре кровавой круговерти.

После того как много лет назад кардинал Ришелье объявил поход против европейского католического союза, так и по сей день протестантская Франция пребывала в состоянии войны с иезуитской венской коалицией. Причем войны, совершенно не нужной Парижу, изнурительной и бессмысленной в самом своем замысле.

«Так на какие же союзнические обязательства Франции может рассчитывать в такой ситуации король Польши? — спрашивали себя политики, не опьяненные красотой Марии Гонзаги. — Это все равно, что вступать в брак с дочерью погорельцев».

А вот то, что вконец ослабленная почти двадцатипятилетней войной Франция с помощью Марии Гонзаги яростно пытается втянуть Речь Посполитую в борьбу против Испании и всего иезуитского ордена, стало очевидным уже с первых дней.

Причем новая королева-француженка принялась вовлекать Польшу в эту авантюру с такой безоглядной яростью, словно совершенно не понимала, что может погубить этим все королевство. Теперь уже… ее королевство. И что нельзя политику превращать в «танец сумасшедшей на пепелище». Еще немного, и против ее двора могло восстать все иезуитство Речи Посполитой.

Пожалуй, только самой королеве не было ясно, что святые отцы ордена давно стремятся превратить свое братство в Польше чуть ли не в меченосный призрак Тевтонского ордена. А если черная туча иезуитства окрепнет и окончательно окутает польские земли, то кто, какой пророк способен предречь, когда грянет очередная, спасительная Грюнвальдская битва, в которой на сей раз поляки будут истреблять поляков?

Советники не раз призывали короля быть осмотрительнее, не позволяя втягивать себя в авантюры «плутоватого итальяшки» Мазарини, кардинала и первого министра Франции. Но вскоре поняли, что все их предостережения бессмысленны.

— В пантеон королей? — вежливо осведомился маршалок-распорядитель королевского двора, как только король вошел в старинный краковский дворец.

Даже не сняв с себя плащ, Владислав усталой походкой прошел вслед за управителем дворца и своим секретарем в большой полукруглый зал, все окна которого выходили во внутренний дворик-сад. Не проронив ни слова, король дождался, когда секретарь и управитель оставят его, и лишь тогда вышел на середину зала. Массивные, почерневшие от времени дубовые своды, такие же массивные лавки у стен, а в конце зала, на возвышенности, — высокое кресло, которое вполне можно было бы назвать троном.

Все стены этой суровой рыцарской обители были увешаны портретами королей и оружием. А вдоль них маялся вечностью добрый десяток закованных в панцири, кольчуги и шлемы статуй. Похоже было, что тени погибших рыцарей преданно охраняли такие же тени давно забытых королей.

В сущности, это был настоящий музей, в котором часами можно осматривать мечи, сабли, кинжалы и копья, сработанные мастерами чуть ли не всех эпох и стран мира; любоваться мастерством кузнецов-панцирников, восхищаясь красотой украшений, облагораживающих рыцарские и королевские шлемы, рукояти мечей и нагрудные щиты.

В последние месяцы Владислав чувствовал себя все хуже и хуже. Еще в молодости подорванный, истощенный организм его уже почти не сопротивлялся всевозможным хворям, и они атаковали его одна за другой, оставляя на пожелтевшем морщинистом лице все более отчетливую печать.

Конечно, король уже не мог позволить себе участие в военных походах. Даже такие безобидные поездки в карете из Варшавы в Краков с частыми остановками и прогулками становились всё тягостнее для него, и Владислав IV всерьез помышлял о том, чтобы провести последние годы, а возможно, уже только месяцы, в Кракове.

Вероятно, король так и поступил бы, если бы душа его была спокойна за то, что может произойти в это время в Варшаве, где вместо него сразу же начнет править Мария Гонзага. Вернее, будет пытаться править. Ибо на самом деле она всего лишь станет выполнять то, что ей повелят канцлер и коронный гетман.

«А как она рвется к власти! Как рвется! Кто бы мог предположить такое?!» — подумал Владислав, снимая один из самых больших рыцарских мечей.

Острие его сразу же врубилось в пол, и король почти с ужасом ощутил, что ему трудно, очень трудно поднять это оружие, чтобы удерживать его на весу. Владислав даже испуганно оглянулся: не видит ли кто-нибудь? Да нет, кто осмелится? Подданные имеют право быть свидетелями величия королей, а не их бессилия.

Взявшись за меч обеими руками, правитель взмахнул им раз, второй и сразу же почувствовал, как побагровело лицо, «взбунтовались виски», выступили капельки пота на челе…

«На рыцарском поединке я не продержался бы с этим мечом и минуты, — с обреченностью сформулировал он сам себе приговор. — Даже минуты. А ведь еще не стар. Не стар же еще, черт возьми! К тому же ничего не сумел сделать для Польши. Ничего. Равно как и для собственного бессмертия».

Аккуратно водрузив меч на отведенное ему место под преисполненным истинно королевского величия портретом Стефана Батория, государственная мудрость и воинская доблесть которого вызывали у него искреннее уважение, правитель еще некоторое время с почтением всматривался в черты лица своего кумира.

Да, в этом зале все было пронизано духом рыцарства и многовековой истории Польши. Попадая в него, Владислав начинал чувствовать себя окруженным королями-предшественниками, которые — кто с интересом и надеждой, а кто с насмешкой и недоверием — ждали его очередного решения. И он старался быть достойным своих славных предков, в галерее которых, очевидно, скоро займет место и его, Владислава IV, портрет. Да, очень старался. Хотя в последнее время это удавалось все реже, и вряд ли придворные хронисты смогут скрыть сие от потомков. Тем более что слишком уж много развелось бездарных хронистов. Причем всякий норовит как можно быстрее укатить в Париж, чтобы издать там собственную «Историю Польши».

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 110
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?