Сомнение в достоверности общепринятых суждений — не есть прихоть извращенного ума, скорее, это искренняя попытка отыскать истину там, где она погребена под толщей искусной лжи.

Ищущий — да обрящет!

Кто любит наставление, тот любит знание; а кто ненавидит обличение, тот невежда.

Книга Притчей Соломоновых, глава 12

О чем эта книга?

О мужестве и предательстве, о доблести и коварстве, о чести и подлости, о героях и изменниках, о маршалах и рядовых. О войне.

Той, что в истории человечества получила наименование Второй мировой. И частью которой была Великая Отечественная война советского народа против нацистской Германии.

Еще раз о войне? — возмутится читатель. Да сколько можно, в конце-то концов?! Кому интересна война, закончившаяся шестьдесят лет назад? Пройдет еще три-четыре, ну, может быть, десять лет — и из жизни уйдет последний участник тех событий. Зачем же ворошить старое? Может быть, еще затеем теоретический спор о причинах и исходе Крымской (а в идеале — Столетней) войны? Нужно жить сегодня, планировать завтра и предвидеть послезавтра, а не копаться в пожелтевших архивных бумагах и ощупывать ржавое мертвое железо танков и пушек той войны. Хватит «о подвигах, о доблести, о славе», пора уж привыкнуть к тому, что в Европе шестьдесят лет царит мир! Была, правда, лет шесть назад одна заварушка на Балканах — ну, так на то они и Балканы…

Тем более вся правда о войне советскому (российскому, белорусскому, украинскому, далее — по списку) народу уже сказана. Вернее, две правды.

Есть версия советского агитпропа — ее создавали тысячи ученых-историков, мемуаристов, писателей-беллетристов, кинорежиссеров и талантливых (и не очень) актеров.

Суть этой концепции:

Германия рвалась к гегемонии в Европе (а в будущем — и в мире), капиталистические государства сдавали Гитлеру страну за страной, и только СССР был постоянным принципиальным противником фашизма. И за это немцы ворвались в наш мирный спящий дом на рассвете 22 июня. Их целью было уничтожить первое в мире пролетарское государство, низвергнуть Советскую власть. Мы пали жертвой внезапного нападения, наша армия была не готова к отражению агрессии коварного врага, поэтому немцы дошли сначала до Москвы, а потом и до Волги. И лишь ценой сверхчеловеческого напряжения всего советского народа мы смогли выстоять и победить.

Концепция, может быть, излишне идеологизированная, но все же сравнительно стройная и логичная — если считать, что эмоции тоже могут являться частью материальных причин для военного конфликта.

Все достаточно просто. Немецким фашистам (о том, что в Германии у власти стояла хоть и национал-, но все же социалистическая партия, как-то робко замалчивалось) просто очень хотелось на нас напасть и уничтожить нашу родную коммунистическую власть, чтобы потом обратить нас всех в рабов и разделить страну на поместья для немецких бауэров. Германия демонизировалась по всем правилам военной пропаганды, немцы были монстрами, целью жизни которых было уничтожение «первого в мире пролетарского государства».

Благодаря такому подходу вся история Второй мировой войны низводилась до четырехлетнего кровопролития на Восточно-Европейской равнине, происходившего, если верить советским историкам, исключительно из-за звериной ненависти фашистов к Советской стране. Гигантские (по размаху, а не по количеству задействованных «штыков») сражения на Тихом океане, операции наших союзников в Юго-Восточной Азии и Северной Африке мы «проходили» как факультативный материал. «Второстепенные театры», что о них еще можно сказать! Под Сталинградом сражались миллионные армии, а у Монтгомери и Роммеля, вместе взятых, было едва два десятка дивизий. Разве это сражение! Не говоря уже о Мидуэе, где сражалось-то всего десяток пароходов и тысяч пятнадцать матросов. Вот когда кровь реками, когда трупы горами — вот это война!

Такой подход к истории Второй мировой рано или поздно, но должен был вызвать реакцию отторжения у людей от истории далеких и реакцию скептического недоверия — у тех, кто мало-мальски этот предмет знал. Ведь получается — во всех книжках мы пишем, что у нас была лучшая, чем у немцев, техника, наши солдаты проявляли массовый героизм, беззаветную преданность и любовь к Родине, а все равно отступили до Волги! Ну, хорошо, «внезапное нападение» могло врасплох застать войска у границы — но ведь все остальные наши армии были в двухстах, пятистах, тысяче километров от линии фронта! Уж они-то должны были встретить наступающих немцев в штыки!

И из естественного недоверия к советской пропаганде родилась вторая доктрина, объясняющая, почему Гитлер напал на СССР.

Резун — Мастер. Мастер с большой буквы, и я не устану этого повторять. Как он великолепно провел эту замечательную дезинформационную операцию! Его книги расходились (и доселе расходятся!) миллионными тиражами, его версии 22 июня озвучиваются с университетских кафедр и чуть ли не с церковных амвонов. Этот человек — гений! Но только гений лжи.

Его концепция работает на подсознание читателя. Разве приятно думать, что мы были такими растяпами! У нас враг у ворот, диверсанты тучами роятся, провода режут, немецкие танки гусеница к гусенице вдоль всей границы выстраиваются — а мы спим в шапку! Пакты с фашистами подписываем! Пшеницу им гоним и железорудный концентрат!

И совсем другое дело — под видом пакта мы немцам глаза замыливаем, а сами безжалостный планируем удар в самое сердце Германии. Вот это — круто! Сталин — величайший политик всех времен и народов! Правда, Гитлер его упредил немного, и война пошла как-то чуток не так, но ведь планировалось все хорошо!

Если первая, «советская», концепция изображала немцев исчадьями ада, возжелавшими русской крови, а Гитлера низводила до примитивного маньяка-убийцы, Сталина же изображала доверчивым добряком, то концепция Резуна уже тем хороша, что отрешилась от советских, излишне эмоциональных, оценок начала войны. И дала более-менее внятное (по-своему, конечно) объяснение всем тем несуразностям и нелепостям, что творились в первые дни Великой Отечественной.

Сталин у Резуна — великий мыслитель и стратег, готовящий «советизацию» Европы. Гитлер — тоже, в общем-то, не клинический идиот (каким он был в большинстве советских фильмов о войне), а вполне здравомыслящий политик. Сталин готовил вторжение в Европу, Гитлер его упредил — но удар нанес не смертельный, что и позволило Сталину урвать у него пол-Европы. Концепция, в общем-то, великолепная.

Так вот, уважаемый читатель. В настоящей книге ты узнаешь о существовании третьей концепции причин, хода и последствий Великой Отечественной войны. В которой не будет места ни коммунистической пропаганде, ни антисоветской истерии. Мы постараемся следовать логике истории, внимать сухому языку цифр и уважать педантичность реальных фактов. Может быть, выводы, сделанные в этой книге, и будут для многих неожиданными, но автор постарался быть искренним и добросовестным, а о результатах его работы пусть поведает эта книга.