Амнезия — процесс еще не до конца изученный, а потому что-либо определенное о ее причинах, методах лечения и реабилитации говорить крайне сложно.

Врачи из XX века

Когда я пришел в себя, состояние мое можно было описать проще всего одной-единственной фразой: «Ох, почему ж я вчера не помер?!» Ну, а как еще выразить ощущение, что у тебя болит всё? Голова, спина, шея, ноги, руки, кишки, легкие, сердце… Совсем всё. Включая разбитый нос и разбитые губы. Последнее было выявлено тактильным путем, наткнулся на ощупь то есть. Мда, кажется, меня неплохо кто-то отделал, раз все так. Или? Кстати, а кто и за что меня отделал? Меня… Стоять! А кто я?!

Мысль эта прошила мою голову, словно игла, и заставила болезненно застонать. Стало быть, самый простой вариант — я надрался до полной потери памяти, не прокатывает. Алкоголь, зараза, не убирает память совсем. Это была не выпивка, явно. Что-то другое, но что? Ответа не было. Как и мозгов, судя по результату. Ибо чего же надо было накосорезить, чтобы добиться такого эффекта…

С этой мыслью я попробовал открыть глаза. Это тоже оказалось больно и удалось лишь частично. Видимо потому, что на обоих глазах было по матерому фингалу, которые разрослись почти на все глазницы, оставив мне для зрения узенькие щелочки. И то, что я увидел сквозь них, мне не понравилось еще больше.

Помещение, в котором я находился, очень напоминало рубку корабля. Небольшого такого, среднетоннажного лихтера или военного корвета. Не больше, даже на фрегат не тянет, судя по тому, что ходовая вахта состоит из четырех человек, включая капитанский мостик. И на полу этой самой рубки я и валяюсь, залив кровью из разбитого лица изрядную часть пространства вокруг. Забавно, забавно. Что же это было? И если оно было здесь, то куда оно делось? Ладно, надо вставать, а там, глядишь, и ответы найдутся.

Встать получилось, но не сразу. И не целиком. Нет, тело слушалось, просто было очень больно, и поднялся я только на четвереньки. В таком виде, едва шевеля конечностями и непрестанно сквернословя, я и двинулся к выходу из рубки. Эти несколько метров я преодолевал около пяти минут, поскольку сил было гораздо меньше, чем требовалось для выполнения такой, на первый взгляд несложной, задачи. Да и болело все, как я уже упоминал, если вы помните.

Люк открылся при моем приближении. Стало быть, на корабле автоматика работает, хотя бы сервисная и жизнеобеспечения. Это уже радует, откровенно говоря. Может быть, и в медблоке автоматика работает, во всяком случае, я на это очень надеюсь. Или мне придется приходить в себя исключительно на ресурсах организма, а это плачевно.

Но список неприятных открытий на этом не закончился. Когда я выполз в коридор, который вел из рубки в остальные помещения, первое, на что я напоролся, было трупом. Ну, то есть мертвым телом. Человеческим, что характерно. Причем выглядел бывший организм весьма непрезентабельно, в груди у него была обожженная воронка, в которую просвечивали изжаренные внутренности. Кстати, раз они есть, стало быть точно не андроид, а либо чисторожденный, либо синтет. Причем додумывался я до этих выводов в процессе извержения из моего многострадального тела остатков пищи и желчи, поскольку меня вывернуло от такого зрелища.

Тело было облачено в штурмовую броню и сжимало в руках штурмовой карабин Браунинга. Видимо, не очень хорошую броню, раз плазмобой так качественно уложил когда-то живого человека. В голове моей промелькнула мысль, что было бы неплохо обыскать покойничка, глядишь, его документы мне что-нибудь подскажут, но я решил оставить эту идею на потом. Когда медблок посещу и в себя приду, тогда и буду думать.

Я пополз дальше, смутно себе представляя, где на этом корабле пресловутый медблок, и уповая только на то, что обычно данное помещение располагается между кубриком и трюмом, почти в самом конце коридора. Наверное, туда и надо доползти, а там будет видно, что дальше. Так как лучше мне не становилось, наоборот, с каждым «шагом», да что там — с каждым моим движением мое тело все больше и больше мне намекало на нежелательность шевеления, то полз я очень, очень, о-очень неторопливо. А прямо говоря, эту примерно сотню метров длины коридора я преодолевал примерно час. Ну, или если меньше, то не сильно. Долго добирался, короче говоря. По «дороге» наткнулся еще на троих жмуриков, что характерно, очень напоминавших первого. В смысле такая же броня, такое же оружие. И убиты все примерно так же, прожжены. Видимо, тот, кто их покрошил, предпочитал не заморачиваться. Никакой выдумки, никакого творческого подхода к лишению жизни — просто из плазмобоя в грудь и все. И выворачивало меня при виде каждого следующего точно так же, как и при виде предыдущего. Хотя нет, вру, гораздо болезненней, поскольку с каждым разом желчи вытекало все больше. И я начал завидовать покойничкам. А что, зато практично, и им не было так паршиво, как мне сейчас. Не верите? А зря. Их просто застрелили, это хотя бы быстро и без мучений. Я же тут сам себе напоминаю пособие по избиению. Ну, или что-то подобное, да. А этим гаврикам хорошо, померли себе и все тут. Чорд поберьи, ну почему же так больно?!

Медблок оказался на предполагаемом месте, и я со стоном и удовольствием рухнул на пол, стеная от боли и непередаваемо кайфуя от того, что я добрался. Вот сейчас немного поваляюсь, оклемаюсь и завалюсь в крэдл, а уж он меня подлатает, подсоберет… И с этой мыслью я не просто закрыл глаза, а вырубился нафиг. Ну то есть вот совсем, провалился в неглубокий, но столь приятный бессознач.

Пришел в себя спустя какое-то время и пожалел, что не засек, во сколько дополз до медицины. Хотя… А как бы я это засек? Браслета-коммуникатора на левом запястье почему-то не наблюдалось. Впрочем, что значит — «почему-то»? Да ответ очевиден, потому что это мой корабль! И браслет мой, как капитанскому и положено, сейчас в гнезде поста. Работает идентификатором и ключом управления. Наверное. Стало быть, все несколько упрощается — надо сначала прийти в себя, а потом браслетик мой родненький мне уж все расскажет, и кто я, и зачем я… Ничего не утаит, зараза электронная, все как на блюдечке преподнесет.

Обрадованный, я попробовал встать. И обрадовался еще больше, поскольку у меня это получилось. Я подошел к зеркалу на стене медблока и начал пристально изучать собственное отражение. М-да, кто бы надо мной ни поработал, он это дело умел и любил. Чертов неизвестный мне враг избил неизвестного мне меня очень качественно: заплывшие глаза, разбитые губы, разбитый нос, три кровоточащие ссадины на лбу, надорвано левое ухо, брови слиплись от запекшейся крови.

А вообще из зеркала смотрел на меня мужчина среднего роста, коренастый, несколько месяцев явно не стриженный, кареглазый, скуластый (наверное, или это настолько морду исковеркали), с густыми бровями и изрядным количеством шрамов на лице, одетый в типичный комбез вольняги-пилота. Видимо, не в первый раз меня били, подумалось сразу. Интересно, что ж я за гад-то такой, что надо меня бить с такой силой, да еще и неоднократно? Ну неужели я настолько сволочь?