В третий раз за день Эмма села в кресло самолета и, услышав по динамику голос стюардессы, попросившей пассажиров пристегнуть ремни, ловко вставила металлическую скобу широкого ремня в пряжку. Раздался щелчок, и она испытала чувство гордости: на этот раз ей удалось справиться со сложным механизмом без посторонней помощи.

Эмма скептически посмотрела на свое легкое пальто, лежавшее на соседнем сиденье. Там, в Лондоне, она без него бы не обошлась, а теперь оно ей совсем не нужно. Сколько же прошло с того момента, как самолет оторвался от взлетной полосы лондонского аэропорта? Девушка и не заметила, как перенеслась из прохладного июльского Лондона на северную оконечность Африки.

Заработали двигатели, и лайнер быстро набрал высоту. Вскоре внизу показались величественные утесы Гибралтара. Пройдет еще немного времени, и около пяти часов вечера самолет, на котором летела Эмма, совершит посадку в Танжере. Отныне Танжер должен стать ей домом, но домом уже не для Эммы Редферн, а для миссис Гай Тренч.

Эмма Тренч… Боже, как же волнительно это звучит! Как скоро она привыкнет к своей новой фамилии? Сколько времени потребуется ей на то, чтобы откликаться на нее и, не задумываясь по-новому расписываться? «Наверное, немного», – думала Эмма. Ведь совсем недавно она, мечтая стать замужней женщиной, на клочке бумаги впервые попробовала расписаться как миссис Тренч, и лишь за две недели до этого впервые встретилась с Гаем.

А произошло это на праздновании дня рождения ее школьной подруги, которой исполнился двадцать один год. Родители Мэри Карлоу были весьма состоятельными людьми. Они решили отметить совершеннолетие дочери на широкую ногу, сняв для этого зал в ресторане гостиницы «Вест-Энд». Мэри призналась Эмме, что не хотела устраивать из своего дня рождения пышное торжество, но родители ее даже слушать не захотели. В итоге гостей собралось огромное количество. Поздравить девушку пришли даже друзья ее друзей.

При мысли о том, что ее встреча с Гаем могла оказаться первой и последней, Эмме стало страшно. Как сказал ей Гай, с Мэри его ничего не связывало – они были просто знакомыми. Так что, не приди он на вечеринку, Эмма, возможно, никогда бы его не увидела.

Друг другу их представила какая-то девушка, которая сама с ними только что поочередно познакомилась. Они втроем поболтали о пустяках, затем девушка их покинула, и большую часть вечера Гай и Эмма провели вместе. Они говорили о том, что их больше всего интересовало.

Эмма поведала ему, что ей, как и Мэри, двадцать один год, что родители ее умерли, и живет она с престарелыми дядей и тетей на окраине города. Она рассказала, что работает секретарем в транспортной компании, а в свободное время больше всего любит танцевать, играть в теннис и плавать. Еще она призналась своему новому знакомому, что ей очень хочется совершить кругосветное путешествие, и, смутившись, добавила, что пока была только в Париже – недолго, всего неделю, когда еще училась в школе.

Услышав это, Гай добродушно рассмеялся и заметил: «Ну, это дело поправимое», заронив в душе девушки надежду на то, что их первая встреча не станет последней.

Гай сообщил ей, что ему двадцать шесть лет, по профессии он пилот и служит в частной авиакомпании «Маритайм-Эр», головная контора которой находится в Танжере. Оказалось, самолеты этой авиакомпании совершают рейсы в столицы североафриканских государств и средиземноморские порты Франции и Испании. Танжер, как сказал Гай, это единственное место на планете, которое он считает своим домом. Поскольку его дед, единственный родственник, живет в Кении, Гай все два месяца своего отпуска проводит в Лондоне. Там он на пару со своим приятелем снимает квартиру. Он признался, что до сегодняшнего вечера с нетерпением ждал окончания своего отпуска. После Танжера в Лондоне Гаю было скучно, поскольку он ничего не знал ни об увеселительных заведениях английской столицы, ни о ее ночной жизни. А там, в Танжере, ему была знакома каждая подворотня. «Однако теперь…» – начал он и, замолчав, многозначительно посмотрел на Эмму, у которой от его взгляда учащенно забилось сердце.

После дня рождения Мэри Карлоу они стали часто видеться. Во всяком случае, Эмма с радостью бежала на свидание каждый раз, когда Гай предлагал ей встретиться. Пару выходных они провели за городом, но Гаю, как поняла Эмма, больше нравились шумные развлечения. Ухаживая за ней, он водил ее, на дискотеки и в дорогие рестораны, в которых она никогда не бывала.

За неделю до окончания своего отпуска Гай сделал ей предложение. Причем устроить свадьбу он предложил немедленно. Несмотря на то, что дяде и тете Эммы жених племянницы сразу понравился, они посоветовали ей с замужеством немного повременить, устроить, так сказать, «испытательный срок» и в разлуке проверить свои чувства. Как ни хотелось этого Эмме, но ей все же пришлось согласиться подождать три месяца, хоть она и считала, что их с Гаем чувства в проверке не нуждаются. Таким образом, свадьба должна была состояться в Танжере, куда ее родственники, к сожалению, приехать не могли. Дядя Эммы позвонил в Гибралтар своему старому другу, с которым когда-то вместе служил в военно-морском флоте. Отставной капитан Маргон порекомендовал, чтобы его племянница до свадьбы пожила в Танжере в тихом, уютном пансионе. В Гибралтаре во время пересадки с рейса на рейс Эмма встретилась с супругами Маргон, и старый капитан вызвался стать ее посаженым отцом.

А теперь, всего-то через несколько минут, ей предстояла встреча с Гаем! В иллюминаторе уже виднелось побережье Северной Африки. Самолет пошел на снижение, и Эмме вновь пришлось пристегнуть ремень безопасности. Еще немного, и она попадет в крепкие объятия любимого!

«Интересно, какой я ему запомнилась?» – подумала Эмма. За время полета ее бело-голубое платье из плотного хлопка нисколько не помялось. Готовясь к встрече с женихом, она во время остановки в Гибралтаре успела подправить макияж. Гай всегда говорил ей, что она красивая. А что он скажет на этот раз? Осталась ли она для него такой же желанной, как и три месяца назад?

А выглядела она точно так, как это было указано в ее паспорте: волосы – светлые, глаза – серые, особые приметы – нет. Эмма даже и не подозревала, что, полюбив Гая, она буквально расцвела. Лицо ее светилось такой радостью, что мужчины невольно обращали на нее внимание. Когда в самолете за завтраком пожилой писатель восторженно отозвался о ее внешности, Эмма, смущенно потупившись, слегка покраснела. Позже, когда они уже летели над раскаленными зноем горами Испании, писатель достал блокнот и так написал о ней: «Путешествует одна, но говорит, что в Танжере ее ждет жених. Свежа, словно утренний цветок. Детское личико в обрамлении светлых шелковистых волос. Брови более темного цвета. Одна из них как-то странно изогнута, но это ее только украшает. Губы в любую минуту готовы раскрыться в улыбке, а в блестящих глазах – ожидание близкого счастья…»

Дав краткое описание своей попутчицы, писатель с довольным видом убрал блокнот обратно в карман. Распрощавшись с пассажирами, Эмма через пару минут забыла о пожилом мужчине. Если мадридский аэропорт, в котором она делала первую пересадку, ничего для нее не значил, то аэропорт Гибралтара был начальным этапом на пути к Гаю. Теперь Эмма была уже в Танжере и из иллюминатора видела его невысокие домики с белыми плоскими крышами. На этом путешествие ее закончилось…