В дверь стукнули раз, потом другой. Сидевший за столом темноволосый мужчина поднял голову.

На пороге стоял низенький толстый человек. Лицо у него было круглое и мясистое, а заплывшие глазки смотрели на мир так благодушно, словно толстяк только что сытно пообедал. Заляпанная жирными пятнами одежда, старые стоптанные башмаки – ни дать ни взять средней руки купец, каким-то чудом попавший в отдаленный монастырь на горном перевале.

Если внешность и бывает обманчива, то это был как раз тот случай. Толстый «купец» был непревзойденным специалистом в области отсроченных заклятий смерти. Вдоволь потрудившись над переселением массы народа с этого света на тот и сколотив неплохой капитал на смерти разных особ – важных и не очень, – он удалился в монастырь, где и передавал последние сто лет свои обширные знания ученикам ордена Квенти. В этом почтенном занятии он тоже весьма преуспевал.

– Что еще? – недовольно спросил мужчина, отрываясь от чтения бумаг.

– Списки готовы, Хокум. – Толстяк протянул свернутый в трубку пергамент.

– Послание из Наргалии – тамошние чародеи просят нашей помощи. Надо бы послать туда кого поопытней… – На стол лег мятый конверт, запечатанный серебристым сургучом. – И возле ворот стоит еще один мальчишка, пришел проситься в школу ордена. С ним что делать?

– Гнать в шею, – коротко ответил Хокум, вскрывая конверт. Голод наложил на страну костлявую лапу: в Доршате третий год был неурожай. Отчаявшиеся родители сами приводили детей к монастырю, рассудив, что уж лучше отдать ребенка чародеям, чем ждать, пока он умрет с голоду на их глазах.

– Мы не можем принять всех желающих, Тавул. Орден не в состоянии прокормить всю Доршату. – Хокум смахнул со стола сургучные крошки и углубился в чтение письма. – Кроме того, ты и сам знаешь: чародеев не делают из обычных людей. В крови ребенка должна быть магия, а это встречается нечасто.

Толстяк замялся. В открытое окно комнаты влетал холодный зимний ветер: в горах уже давно лежал снег.

– Тавул?

– У него Вечный Странник, – выпалил толстяк.

Хокум поднял голову от пергамента.

– У кого Вечный Странник? – недоверчиво спросил он. – У мальчишки, что стоит за воротами?

Толстяк кивнул.

Хокум перевел взгляд на окно, рассматривая снежные вершины с таким интересом, словно увидел их впервые.

– Приведи-ка его сюда… – приказал он, подумав.

Людей, что бродили ныне по Доршате, ища спасения от голода, было немало. Дети, подростки, взрослые… Большинство их довольно быстро заканчивали свой жизненный путь на виселицах: голод заставлял красть, а наказания за воровство никто не отменял. Этот мальчишка, худой и темноволосый, ничем не отличался от тысяч оборванцев, что скитались по дорогам. Кроме одного: за плечом его виднелась рукоять меча в виде серебряного дракона. И хотя мальчишка отличался высоким ростом, меч пока что был для него великоват.

Хокум прищурил глаза: Вечный Странник здесь, в монастыре ордена Квенти? В это трудно было поверить. Он приподнялся, чтобы разглядеть клинок получше, мальчишка испуганно отпрянул. Хокум не сдержал усмешки. Понятно. Первое, что сообщают тем, кто топчется возле ворот, так это что куратор ордена – оборотень. Бедные новички еще долго шарахаются от него в коридорах монастыря, боясь, что он вот-вот вцепится им в горло.

Хокум опустился на прежнее место, продолжая разглядывать босоногого оборванного мальчишку.

– Как твое имя?

– Тильвус.

– Откуда у тебя этот меч, Тильвус?

– Я… – Мальчишка переступил с ноги на ногу. – Случайно…

– Случайно? Гм… – Взгляд Хокума снова задержался на изображении дракона: зеленые глаза чудовища смотрели осмысленно, словно Вечный Странник понимал, о чем они говорят. Впрочем, Хокум не сомневался, что так оно и есть. – А ты что-нибудь слышал о зачарованных мечах? О заклинании «истинного владельца»? Слышал? Стало быть, уже знаешь, что о случайности и речи быть не может? Странник сам выбрал тебя и заставил взять его…

Хокум перевел глаза на мальчишку. Жить ему, скорее всего, осталось недолго, – ровно столько, сколько решит зачарованный меч. А потом Вечный Странник расправится с ним точно так же, как со всеми своими предыдущими хозяевами, и перейдет к кому-то другому.

Странно только, что на этот раз меч выбрал своим хозяином обычного мальчишку.

– Я знаю, что такое заклинание «истинного владельца», – пробормотал тот, изучая каменный пол у себя под ногами. – Я думал… может, удастся его как-то разрушить… или снять? Отыскать старого кобольда Абху. – Мальчишка поднял глаза на Хокума. – Он же был подмастерьем у Ресифа, мастера, который изготовил когда-то Странника. Правда, это было давным-давно…

Хокум откинулся на спинку стула.

– Да, я знаю эту историю, – сказал он. – Когда мастер закончил работу, Вечный Странник его убил. Твой меч наделен заклинанием «похитителя душ» – уничтожая кого-то, он поглощает жизнь и душу убитого и не позволяет жертве воплотиться в новом теле и в другом обличье. Его первой душой была душа Ресифа, темного дракона.

Хокум помолчал немного, ожидая, что мальчишка продолжит рассказ, но тот молчал.

– Говоришь, отыскать кобольда? Вряд ли… кобольды не живут так долго. Да и с людьми они стараются дела не иметь.

– Я его нашел.

Во взгляде Хокума появилось сомнение.

– Нашел? Не хочешь ли ты сказать, что он с тобой разговаривал?

Мальчишка кивнул:

– Он сказал, что только Фиренц сможет снять заклятия с меча, но…

Хокум соединил кончики пальцев и задумался. Что ж, мальчишка не так глуп. По крайней мере, у него хватило ума не воспользоваться советом старого кобольда. Эти твари ненавидят людей, поэтому Абха и отправил мальчишку прямиком в пасть дракона.

– Ясно, – проговорил Хокум после долгой паузы. Собственно говоря, после этого разговор можно было считать законченным. Мальчишке не повезло – и это еще мягко сказано. Он конечно же явился сюда просить помощи, но даже самые лучшие маги ордена не справятся с заклятиями, наложенными на меч темным драконом. Кобольд не обманул: это действительно по плечу только Фиренцу. Но даже думать смешно, что могущественный дракон станет кому-то помогать… Так что, пожалуй, ужин и ночлег в монастыре – это все, на что может рассчитывать новый хозяин зачарованного меча.

– Ну что ж, Тильвус, – сказал куратор ордена. – Сегодня ты можешь поесть и переночевать у нас, но завтра тебе придется…

– Я был у Фиренца.

Хокум замер, уставившись на мальчишку, но тот опять замолчал.