Книга 2

Глава 1. Гнев и ревность

За окном еще было совсем темно, осенний дождь методично молотил по стеклам и, судя по тучам, зарядил на целые сутки. Этим утром Император Ивар 1 стоял у окна своего маленького охотничьего домика, и пытался сдержать рвущийся на волю дикий гнев и отчаяние. Прямо за ним сбившись в кучку ожидали своей участи четверо человек, пятый стоял поодаль. Его лицо было избито на столько, что распознать в нем определенного человека можно было с большим трудом. Но истина оставалась одна: Они все не уберегли самое ценное сокровище его величества: они умудрились прозевать побег Алисы Строгановой, которая за безумно короткий срок сумела стать его наваждением, страстью, его спасением и наказанием. Он не мог поверить, что верный телохранитель Ротт, которого он в тот вечер по неведомому велению души оставил в этом доме, не смог справиться с тремя нападавшими! Этот парень мог сравниться с целой ротой солдат и все-таки он сейчас еле стоял и на все вопросы мог только мычать нечто не членораздельное. Конечно, он же немой! Тем не менее, наука дошла до того, что он мог рассказать, что случилось, формируя мыслеобразы и пропуская их через специальный прибор. Однако, для этого нужно было элементарно собраться с мыслями! А этот идиот, видимо так был выбит из колеи своим первым в жизни поражением, что не мог из себя не то что мыслеобраз выдавить, а даже просто элементарную мысль, кроме “Как это могло произойти?”

– Как это произошло? – Невольно, Ивар повторил его вопрос.

Император поочередно прошел около каждого в этой комнате и остановился напротив Ротта. Однако, все молчали, а на экране передатчика Ротта светился только один и тот же вопрос: “Как это могло произойти?” Очередной раз глядя на этот тупой передатчик Император окончательно вышел из себя, сорвал его с пояса телохранителя и несколько раз ударил того в живот. Ротт и не думал защищаться, поэтому пропустил их все, после чего в изнеможении упал на колени. Глядя на него, Император с трудом подавил очередную вспышку гнева.

– Я в последний раз спрашиваю: Что случилось вчера вечером? Если я сейчас же не услышу внятного ответа…– От сдерживаемого гнева голос Императора был совсем глухим и тихим, однако каждое его слово звенело в головах присутствующих как колокол.

Тишина затягивалась, страх буквально парализовал несчастных людей. Наконец кухарка Элина заговорила:

– Ваше величество. – Голос ей изменил, и она закашлялась. – Ваше величество, дело в том, что мы ничего не помним. Наши воспоминания о том вечере сходятся в одном: кто-то тихо подкрался к нам сзади и сделал укол в шею, после чего мы тотчас заснули.

– Это все?

Элина замялась.

– Я хочу знать все в малейших деталях. – Император впился в нее взглядом.

Элина потупилась и кинула взгляд на горничную Форию, у которой был такой вид, будто она хочет сжаться в крохотную точечку или вообще исчезнуть.

– Фория, я тебя слушаю.

– Я, мне… – Казалось, бедняжка сейчас расплачется.

– Фория, я не собираюсь тебя наказывать. – Более мягким тоном проговорил Император. – Но мне нужно знать, что именно тебе известно о событиях вчерашнего вечера.

– Видите ли, мой организм очень плохо реагирует на различного рода снотворные препараты, поэтому я уснула не сразу, а только через несколько минут. Однако, я так испугалась, когда увидела, что нашу Алесю укладывают без чувств на пол, что меня просто напросто парализовало. Меня тоже положили на пол, я закрыла глаза, и они подумали, что я уже сплю…

– Однако ты уснула не сразу. Я правильно тебя понял? – Фория судорожно кивнула головой. – и что же ты видела или слышала?

– Ну, я старалась не открывать глаз, к тому же сонливость навалилась и на меня, но я услышала, как леди Алиса узнала и позвала по имени того, кто за ней пришел. – горничная замолчала.

– И что это было за имя? – Ивар готов был взять эту тупую курицу и трясти до тех пор, пока она сейчас же не выложит ему всю информацию, однако он сжал руки в кулаки и сдержался.

– Максим.

Ивар развернулся и со всей силы ударил кулаком по подоконнику. Все в комнате просто окаменели в преддверии чего-то ужасного. Лакей Ловар схватился за сердце и начал задыхаться.

– Убирайтесь, отсюда вон! Сейчас же! Охрана, уведите их всех с глаз долой!

– Простите нас! Пожалуйста! Простите! Ваше величество, мы ни в чем не виноваты! Не наказывайте нас! – Взмолились все разом.

“Да за что вас наказывать? – Мысленно выкрикнул Император. – Что вы вообще могли сделать против группы тренированных военных? Ротт! Ротт и тот не смог с ними справиться! Это я, я во всем виноват! Ну почему я не приставил к ней настоящую охрану!? Но кто мог подумать, что ее здесь вообще кто-либо в состоянии найти! Национальный парк динозавров и ящероподобных – последнее место, где кого-либо вообще можно искать!”

Охране пришлось выводить их чуть ли не силой. Ротт же коротким кивком головы показал, что его трогать не нужно, и остался стоять на коленях на том же месте. Когда, наконец, дверь за ними закрылась, Император Ивар 1 позволил своей ярости взять над собой верх. Ваза первой попалась ему под руку, и он со всех сил разбил ее о стену, цветы и осколки разлетелись в разные стороны, словно стая испуганных птичек, однако этого Ивару казалось ничтожно мало. Одним движением он сгреб на пол милые безделушки украшавшие камин и со злость растоптал красивого ангелочка, который, как ему показалось, улыбался именно его неудаче. Затем он ухватился за стол, откуда только что схватил вазу, и с яростью перевернул, от чего несчастный представитель мебели оказался лежащим ножками к верху. В конечном итоге, он разбил и перевернул в этой комнате все, что только можно было разбить и перевернуть, и в изнеможении уселся в кресло. Только сейчас он смог взглянуть на ситуацию здраво.

“Что ж, она исчезла. Но я Император этой страны, я обладаю такими ресурсами и возможностями как никто в этом мире. И если кто и в состоянии найти ее и этих мятежников, то только я. Значит, скоро она опять будет моей. К тому же, как ни прискорбно, но я скорее рад, что ее похитил именно Максим, а не кто-либо из членов совета. Он по крайней мере будет ее беречь, а они сразу убьют. Но она ведь будет с ним! Будет его целовать, обнимать, смотреть такими глазами, которых мне не увидеть никогда!” Ревность и ярость опять захлестнули его с головой, он вскочил на ноги и перевернул тяжеленное кресло, на котором только что сидел. Он с горечью подумал, что пусть он и стал Императором, только все равно остался мужчиной, которого снедает самая примитивная ревность.

Несколько минут он просто стоял последи этого хаоса и тяжело дышал. Потом он выпрямился, поправил одежду, пригладил растрепавшие волосы и пошел к выходу. У самой двери он обернулся к Ротту, который все это время безмолвной искалеченной статуей стоял на коленях