Он стоял на крыше самого высокого здания большого поместья семьи Мун и задумчиво покусывал нижнюю губу. Ночь плыла мимо прохладным ветром, острыми колючками падали с неба осколки звезд — в этом сезоне звездопад выдался особенно щедрым.

Вдруг некстати вспомнились слова чокнутой девчонки о том, что это не звезды, а всего лишь каменная пыль, которая летает где-то в небе своими дорогами и сгорает, натыкаясь на этот мир. Чушь, конечно же, очередная глупая сказка, а вот запала в память.

Баосы скрежетнул когтями по черепице, мягко опустившись рядом. Сложил крылья и вопросительно мяукнул.

— Займись сторожевыми башнями у ворот, — велел ему Сан Линь, и хищная улыбка примерзла к его губам. — Пришло время повеселиться.

— Ты все же решил выжечь этот клан дотла? — спросили вдруг откуда-то из-за спины, и Сан Линь резко обернулся. Но, вопреки стукнувшему о ребра сердцу, он увидел вовсе не того, кого ждал. На остром коньке крыши стоял и задумчиво смотрел вниз, в пока тихий внутренний двор, Гу Юнжень. На секунду лису показалось, что его новый «друг» и возможный будущий наниматель выглядит несколько странно, но это ощущение тут же прошло, когда мужчина откинул с головы капюшон своего неизменного темно-синего плаща.

— У вас есть какие-то возражения, мой господин? — Как Сан Линь ни старался, он не смог до конца замаскировать разочарованные нотки в голосе. И Гу Юнжень мгновенно отреагировал на них:

— Что, ты ждал кого-то другого?

— Нет, — бросил лис, резко отворачиваясь и все равно не снимая с себя недавно придуманное заклинание, не позволяющее никакому постороннему зелью в воздухе проникнуть в его нос и горло.

— А жаль, — вдруг сказал Гу Юнжень, и в следующую секунду Сан Линь почувствовал, как мир вокруг взорвался яркими горячими звездами. В самый последний момент он еще успел сообразить, что подлетевший со спины человек в синем плаще просто и незамысловато ударил его по голове чем-то твердым и тяжелым, но сделать уже ничего было нельзя — забытье поглотило лиса.

С той стороны, куда минутой назад улетела крылатая бестия, сопровождавшая своего друга и хозяина, тут же послышалось злобное шипение. Тигродракон, неслышно подбиравшийся к караульным на сторожевых привратных башнях, метнулся обратно с быстротою молнии и, уже подлетая к упавшему лису, едва заметно засветился темно-алым, готовясь плюнуть огнем во врага, посмевшего напасть на того, кого летающий зверь считал своей семьей.

— Козявкин, фу! — резко приказал Гу Юнжень, теряя в росте добрые полметра и сбрасывая с плеч синий плащ, под которым не оказалось ничего, кроме тонкого шелкового облегающего костюма черного цвета.

— Мяу?! — недоуменно и жалобно пискнул зверь, опускаясь на черепицу. Он вытянул морду и шумно понюхал воздух. После чего переспросил еще жалобнее: — Миа-а-ао-о-оу-у-у?!

— Это для его же пользы, — сказал тот, кто притворялся Гу Юнженем, и не глядя протянул руку, чтобы погладить тигродраконыша по морде. — Не беспокойся, голова у него крепкая. Ну не железом же мне было нашу мамочку жечь… Кто его заставлял фильтры в нос колдовать, сейчас уснул бы мирненько, и все! Так нет же, пришлось действовать радикально. Ты вот что, Козявкин, помоги-ка мне связать это чудо и запихнуть кое-куда. Пусть полежит пока… в безопасном месте. А я тут разберусь.

Следующие несколько минут тигродраконыш нервно порыкивал, шумно втягивая воздух, и беспомощно наблюдал за тем, как его папуля осторожно стягивает запястья мамули странными нитями. Не выдержав, в какой-то момент все же потянулся и попытался подцепить нить зубом, понимая, что происходит что-то совсем уж непонятное. Но папуля была наготове и несильно, но от этого не менее обидно шлепнула по носу.

— Уа-ау-у-у! — жалобно провыл-прохныкал Баосы, совсем растерявшись. Он же должен защищать свою мамулю ото всех бед, но это же папуля, да и угрозы нет. А еще Баосы соскучился по ней, мамуля, он знал точно, тоже! А тут вот… Неправильно это! Мамуля будет в ярости, когда проснется. Он столько рассказывал ему, Баосы, насколько важна эта ночь, сколько предвкушал…

— Да знаю я, что это безумно важно для него. Будем считать, что мы с тобой сейчас устроим ему сюрприз, — внезапно выдала папуля, закончив плести последний хитромудрый узел. Выдохнув, она утерла вспотевший лоб и принялась запихивать парня в мешок. Баосы беспокойно переступил с лапы на лапу, вновь принюхиваясь к ночному воздуху, опасаясь проворонить появление в этот раз врага.

— Не знаешь, что такое «сюрприз»? — по-своему трактовала девушка, деловито упаковывая Сан Линя в мешок, будто делала это прежде не раз. — Подарок. У нас, конечно, не годовщина, но сколько-то месяцев точно прошло с момента нашего знакомства, было бы неплохо отметить. Вот только я девушка занятая, на празднование времени нет, так что ограничусь подарком… Как тебе идея?

Баосы заинтересованно склонил голову набок. Что такое подарок, он знал. Это когда ему разрешали сожрать много вкусного мяса и даже не ругались, что при этом он пачкался с ног до головы. Определенно, подарок — это хорошо! Что касается способа вручения… Кто поймет этих двуногих, может, у них свои традиции. Повода не доверять папуле у него не было.

— Миау? — вякнул он вопросительно, озадаченно уставившись на то, как девушка прикладывает к лицу Сан Линя нечто желеобразное, похожее на протухшую на солнце медузу, которую ему не позволили на прошлой неделе сожрать во время прогулки по побережью.

— Ага, не ошиблась. Надо же, какая у меня шикарная память, оказывается, запомнила его внешность до малейшей черточки. Гу Юнжень все же корявый получился, еще бы минута — и Линь понял бы, что подстава. Тут же… — бормотала она, выделывая какие-то магические пассы. А в следующий миг, подмигнув окончательно обескураженному Баосы, прилепила эту недомедузу к своему лицу и… и стала вдруг мамулей!

Баосы отпрянул, уставившись на нее ошалевшим взглядом. Потом осторожно втянул воздух и недоуменно тряхнул головой. По запаху папуля, а по виду… Тут же переметнулся к лежавшему без сознания Сан Линю, почти полностью упакованному в мешок. Тщательно обнюхал его. Тут все сходилось: внешность соответствовала запаху.

Девушка тем временем достала из своего рюкзака какую-то колбу и полила мешок с Сан Линем сверху. Затем добавила несколько искр ци… И мешок исчез! Потрясенный Баосы бросился на то место и облегченно выдохнул: и по запаху, и на ощупь Сан Линь оставался там же, просто теперь его не было видно. Тигродраконыш снова жалобно мяукнул, уставившись на папулю.

— Пару часов продержится, потом снова станет видимым, не волнуйся. Ну что, Козявкин, пошли творить сюрприз и добывать мамуле подарок? — задорно подмигнула она и первая спрыгнула с крыши. Баосы не осталось ничего иного, как последовать за ней. Такую странную еще вдруг кто обидит, нет уж! Тут только глаз да глаз. И если бы мамуля не спал, он бы наверняка одобрил… После того как высказал бы все, что об этом думает.