Быть адвокатом всегда почетно и безопасно. Даже отмороженные уголовники свято чтут правило, что покушаться на лепил (врачей), адвокатов и лабухов (музыкантов) абсолютно бездуховно. А уж если адвокат — молодая, умная, красивая женщина, то ей почет и уважение повсюду. Что в зале суда, что в СИЗО. Вот разве со следователями отношения сложатся натянутыми. Ведь обязанность хорошего адвоката — разбивать в пух и прах собранные следствием доказательства.

Тридцатилетняя Наталья Обухова слыла вполне успешным адвокатом. Ей удавалось выигрывать даже казавшиеся безнадежными процессы. Все следователи знали, что пытаться договориться с ней дело неблагодарное. Встретишься, поговоришь, а потом все сказанное тобой будет использовано против тебя самого и на благо подзащитного.

Именно это обстоятельство и заставило Наталью Обухову удивиться, когда ей позвонил пожилой следователь Никитин и попросил о встрече. К тому же просил встретиться на нейтральной территории — в парке. Ни по одному из текущих дел она с ним не пересекалась. В любом другом случае Наталья отказалась бы, но опытный следак Никитин в ее бытность студенткой юрфака вел у них курс практической криминалистики, и будущий адвокат являлась его любимой ученицей…

Вечерний парк на окраине Москвы таинственно шелестел листвой. Аллейки тускло освещались редкими фонарями. За деревьями то и дело слышалось шуршание протекторов шин по дороге. Пожилой благообразный следователь первым делом предложил Наталье взять его под локоть, второй рукой он прижимал к боку кожаную папку. Сперва прозвучали несколько дежурных и ожидаемо вежливых вопросов. Мол, как успехи, здоровье, дела в семье? Единственное, чем Наталья не могла похвастаться, так это делами семейными: с мужем разошлась год назад, детьми так и не обзавелись.

— А у вас как обстоят дела? — поинтересовалась адвокат.

— По-стариковски, — улыбнулся Никитин. — Не хотелось бы разглагольствованиями о болезнях и неудачах на службе отнимать ваше драгоценное время. К тому же, говорят, оно у вас в самом деле дорого стоит.

— На гонорары не жалуюсь.

— Тогда перейду к сути вопроса. Помните прошлогоднее дело врача тюремной больницы, по которому вы выступали защитником? — Старый следователь прищурился, остановился, взглянул на свою бывшую студентку из-под очков.

— Странный был процесс, — призналась Наталья. — Потому и запомнился.

— Но вы его, несмотря ни на что, выиграли. Добились того, чего хотели, — напомнил Никитин. — Во время следствия мы словно поменялись ролями. Впрочем, то же самое случилось и на самом процессе. Гособвинитель на материале следствия, проведенного мной, справедливо пытался доказать, что ваш подзащитный был лишь мелким исполнителем чужой воли, а вы гнули свою линию, утверждали, что он действовал в одиночку. В результате чего врач тюремной больницы получил большой срок по серьезной статье за незаконный оборот наркосодержащих веществ. А если говорить проще, то он успешно распространял кокаин среди своих татуированных пациентов.

— Адвокат тоже человек подневольный, — мягко улыбнулась Наталья. — Желание клиента для меня превыше всего. Возможно, принимая всю вину на себя, человек спасал собственную жизнь, жизнь близких. Он платил мне за то, чтобы его признали виновным по конкретной статье. И я оправдала его надежды.

— Несмотря на то что следствие официально было завершено, а приговор вступил в законную силу, я продолжал копать по собственной инициативе. Ниточки-то у меня оставались в руках. Собранные мной материалы и доказательства неоспоримы. В торговле кокаином в местах заключения замешаны не только уголовные авторитеты, но и высокопоставленные чины из Федеральной службы исполнения наказаний. Они действуют рука об руку. Это их совместный бизнес, где крутятся миллионы. А вот вашему подзащитному не повезло. Два дня назад его нашли повешенным в медчасти зоны, где он отбывал наказание. Так что, даже взяв всю вину на себя, заплатив большой гонорар хорошему адвокату, свою жизнь ему спасти не удалось. Слишком много знал.

— Зачем вы это рассказываете? Хотите спросить, не станут ли мне теперь сниться кошмары? Будут сниться, это профессиональное. От этого не уйдешь. Жаль человека.

— Вы, Наталья, не так меня поняли. Я трезво смотрю на реалии российской жизни. Нового уголовного дела, несмотря на всю очевидность собранных мной доказательств, не будет. Его не позволят возбудить. Я сам не знаю, что мне теперь делать.

— Хотите услышать от меня совет? — пожала плечами Наталья. — Я его не могу дать. Попросту не знаю, что и сказать.

— В мою квартиру во время моего отсутствия дважды забирались неизвестные. Свое проникновение тщательно маскировали. Не украли ничего. Вскрывали и мой служебный сейф. Они искали вот это, — Никитин похлопал ладонью по кожаной папке. — Здесь копии всего, что мне удалось собрать. Я устал носить их с собой. Оригиналы спрятаны в надежном месте, но о нем знаю только я. Возьмите на хранение. Вы — адвокат, никто и не подумает искать их у вас.

— Я не хочу этого делать, — даже не подумав, руководствуясь исключительно женским чутьем, произнесла Наталья.

— Я старый человек, со мной может всякое случиться. В любой момент, — настаивал следователь.

— Извините, но при всем к вам уважении… — Обухова растерянно замолчала.

— Так я и знал, — вздохнул Никитин. — Но обиды не держу. Извините, что отнял время. Не будем больше об этом. Давайте я вас провожу.

Пожилой следователь и его спутница направились к выходу из парка. У ступенек, спускающихся к улице, Наталья остановилась.

— Дальше я сама. Вам же в другую сторону.

— Рад был увидеть вас, — Никитин подал ей на прощание руку, так, как сделал бы это, будь на месте Обуховой мужчина, и грустно улыбнулся: — Я не в обиде.

Наталья немного задержала его ладонь.

— Я передумала. Можете доверить мне папку.

— Нет-нет, теперь уже я передумал. Зачем вам рисковать? — сказал Никитин и проворно для своего возраста сбежал по лестнице к «зебре» пешеходного перехода.

Обухова осталась стоять на ступеньках в тени деревьев. Подъезжавшая машина сбросила скорость, пропуская следователя. Но, стоило ему ступить на переход, как двигатель взвыл. Автомобиль рванул вперед. Никитина буквально подбросило в воздух. Мелькнула высоко взлетевшая папка. Мелькнула и шлепнулась за кусты.

Следователь рухнул на дорогу. Раздался холодящий душу звук удара черепа об асфальт, хрустнули кости. По телу пробежали судороги, и Никитин замер. Наталья чуть было не закричала. Водитель торопливо бросился к сбитому им пешеходу, принялся его обыскивать. Ни малейшего намека на то, что он хочет ему помочь или хотя бы проверяет, жив ли, и в помине не наблюдалось.

Наталья неотрывно смотрела на лежавшую у кустов папку.