Списан подчистую… Теперь не то, что в серьёзную контору не устроиться, но и охранником на автостоянку не возьмут. Всё началось с того последнего странного боя. Хоть мы и вырвались из засады, но как добрались до базы, не помню — вырубило ещё на полпути. Сергеич потом рассказывал, что лежал холодный весь, практически без пульса, ни на что не реагируя, и, если бы не повторял постоянно в бреду странную фразу «Момент истины пройден! Время выживать!», то можно было бы смело в пластиковый мешок упаковывать.

Может, лучше бы подох тогда… Не знаю, какую заразу подхватил я в джунглях, но три месяца провёл по больницам и госпиталям, где врачи самых разных мастей морщили умные лбы, но не находили причину, отчего валяюсь «овощем» с частотой сердечного ритма, скачущего от пятнадцати ударов в минуту до двухсот, и не умираю, а лишь страшно кричу в забытье, пугая соседей по палате. Судя по медицинской карте, проверили всё, вплоть до волос — никаких патологий и вирусов, кроме вырезанного в детстве аппендикса! Здоров! Несколько раз пытались ввести в медикаментозную кому, но и тут «облом» — препараты не действовали. В конце концов, медики сдались и оставили в покое, заняв выжидательную позицию, которая оправдала себя.

Открываю глаза, пытаясь понять, где нахожусь. Капельница и специфический запах сразу объяснили — больница. Почему? Вроде, только что в джипе от «лихих людей» улепётывал, а тут такие перемены. Неужели ранен? Прислушался к себе — кажись, ничего не болит. Глаза потихоньку привыкают к яркому свету. Кто-то в белом халате, нагнувшись стоит спиной ко мне, отклячив аппетитный зад. Пытаюсь позвать, но только хрип вырывается из горла, привлекая внимание чем-то занятой барышни.

— Ой! — раздаётся звонкий девичий голосок. — Очнулся!

Медсестра склоняется надо мной. Сквозь маску лица не разглядеть, но глазки яркие. Пофлиртовать не удалось — она, пощупав пульс, снова ойкнула и стремглав выбежала из палаты. Вскоре появился врач. Осматривал долго, что-то бубнил и поначалу пытался задавать вопросы, но видя, что могу только хрипеть, «забил» на диалог и ушёл, вернувшись через некоторое время со сворой своих коллег. Почти неделю меня терзали анализами и какими-то непонятными процедурами. Речь восстановилась, и я смог выяснить, как попал сюда. Странная история! Ни с того, ни с сего угодить в такую задницу! Слава Творцам, что выжил! Творцам? Каким Творцам? Никогда так не говорил, но словечко привычное, будто частенько поминал их… Неважно!

Ещё месяц провёл в больнице, восстанавливая силы после длительного лежания и внутривенного питания, и вот в один прекрасный летний день, худой, но довольный жизнью, наконец-то, оказался на воле, вдыхая запах свободы. Купил билет на самолёт и через несколько часов перелёта, взяв такси, добрался до родной съёмной квартиры. Хорошо, что оплачивал её всегда на год вперёд, а то бы бомжевать пришлось! Внутри чистенько… Не зря Сергеичу ключ оставил — следил друг за моей «берлогой», хотя, скорее всего, не сам, а кого-то из троих дочерей напряг. Надо позвонить ему — надеюсь, не на контракте сейчас. Так и поступил.

Повезло! Он был в городе, и вечером мы устроили замечательный банкет по случаю моего чудесного выздоровления. Правда, банкетик был безалкогольный — мне врачи категорически запретили даже нюхать спиртное, а Сергеич не стал смущать новоявленного трезвенника, поэтому ничего «тяжелее» кваса на столе не было. Тогда он и поведал мне, что и как произошло.

— Как только мы вырвались из засады, ты, Илюха, мёртвым лёг. Тормошим — нифига! Только бредишь странными словами! Лёха тоже от потери крови «рубанулся». Влетаем на прииск и командир сразу радиограмму на базу отбил. Такая буча началась! Целая войсковая операция развернулась — всех «под ружьё» месье Реверди поставил! Даже несколько «вертушек» прислали! Говорят, что повязали наших обидчиков, несколько дней гоняя по джунглям. После этого спокойно вернулись и мы. Тебя с Лёхой тут же эвакуировали, а я, недолго думая, расторг контракт.

— Расторг?! На тебя это не похоже! — удивился я.

— Понимаешь… Не было никаких камушков — французы нас в своих играх с конкурентами, как «живца» использовали. Прошла инфа, что готовится акция, но никто не знал, где и когда, поэтому пустили слушок, будто бы мы везём охренеть сколько алмазов, вынудив противника начать действовать. Тот конвой должен был стать последним для нас — перестреляли бы, не случись твоей «шизы»! Вот так! Я и решил, что с меня хватит. Теперь устроился начальником службы охраны при птицефабрике — знакомый там хозяин. Деньги нормальные и жена с дочерьми спокойны. Хочешь, тебя к себе возьму? Соглашайся, морпех! Не век же «пушечным мясом» быть! Лёха с Болтом уже под моим началом работают.

— Хорошая компания! — улыбаясь, ответил ему, разливая чай по чашкам. — Дай немного в себя прийти и жирком обрасти после казённых харчей, а по осени готов приступить к боевой вахте.

Но этим планам не суждено было сбыться….Началось всё через несколько дней. Проснувшись, я с удивлением понял, что нахожусь не у себя дома. Оделся, нацепив на голову шутовской колпак и, открыв дверь комнаты, вышел в длинный коридор, оформленный в вычурном стиле. Идя по дворцу, отчего-то был уверен, что знаю, каждый его поворот. Очередная дверь… Тронный зал.

— Молодой человек! Молодой человек! — голос из ниоткуда заставил прийти в себя.

Блин! Стою в одних трусах рядом с родной многоэтажкой, а какая-то старушка теребит меня за руку.

— Молодой человек! — продолжает она. — С вами всё хорошо?

— А? Эээ…

Отталкиваю сердобольную бабулю и скачками вбегаю в подъезд, слыша в спину:

— Наркоман проклятущий!

Дома включаю холодный душ, пытаясь очухаться и успокоить сильно бьющееся сердце. Что это было?! Выйти почти голым на улицу — это… Какой дворец?! Может, лунатиком стал? Творцы! А если «крышняк поехал»? Опять какие-то Творцы… Шутовской колпак… Всё очень настораживает.

Немного приведя мысли в порядок, нашёл визитку своего последнего лечащего врача и позвонил ему. Алексей Степанович, выслушав мой сбивчивый, торопливый рассказ, попытался успокоить:

— Илья! Вполне вероятно, что длительное пребывание без сознания, как-то повлияло на Ваш мозг. Надеюсь, это временное явление. Будут повторения — звоните мне снова или, ещё лучше, приезжайте.

Повесив трубку, я слегка расслабился… Зря. Через неделю угодил в психушку, выйдя вечером за хлебом в «Пятёрочку». Бродил вдоль стеллажей, пополняя корзинку не такими уж и нужными, но привлекательными скидочными ценами продуктами. Консервированные овощи… Пригодятся! Внезапно между зелёным горошком и маринованными огурцами появилась морда и со страшным, пробирающим от ужаса звуком «хатшшш», кинулась в мою сторону! Огромная тварь, помесь кенгуру и гориллы, оказалась не одна! Не знаю, откуда они здесь, но ещё с десяток существ попытались напасть, больше никого не трогая в магазине! Я отбивался, уворачивался, бегая по всей «Пятёрочке» швыряя в чудовищ всё, что подвернётся под руку. В какой-то момент, загнанный в угол, схватил чью-то тележку и стал отмахиваться, понимая, что это конец. Твари всё прибывали! Погребённый под их извивающимися телами, мысленно попрощался с жизнью перед тем, как тяжёлая лапа ударом по голове погасила сознание.