Харли

На рассвете в Нью-Йорке шел снег, но быстро прекратился и теперь таял на глазах. Над крышами пирамидальных зданий медленно поднималось Солнце, освещая лучами летательные аппараты на воздушной трассе, искрясь на мокрых городских шпилях и знаках трехмерной дорожной разметки.

Движение здесь что ночью, что днем — одинаково напряженное. с двести сорокового этажа, это заметно особенно хорошо. Когда долгие часы не знаешь, чем себя занять, только и остается, что смотреть в панорамное окно и думать, как угораздило докатиться до такой жизни. VIP-хаус в центре земного мегаполиса доступен не каждому. Многие местные жители вообще не видят солнечного света из своих квартир — дорогое удовольствие в огромном городе, где жизнь идет в разных уровнях.

Я надеялся, что удастся провести несколько дней в одиночестве и Коул не вызовет для какой-нибудь ерунды. Раздражает, когда они сами не могут разобраться и дергают меня ради плевого дела. Но я ошибся: комм засигналил раньше, чем кофе-машина автоматически по времени выдала порцию напитка. Настоящий кофе — вторая радость для меня на перенаселенной планете, где порой невозможно остаться в одиночестве с самим собой.

Потянулся, не торопясь отвечать на вызов. Вставать из постели совершенно не хотелось, а говорить с шефом и подавно. Поэтому рявкнул на свой коммуникатор, дав команду заткнуться, и натянул на голову одеяло, чтобы спать дальше.

Но Коул оказался слишком настойчив. После тщетных попыток дозвониться на комм, шеф на время успокоился, и я почти уснул, когда подушка подо мной завибрировала.

Гребаный чип связи в ухе! Ненавижу его! Не знаю, когда мне успели вшить эту штуковину — верно, во время одной из пластических операций, что делали три года назад. С тех пор эта незаметная вещица как кость в горле. Они не дадут свободно дышать, пока я нахожусь на Земле. Уж лучше на заданиях, на других планетах — там их передатчики уже не действуют.

Вместо того, чтобы активировать чип, я смог его отключить. Пришлось вставать — дело срочное, раз поднимают панику. Я взял комм в руку, и серебряная пластина легла по форме моей ладони, как влитая.

— Харли, ты в своем репертуаре, — услышал возмущенный голос, а через секунду на экране появилось изображение Коула. — Ты срочно нужен здесь.

— Мои выходные не закончились, — неохотно заметил я. — Ты сам сказал, что не станешь меня трогать до понедельника.

Даже выучил земные дни недели, как это ни странно. Точно, обживаюсь!

Я один из немногих, кто вообще позволяет себе такой тон в разговоре с генерал-майором Organization of the Galactic Security. Коул Корнер привык — я у него на особом счету с первого дня, и именно ему, вопреки своей воле, я оказался обязан своей жизнью после смерти. Предпочитаю не думать о том дне, хочется стереть в памяти воспоминания, ведь я начал все заново.

Коул знает о проблемах моего сознания и никогда не заводит больную для меня тему, и только за это я его ценю.

— Задание требует тщательной подготовки. На сей раз есть нечто интересное. Жду тебя к обеду в своем кабинете. Обсудим детали.

— Хорошо, уже собираюсь. Прилечу в течение дня, — отговорился я и быстро выключил коммуникатор, пока Коул не успел отреагировать.

Моя пунктуальность порой оставляет желать лучшего. И это не потому, что я не могу прибыть вовремя. Разум по привычке противится внешним приказам. Предпочитаю быть самому себе начальником. Когда действую независимо, не требуется лишних напоминаний о встречах или запланированных делах.

Я протяжно зевнул и в этот момент понял: утро добрым уже не будет. Запросил у домашнего компьютера прогноз погоды на сегодня, а заодно точное местное время, чтобы сориентироваться, насколько торопиться. До офиса ОГБ лететь около двух часов. Когда больше, когда меньше — зависит от загруженности трассы. Офис на этом же материке.

Почесал щетину, которую не трогал больше недели, пытаясь выспаться после прошлого полета и сданного руководству отчета. И под монотонное бормотание компьютера вошел в ванную, выпрямившись перед зеркалом; оно здесь уже третье по счету, но задержалось надолго. Первые два постигла горькая участь быть разбитыми мной. Если срывался, эта нужная вещица интерьера ванной комнаты почему-то оказывалась под рукой. Ну да и черт с ними! Возможно, когда-нибудь привыкну и отнесусь к своей новой внешности адекватно.

Дело вовсе не в том, что меня сделали плохо — напротив, доктора медицинского центра постарались на славу, создав новые черты лица и восстановив нарушенные функции организма. Только вот глядя на смазливую физиономию в зеркале, понимаю, что это и не я вовсе, а уже другой человек. Теперь у меня шире скулы и нос иной формы. Кажется, мне перекроили пол-лица. Но за три года я смирился, понимая, что иного выхода, кроме как согласиться на условия ОГБ, просто не было. Мне даже начал нравиться новый имидж. Вот только холодный взгляд остался прежним. Он не слишком сочетается с приятным, по мнению окружающих, лицом мужчины тридцати пяти лет.

Намочил короткие волосы, укладывая при помощи расчески назад. Сейчас делать это гораздо проще — они больше не вьются. Хоть какой-то плюс в новом облике. Закончив приводить себя в порядок, вышел из ванной и направился в свою гардеробную, решая, что же сегодня надеть.

Погода неприятная — в этой части Земли сейчас холодный сезон. Сыро и некомфортно, но мне не привыкать ко всяким аномалиям климата на различных планетах, где я жил или же находился временно.

Я достал дорогой черный костюм, на шею набросил шелковый шарф. На ходу забрал чашку уже остывшего кофе из аппарата, делая большие глотки. Тьфу, черт, какая гадость! Совсем холодный. Уж лучше залететь в знакомый ресторан, а заодно пообедать перед разговором с Корнером. Беседа будет долгой.

Мой флайер стоял на общей парковке отсека дома. Такие стоянки здесь на каждом уровне, и я успел по достоинству оценить старания местных архитекторов, придумавших подобные системы многоквартирных домов. При этом летательные аппараты не приходится оставлять черт знает где, одновременно они не мешают никому из жителей дома, так как вылет осуществляется со стороны, противоположной той, куда в основном выходят окна квартир.

Серебристый аппарат приветливо пискнул в ответ на сигнал чипа в моем браслете. Рука на миг задержалась на холодной кромке металла, обрамляющего гладкий пластик обшивки. Я бросил на пассажирское сиденье свое пальто, сел в салон, дожидаясь, пока заработает климат-контроль. Три больших экрана загорелись одновременно с тем, как впереди, в стене парковочного ангара, открылся проем.

Я дернул рычаг, дал голосовую команду бортовому компьютеру. Одной рукой взялся за гладкий штурвал машины, второй достал серебристый дорогой портсигар и зажигалку. Мерзкая привычка, но избавляться от нее не хочется — и так никаких радостей в этой жизни.