Правило первое. Весь твой багаж должен поместиться в туристическом рюкзаке. Никаких чемоданов или ручной клади.

Правило второе. Нельзя использовать путеводители, разговорники или любые другие пособия по иностранному языку. И никаких журналов.

Правило третье. Никаких заначек, кредитных/дебетовых карт, дорожных чеков или чего-то подобного.

Я обо всем позабочусь.

Правило четвертое. Никакой электроники. То есть нельзя брать с собой ни ноутбук, ни сотовый телефон, ни плеер, ни фотоаппарат. Ты не можешь общаться с родственниками или кем-либо еще из США по телефону или через Интернет. Допускается – и даже поощряется – отправка писем и открыток по обычной почте.

Сейчас это все, что тебе нужно знать. Увидимся в ресторанчике «Лапша на 4-й стрит».

Мне хотелось бы поблагодарить владельцев замка Хоторнден. Идея написать эту книгу возникла у меня в то время, когда я жила там и училась водить машину на шотландских дорогах в Мидлотиане и в дождь и в вёдро (хорошая практика, но другим не советую).

Хочу сказать спасибо Саймону Коулу и Виктории Ньюлин, которые предоставили мне прибежище в Лондоне и при этом ни разу не спросили: «Что ты здесь делаешь?» или «Когда уезжаешь?» Также заслуживает упоминания Стейси Парр. Именно с нее я писала одну из героинь – покинувшую родину сумасшедшую тетю, которая, однако, надеюсь, вызовет у читателя симпатию.

Спасибо Александру Ньюману, «англичанину в Нью-Йорке», дяде, всегда готовому прийти на помощь, и Джону Яннотти за то, что поделился своими невероятно богатыми знаниями и за терпимость к моему кофе.

Благодарю Бена Шрэнка, Линн Вайнгартен, Клаудию Гейбл из «Alloy Entertainment» и Эбби Макейден из «HarperCollins», без правок и замечаний которых я бы ничего не добилась.

Джинни Блэкстоун всегда старалась быть незаметной, что, в общем-то, было нелегко, так как за спиной у нее висел пурпурно-зеленый рюкзак весом в четырнадцать килограммов (она взвешивала). Ей не хотелось думать обо всех тех людях, в которых она врезáлась, пока тащила его. Рюкзак явно не предназначен для Нью-Йорка. Да и для любого другого места в городе… особенно в районе Ист-Виллидж в этот приятный июньский денек.

Прядь волос застряла под лямкой, поэтому Джинни пришлось слегка опустить голову, что тоже не радовало.

Прошло два года с тех пор, как Джинни в последний раз была в пристройке над ресторанчиком «Лапша на 4-й стрит». (Ее родители называли эту квартиру «тем местом, что над фабрикой жира». И это было совершенно справедливо. В «Лапше» все было очень жирным, но это был хороший жир. Здесь готовились самые вкусные клецки в мире.)

За прошедшее время Джинни подзабыла дорогу, но это не так уж страшно, ведь в самом названии содержался адрес места. Ресторанчик действительно располагался на пересечении 4-й стрит и Авеню-Эй. Улицы с буквенным обозначением отклонялись на восток, а с цифровым шли дальше – в модный Ист-Виллидж; там люди курили, носили латекс и никогда не бродили по улицам с рюкзаками размером с почтовые ящики.

И она наконец увидела ее – ничем не примечательную лапшичную рядом с жужжащей неоновой вывеской «Карты Таро Павловой», как раз через дорогу от пиццерии с гигантским изображением крысы на стене.

Джинни открыла дверь, раздался тихий звон колокольчика, и на нее резко подул кондиционер. Женщина за стойкой, похожая на фею, разговаривала одновременно по трем телефонам. Это была Элис, владелица заведения и любимая соседка тети Пег. Элис, увидев Дженни, широко улыбнулась и подняла палец, показывая, что надо подождать.

Закончив разговор по всем трем телефонам, хозяйка воскликнула:

– Джинни! Сверток. Пег. – И тут же исчезла за бам буковым занавесом, скрывавшим дверь в служебное помещение.

Элис была китаянкой, но, как Дженни узнала от тети Пег, владела английским в совершенстве. Элис любила сразу переходить к сути, поэтому речь ее всегда была отрывистой, насыщенной резкими паузами и отдельными, как будто вырванными из контекста словами.