Джинни оказалась где-то в аэропорту Хитроу. Поток людей вынес ее по трапу и потащил ее к багажной ленте, где она отыскала свой пресловутый рюкзак. Затем ей пришлось целый час простоять в очереди, чтобы поставить штамп в паспорт. Теперь она разглядывала карту лондонского метрополитена, которая походила на плакат для малышей: белый лист был расчерчен яркими разноцветными линиями, расходящимися в разные стороны. У некоторых станций были солидные названия, например «Олд-стрит»[3] и «Лондон-Бридж»[4]. У некоторых королевские: «Эрлс-Корт»[5], «Квинсвэй»[6], «Найтсбридж»[7]. У других забавные: «Элефант-энд-Касл»[8], «Оксфорд-серкус»[9], «Мэрилебон»[10]. Некоторые названия казались знакомыми: «Вокзал „Виктория“», «Педдингтон» (там жил медведь), «Ватерлоо». Дженни нашла и «Энжел», до которой можно было добраться, сделав пересадку на «Кингс-Кросс».

Достав десять фунтов, она отыскала терминал продажи билетов и, следуя инструкциям, оплатила одну поездку. Затем, приблизившись к турникетам, увидела металлические двери, они походили на салунные. Джинни замерла в нерешительности, не понимая, что делать дальше. Она осторожно толкнула двери, но они не открылись. Оглядевшись, она увидела, как женщина засунула билет в щель небольшого металлического ящика, расположенного рядом, после чего смогла пройти через турникет. Джинни сделала то же самое. Аппарат втянул билет с удовлетворительным свистом, и двери распахнулись, пропуская ее.

Пассажиры двигались в одном направлении, так что Джинни влилась в поток, стараясь не натыкаться на людей и их сумки на колесиках. Она не догадалась снять рюкзак, поэтому, зайдя в подкативший к ярко-белой платформе поезд, смогла примоститься лишь на краешке сиденья.

Британское метро сильно отличалось от нью-йоркской подземки. Здесь было гораздо лучше. Двери, открываясь, издавали приятный глухой звук, а голос на британском английском предупреждал: «Будьте внимательны при посадке».

Поезд на короткое время выглянул из-под земли, и Джинни увидела задние фасады зданий. Затем поезд снова ушел вниз. На станциях было много людей. Разношерстная толпа выходила из вагонов и заходила в них, кто-то нес карты и рюкзаки, кто-то – сложенные газеты или книги; лица были равнодушными.

Через несколько остановок воркующий голос произнес: «Энжел». Джинни было неудобно поворачиваться, поэтому из поезда пришлось выходить спиной вперед, ступая очень осторожно. На табличке, подвешенной под потолком, было написано «ВЫХОД». И тут снова были металлические двери. В этот раз Джинни была уверена, что они распахнутся, когда она приблизится к ним, но этого не произошло. Даже когда она встала к ним вплотную.

– Ты должна вставить свой билет, дорогуша, – произнес позади нее раздраженный голос на британском английском.

Обернувшись, она увидела мужчину в темно-синей униформе и ярко-оранжевом рабочем жилете.

– У меня его нет, – сказала она. – Я засунула билет в аппарат, и он его проглотил.

– Ты должна была забрать его, – произнес он со вздохом. – Он вылезает обратно.

Он подошел к одному из металлических ящиков и дотронулся до какой-то невидимой кнопки или рычага. Двери открылись. Слишком смущенная, чтобы вновь посмотреть на мужчину, Джинни поспешила пройти.

Первое, что встретило ее на улице, – запах недавнего дождя. Тротуар был все еще влажным; людей было много, они осторожно обходили ее. Все дороги были заполнены транспортом. Машины двигались друг за другом в непривычном направлении. С грохотом мимо проехал красный двухэтажный автобус.

Как только Джинни свернула в переулок, стало намного тише. Она оказалась на узкой улочке с зигзагообразной разметкой. Белые дома почти ничем не отличались друг от друга, разве что цветом дверей: здесь были черные, белые, красные и синие. На крышах торчали трубы, антенны, спутниковые тарелки, что создавало странное впечатление, будто Лондон времен Чарлза Диккенса внезапно превратился в межпланетную станцию.

К входной двери дома под номером 54а вели шесть бетонных потрескавшихся ступенек. По краям лестницы были расставлены большие горшки с поникшими, но все равно тянущимися к солнцу растениями. Очевидно, тот, кто пытался их вырастить, потерпел неудачу.

Джинни остановилась у крыльца. Возможно, она совершает ошибку. У тети Пег всегда были необычные друзья, например ее соседка по комнате, мастер перфоманса, которая на сцене ела свои собственные волосы. Или парень, целый месяц общавшийся с окружающими посредством танца – так он выражал свой протест (правда, никто не знал, против чего именно он выступал).

Нет. Она зашла уже слишком далеко, чтобы отступать. Джинни решительно поднялась по ступенькам и постучала в дверь.

– Подождите, – послышался мужской голос. – Минуточку.

Мужчина говорил на британском английском, что не должно было удивлять Джинни, но почему-то все же удивило. Говоривший явно не был стар. Затем Джинни услышала топот – кто-то быстро спускался по лестнице, и в то же мгновение дверь распахнулась.

Перед ней стоял мужчина, и он, очевидно, как раз одевался: на нем были черные брюки, рубашка была заправлена только наполовину, а на шее болтался серебристо-серый галстук. Обычно друзья тети Пег не носили костюмы (даже брюки от костюмов) и галстуки. Меньшим сюрпризом оказалось то, что мужчина был красивый – высокий, с очень темными и слегка завивающимися волосами и изогнутыми бровями. Тетя Пег притягивала обаятельных и свободолюбивых людей.