Нина Гурьянова

Ольга Розанова и ранний русский авангард

Введение

Жизнь и творчество Ольги Владимировны Розановой (1886–1918) до последнего времени оставались «белым пятном» в истории русского искусства XX века. Творческий путь Розановой был предопределен незаурядным характером ее личности и исключительностью живописного дара. Ее эволюция в той же мере уникальна, в какой и неразрывно связана с плодотворной художественной средой, ее окружавшей, куда в разное время входили Матюшин и Гуро, Малевич и Кручёных, Кульбин, Филонов, Гончарова и Экстер, Пуни и Родченко. В своем искусстве Розанова соединила лучшие достижения московской и петроградской художественных традиций, бесспорно являясь одним из самых оригинальных живописцев русского авангарда.

Постоянный поиск новой выразительности, путь последовательного новаторства – естественный и закономерный процесс для Розановой. В ее живописи сконцентрированы все этапы, которые прошла в своем становлении новая русская живопись: от позднего импрессионизма и кубизма к супрематизму и «цветописи» (это название Розанова дала выработанному ею собственному варианту супрематизма). Основные принципы ее теории цвета нашли свое продолжение в последующие годы в творчестве А. Родченко и И. Клюна, а также в разработке программ по цвету для Вхутемаса в начале 1920-х годов. Может быть, поэтому все попытки ограничить ее творчество пределами какого-нибудь одного художественного объединения или направления оказываются несостоятельными – искусство Розановой нельзя «приписать» только кругу петербургского общества художников «Союз молодежи» (в который она входила в 1911–1914 годах) или, например, группе Малевича «Супремус» (1916–1918), оно не вмещается в эти рамки, разрывает их границы, будучи слишком цельным, индивидуальным. Оно не просто складывается из последовательных взаимосвязанных этапов, оно в первую очередь является неким неизменным единством, существующим как бы в «сжатом», «спрессованном» времени. Такие же истовость и стремительность были в искусстве Гончаровой, Ларионова, Малевича, Татлина, Поповой.

Несмотря на то, что творчество Розановой не привлекало до сих пор пристального внимания искусствоведов, тем не менее, почти в каждой монографии, затрагивающей проблемы, так или иначе связанные с историей авангарда 1910-х годов, имя художницы упоминается. Порой ее творчеству посвящается несколько строк, порой – несколько страниц.

Поскольку публикации, посвященные непосредственно творчеству Розановой, крайне немногочисленны, одной из первых задач, возникших в процессе работы над книгой, стала реконструкция точной фактической, хронологической канвы, публикация неизвестных архивных материалов, связанных с ее именем, выявление, атрибуция и датировка работ художницы и – как следствие этого – создание наиболее полного на сегодня каталога ее живописных и графических произведений.

Эта книга выросла из диссертационного проекта, защищенного в 1992 году под руководством профессора Дмитрия Сарабьямова, чьи советы и содействие вдохновляли меня на протяжении многих лет и внесли неоценимый вклад в подготовку монографии.

Я также хочу выразить свою глубочайшую и искреннюю признательность за поддержку в моей работе и любезное предоставление материалов господину Джону Боулту (университет Южной Калифорнии, Лос-Анджелес), сотрудникам Государственного Русского музея (Санкт-Петербург) госпоже Евгении Петровой, госпоже Елене Баснер, госпоже Ирине Карасик, госпоже Наталии Козыревой, госпоже Ольге Шихировой; господам Герту Имансе, главному хранителю, и Руди Фуксу, директору Стеделийк музея (Амстердам); Культурному фонду «Центр Харджиева-Чаги» (Амстердам) в лице господ Йона де Ройтера, Роберта де Хааса и Тео Бремера: госпоже Елене Гаспаровой, хранителю Российского государственного архива литературы и искусства (Москва); госпоже Кристине Гмуржинекой (галерея Гмуржинской, Кёльн); госпоже Шарлотте Дуглас (Нью-Йорк); господину Нику Ильину (музей Соломона Гуггенхайма. Нью-Йорк); господину Александру Лаврентьеву (Москва); господину Глену Лоури, директору Музея современного искусства (Нью-Йорк); госпоже Виттории Маринетти (Милан), господину Харви Шипли Миллеру (фонд Юдит Ротшильд, Нью-Йорк), господину Мак Мурру (Гарвардский университет, Кембридж), отцу Муциусу (Кембридж), господину Александру Парнису (Москва), госпоже Ирине Луниной (Санкт-Петербург), фонду Тиссен-Борнемиса (Мадрид), господину Александру Федоровскому (Берлин), An Со. Ltd. (собрание Георгия Костаки), а также Азербайджанскому государственному музею искусств им. Р. Мугтафаева (Баку), Художественному музею университета штата Айова (Айова-Сити, США), Астраханской картинной галерее им. Б. М. Кустодиева, Государственному музею Маяковского (Москва), Государственному музею театрального и музыкального искусства (Санкт-Петербург), Государственной Третьяковской галерее (Москва), Российской государственной библиотеке (Москва), Екатеринбургскому музею изобразительных искусств, Ивановскому областному художественному музею, Краснодарскому краевому художественному музею им. Ф. А. Коваленко, Костромскому государственному объединенному художественному музею, Нижегородскому государственному художественному музею, Самарскому художественному музею, Саратовскому государственному художественному музею им. А. Н. Радищева, Слободскому музейно-выставочному центру (Слободское), Ульяновскому областному художественному музею, Государственному музею искусства Казахстана (Алма-Ата) и Ярославскому художественному музею.

В течение пяти лет эта рукопись готовилась к печати в издательстве «Ра», но «в связи с финансовой ситуацией» издание так и не было осуществлено.

Осуществлением этого издания я обязана моим друзьям и коллегам Екатерине Бобринской, Вальтеру и Селии Гильберт, Джону Мальмстаду, Диане Морзе, Владимиру Полякову, Алле Розенфельд, Вильяму Тодду. Джареду Ашу, Джастину Виру, издателю этой книги Сергею Кудрявцеву и моей матери, Алевтине Гурьяновой-Шехтер. которым я и посвящаю свою книгу.

Этот многолетний проект не мог бы быть завершен без щедрой профессиональной поддержки Исследовательского общества Гарвардского университета и фонда Мильтона.

Н. Гурьянова. Ольга Розанова и ранний русский авангард

О. Розанова. Статьи. Стихи. Письма

Манифест «Союза молодежи»[1]

Устраивая раньше художественные выставки, чтения и рефераты по искусству. Мы, Общество Художников «Союз молодежи», хотели тем самым дать возможность интересующейся искусством публике ознакомиться с состоянием Современной Молодой Живописи и раскрыть перед нею свое техническое Credo.

Этот практический путь выступления мы оставляем за собою и на будущее время, все более и более расширяя и углубляя его.

Устраивая сегодня уже диспут, а не реферат искусству и привлекая к участию на нем всех наших противников, мы объявляем наше боевое художественное Credo.

Мы являем себя в необыкновенное, исключительное время!

Весь нервный характер жизни Искусства нашего времени с убедительностью несомненною доказывает, что Искусству, живописи в настоящий момент принадлежит Доминирующая роль!

Оно привлекает всеобщее внимание, как никогда!

И, близкое уже к освобождению, Новое Искусство имеет столько врагов, как никогда!

Кто они, наши враги, которым мы объявляем борьбу, и в чем нас обвиняют?

Не является ли то, в чем упрекают нас наши противники, залогом нашей победы и силы?!

Или наша любовь к Искусству, заставляющая нас жаждать видеть его освобожденным, заслуживает те комья грязи, которыми бросают в нас!

Мы объявляем борьбу всем тюремщикам Свободного Искусства Живописи, заковавшим его в цепи повседневности: политики, литературы и кошмара психологических эффектов.

Мы объявляем, что живописец может говорить только на языке живописных творческих переживаний,